Матрос Железняков
Шрифт:
Оглянувшись, он увидел коренастого, средних лет мужчину с открытым, приветливым лицом. На нем была сильно поношенная матросская рабочая форма.
Иронически улыбнувшись, молодой человек спросил у него:
– Тоже у графа Панелина служишь?
– Да, приходится, дружище...
Не желая продолжать разговор с незнакомым человеком, юноша быстрой походкой направился к набережной.
Уже вторую неделю Железняков скитался по берегу в поисках работы. Ему хотелось попасть на какой-нибудь пароход, курсирующий в прифронтовую полосу. Но
Пройдя набережную и бульвар, заполненные разряженными в шелка и дорогие костюмы курортниками, Железняков подошел к свободной скамье и устало опустился на нее. Мимо него медленно прошла подгулявшая компания. Женщины весело смеялись. Мужчина в светлом костюме и широкополой шляпе обратился к своим спутникам:
– Итак, господа, до встречи вечером в "Сан-Ремо"...
Железняков с возмущением подумал: "Веселятся, дармоеды, а ты ищи, где бы заработать хотя бы на кусок хлеба".
Шел третий год мировой войны. На далеком западе, в отрогах Карпат и у берегов Балтики, на подступах к Босфору и у каменистых бухт Анатолии всюду гибли и калечились армии молодых жизней. А здесь богатые бездельники развлекались анекдотами, распивали дорогие вина, сгоняли лишний жир и наслаждались музыкой...
Со скамьи, на которой сидел Железняков, хорошо был виден весь порт и широкий рейд. Теперь там стояли уже два больших парохода. Решительно поднявшись со скамьи, Анатолий зашагал к портовой сторожке, возле которой пожилая женщина развешивала белье.
– Мамаша, - обратился к ней Железняков, - разрешите оставить у вас на хранение свое барахлишко. Вот оно, все тут, - показал он на тощий вещевой мешок.
– Хочу вплавь добраться к рейду... Может быть, найду работу на какой-нибудь посудине.
Женщина посмотрела на него с удивлением:
– Сынок, да ты что? В такую даль плыть? Утонешь, помилуй бог!
– Не собираюсь, мамаша, тонуть!
– ответил Анатолий, подумав при этом: "Уж если через Финский залив переплыл, да еще ночью, то здесь уж как-нибудь справлюсь".
– Ну что ж, сынок, попытай счастья, - сочувственно промолвила женщина.
Железняков быстро сбросил с себя верхнюю одежду и, закрепив на голове небольшой сверток с документами, обернутыми клеенкой, бросился в воду и поплыл навстречу волнам.
Капитан парохода "Принцесса Христиана" Каспарский, отправляясь в рейс из Одессы на русско-турецкий фронт - к берегам Анатолии, надеялся привезти оттуда партию восточных ковров, побольше цветных шелков и прочих богатых трофеев, захваченных у турок в Трапезунде и других городах. Но на этот, раз вместо богатых трофеев "Принцесса Христиана" возвращалась в Одессу, имея на борту несколько сот раненых и тяжело больных солдат.
Каспарский буквально выходил из себя. Его бесили подобные рейсы. Они не приносили ему никакого дохода. В прошлом отважный контрабандист, он привык, хотя и с большим риском, наживать немалые деньги. Война же заставила его нарядиться в китель обычного капитана торгового, правда военизированного,
Ожидая, пока отправят портовым катером на берег умерших по дороге от тяжелых ран, капитан все время ходил по мостику, время от времени разглядывая в бинокль панораму бухты.
Вдруг в окуляры бинокля Каспарский увидел человека. Он плыл по направлению к транспорту "Ксения", стоявшему невдалеке от "Принцессы Христианы". Судя по тому, как он справлялся с волнами, видно было, что это хороший пловец.
Это был Анатолий Железняков. Приблизившись к борту "Ксении", он закричал:
– Эй, вы! Вам матросы не нужны?
С парохода никто не ответил. Тогда он закричал еще громче:
– Эй, эй! Не требуются ли матросы? Кочегары не нужны?
В ответ Анатолий услышал:
– Матросы не требуются! Кочегаров хватает!
А кто-то насмешливо прокричал:
– Спеши, молодчик, обратно к берегу! А то портки унесут!
"Ксения", шедшая с грузом к берегам Анатолии, заревела последним гудком, прерывисто загрохотала якорная цепь, судно забурлило винтами и стало разворачиваться, ложась на курс.
Преодолевая усталость, пловец поплыл к транспорту "Принцесса Христиана".
Увидев это, Каспарский скомандовал:
– Спустить штормтрап!
– В мегафон он ободряюще крикнул: - Молодец! Такие матросы всегда нужны мне! Поднимайся на палубу!
Когда Железняков поднялся на борт судна, к нему подошел пожилой матрос и протянул брезентовые брюки:
– На вот тебе, браток, приоденься. А то неудобно как-то, одет ты не по форме... У нас здесь все же есть женщины, сестры милосердия...
Каспарский сошел с капитанского мостика и обратился к Железнякову:
– Молодчина, молодчина! Но почему ты... таким путем...
– Голод не тетка, если нужно - и через море переплывешь! Ищу работу. На любую согласен, господин капитан.
– Работа найдется. Документы есть?
– спросил Каспарский.
Анатолий развернул клеенку.
– Вот, пожалуйста... Паспорт... Удостоверения..
После побега с "Океана" Железняков добрался до Москвы. Товарищи, рабочие-подпольщики с завода Густава Листа, достали ему документы, с которыми он благополучно добрался к Черному морю, пройдя многочисленные полицейские и жандармские проверки.
– Так, так... Викторский Анатолий Григорьевич... 21 год...
– вслух произнес капитан, возвращая пловцу бумаги.
– А почему ты не на военной службе?
– По документам видите, господин капитан, что я освобожден от призыва. Льготу имею. Единственный сын у больной матери...
– Ясно. А на судах плавал?
– спросил Каспарский.
– Да... Работал кочегаром на волжских пароходах "Жигули" и "Каспий".
– Значит, был речником. Теперь станешь моряком... Беру тебя кочегаром, - заявил капитан.