Матрос Кошка
Шрифт:
По дорог его нагоняли конныя и нг шія войска, спешившія на Альму, къ; мсту побоища. Держась края дороги, мальчикъ будто незамчалъ ихъ, задумчиво устремивъ свои голубые, свтящіеся добротою и далеко не дтскимъ умомъ глаза, въ морскую даль, въ которой виднлся темный лсъ мачтъ вражескаго флота.
— Гляди ребята!—острили пхотинцы, глядя на хавшаго матросика,—морская кавалерія въ аріергард!
Мальчикъ не отвчалъ ничего, и только съ добродушнымъ любопытствомъ, оглядывалъ загорлыя лица
То шли мимо его герои Олтеницы и Четати, смуглые отъ южнаго солнца съ подобранными за поясъ шинелями и съ касками на головахъ.
И шли они подымая ногами цлыя. тучи пыли, батальонъ за батальономъ, шелестя въ воздух своими прострленными въ прежнихъ бояхъ знаменами и жолнернымц значками. Влади впереди ихъ, покачиваясь слегка на своихъ сдлахъ, командиры, давно уже покинувшіе свои семейства, среди которыхъ имъ такъ было хорошо.
— Здравія желаемъ, Ваше Превосходительство!.. —слышится гд-то далеко позади, и этотъ возгласъ, сопровождаемый грохотомъ барабановъ и звуками музыки, становится все ближе и ближе.
— Здорово молодцы!—послышался позади мальчика, чей-то мощный возгласъ.
Снова раздалось громкое «здравіе желаемъ». Татарская лошаденка подъ матросикомъ испугалась и шарахнувшись въ сторону, чуть не угодила въ канаву, со своимъ всадникомъ.
Мальчикъ поспшилъ соскочить на землю и отвести ее въ сторону. И было вовремя: мимо его пронесся вскачъ, сдой генералъ въ сопровожденіи многочисленной свиты.
Онъ узналъ его. То былъ главнокомандующій князь Меньшиковъ.
Вотъ, и мсто битвы.
Мальчикъ невольно остановился и заглядлся на невиданное имъ до сей поры зрлище.
Въ далй на огромномъ пространств, переполненномъ дымомъ, грохотали орудія и трещала ружейная перестрлка. Казалось, что это былъ огромный котелъ, на которомъ все кипло.
' Лйціз мальчика поблднло, и сердце его Забилось подъ срымъ матроскимъ бушлатомъ. Онъ видлъ среди дыма массы людей, конныхъ и пшихъ устремлявшихся с бйейой отвагой другъ на друга; сосднія высоты тоже дымились, изрыгая изъ своихъ орудій кучи ядеръ.
— О, Боже,—прошепталъ онъ,—сколько страданій.
Вдругъ слышитъ онъ, что то съ шумомъ пронеслось надъ его головою, и угодило прямо въ стволъ какого то дерева, переломило его верхушку и затмъ плюхнулось въ траву.
— Бомба, братцы, бомба!—слышались голоса, и нсколько идущихъ людей, бросились въ стороны.
— Бомба!..—подумалъ мальчуганъ, соскочивъ съ лошади.
Но, не усплъ онъ схватиться за уздцы, какъ раздался оглушительный взрывъ, и онъ услышалъ, какъ мимо его ушей прожужжало нсколько осколковъ, не причинивъ ему, между прочимъ, никакого вреда.
і — Тутъ опасно,—подумалъ онъ, удерживая испугавшуюся лошадь.—Надо бы подальше куда нибудь.
Взявъ лошадь за уздчку онъ повелъ ее назадъ.
— Охъ братцы! послышался чей то стонущій голосъ.
—
Въ другомъ мст опять стонъ послышался. Видео зацпила ни одного а двоихъ, а можетъ и больше.
— Братцы! заговорилъ вдругъ мальчикъ очутившись около раненаго. Отнесите ихъ вонъ туда. Ради Бога прошу васъ!
Въ голос его и въ прекрасныхъ глазахъ было столько мольбы, что нсколько человкъ поспшили поднять раненыхъ и отнести подъ кустъ, гд мальчикъ съ лихорадочной торопливостью, привязывалъ уже свою коняку.
— Что ты хочешь длать съ ними? — спросилъ одинъ изъ солдатъ, помогая поудобне положить раненаго.
— Идите съ Богомъ, я ужъ какъ ни-будь сама... Самъ управлюсь,—поправился вдругъ мальчикъ, замтно смутившись.
Солдаты незамтили этой легкой ошибки и, взваливъ на плеча ружья, пошли догонять свою роту.
Снять съ лошади корзину, вынуть изъ нея боченокъ и небрежно бросить на траву, затмъ вынуть свертки было дло одной минуты.
Одинъ изъ раненыхъ все еще стоналъ, а другой уже лишился чувствъ.
— Не умеръ ли онъ?—подумалъ матросикъ, замтя, что затылокъ послдняго былъ въ крови.
Надо, было непремнно привести его въ чувство. Быстро снявъ свой бушлатъ и засучивъ выше локтя рукава, мальчикъ вынулъ изъ корзины кувшинъ съ водой и чашку; откупоривъ пробку кувшина, налилъ въ нее воды и началъ быстро промывать рану.
Къ радости мальчика, осколокъ содралъ только кожу съ волосами, не повредивъ черепа, и потому рана не была опасна, и явилась надежда, что солдатъ будетъ живъ.
Обложивъ голову его корпіею и умло перевязавъ ее бинтами, этотъ молодой фельдшеръ, поспшно нацдивъ въ стаканъ спирту, влилъ нсколько капель ему въ ротъ.
— Живъ! Ну хорошо... Теперь перейдемъ къ другому... Гд у тебя задло?^— обратился онъ ко второму раненому.
— Охъ!., вотъ тутъ...—стоналъ онъ, указывая на правый бокъ.—Страсть какъ садануло... Дыхнуть даже трудно...
— Сейчасъ... Повернись—вотъ такъ
Нужно было снять мундиръ.
Но какъ-же его снять, если человкъ шевельнуться не можетъ.
Вопросъ разршился, впрочемъ, скоро и,, не долго думая, мульчуганъ взялъ въ руки ножъ; не жаля казеннаго мундира, распоролъ его такъ, гд было необходимо, и разрзалъ блье.
— Ишь, какъ течетъ, и не остано-
вить...—бормоталъ мальчикъ, причемъ его красивое, съ женскимъ профилемъ лицо сдлалось озабоченнымъ...—Потерпи землякъ, я сейчасъ промою, а потомъ корпію туда воткну.
Опять началась работа... Нжныя блыя руки дятельно и торопливо обмывали рану, причемъ воротъ сорочки у мальчика разстегнулся, что тотъ не замтилъ, но зато получившій облегченіе раненый замтилъ блую двичью грудь.
— Охъ, матушка!—заговорилъ солдатъ, посл сдланной ему перевязки:—Спасибо теб... Это Ангела послалъ Господь на утху нашу.