Майонезовские сказки
Шрифт:
Дедуля хотел проскочить кухню, но Тётка Черепаха скомандовала: «Стоп, машина! Дай, дед, посмотреть на самое важное!»
Голодные туристы уставились на стол. По разные стороны стола напротив друг друга стояли две девушки: двоюродная сестра Чапы и её подруга, обе смуглые и с ярким румянцем на щеках. Девушки были в белых фартучках, но в разных косынках: на одной – зелёная, на другой – жёлтая. Подруги делали пельмени и пытались развивать познавательные способности малышей, лежащих в корзинке.
– Агу-агу, агушеньки, -
Дети радостно улыбались беззубыми ротиками.
– А как фыркает носиком Ёженька? – спрашивала ещё более ласковым голоском Зелёная косынка, нарезая тонкой рюмочкой одинаковые кружёчки теста и заворачивая пельмешки, красивые, как розочки, – Ёженька фыркает носиком : «Фыр-фыр! Фыр-фыр!»
Малыши улыбались, издавая весёлые звуки.
– А для вашей бабулечки Тётушки Черепашки мы сделаем сейчас счастливый большой пельмень с пожеланием – положим внутрь круглую чёрную перчинку! – ласково наговаривала Жёлтая косынка, – Чтоб ваша бабулечка была огневушкой до глубокой старости!
– А для мамулечки вашей завернём пельмешек с ядрышком лесного ореха! – вторила ей Зелёная косынка, – Чтобы мамочка ваша никогда не болела и была крепким орешком!
Подснежник и Медуница живо откликались на своём веселом и счастливом языке.
– Зая, посмотри в тарелку с фаршем, девчонки порубили чеснок мелко? И в бульон надо добавить, кроме укропа, 3-4 бутончика гвоздики! – заговорила Че, облизываясь по-кошачьи, – У меня почему-то запотели очки, ничего не вижу! Хо-хо!!
Не успел Кро открыть рот, как прапрадед зловеще поинтересовался: «Пельмени или деньги?»
Лифт дёрнулся и сам остановился этажом выше. Здесь за столом, покрытым скатертью с кисточками, сидели старый Бобёр со своей женой Ондатрой. Они склонились над синими тетрадочками. Супружеская чета предавалась самому любимому занятию человечества – считала деньги. Ондатра считала свои, а Бобёр – соседские.
– Все деньги от Бога, – неожиданно заявила супруга, сбившись со счёта.
– Это наши – от Бога, а ихние (он так и сказал: «ихние») – ворованные! – уточнил старый супруг, – Особенно много наворовала старая Черепаха, видала (он так и сказал «видала») сколько у нее париков! И приносит она неудачу, помнишь, после её прихода у нас в туалете перегорела лампочка! От души наворовала! А сколько наворовал Пышка!
– Уж я этому не поверю, дорогой! – усомнилась Ондатра.
– Да ведь он все романы списал у этого… как его там… у Хаменгуэля! Но до Черепахи писателишке далеко!
– Поняла, Клотильда? – с юмором в голосе спросил дед и нажал на газ.
– На моей могилке многие будут просить прощения, – невозмутимо ответила Че, - и я всех прощу, конечно же…
Лифт плавно вынырнул в спальне уток. Вокруг царил погром,
– Подушка с приданным для уток должна лежать вон под той кроватью, на которой спит пьяный мародёр в моей шёлковой ночной рубашке в мелкую розочку и без кружева, - живо объясняла Че. И тут же, вся обмякнув, она спросила шёпотом: «Ой, дедулечка, что это у него на голове?»
– Крепись, Сладкая булочка, – отвечал Фемистоклюс, – это твоя пуховая шапка, и, боюсь, нет возможности её снять, так как её ушки завязаны у оккупанта под подбородком морским узлом!
От лифта к кровати протянулась железная рука.
– Откуда у Вас такое интересное приспособление?! – воскликнул Кро.
– Один механик с батискафа «МИР» подарил, – ответил простодушно дед.
Рука пошарила под кроватью и вытащила пыльную розовую с вышивкой подушку, брезгливо держа её двумя железными пальцами. Морпех в пуховой шапке сладко улыбался во сне, причмокивая толстыми губами.
– Всё гениальное – просто! – поделился новостью прапрадед, вручая подушку Тётке Черепахе, – возвращаемся на наш маршрут к вершине Волшебного Дуба!
Через несколько секунд за стёклами лифта потянулся старый морщинистый ствол и свежераспустившиеся листья, между которыми уже висели батончики «Красный октябрь», замелькали кружевные занавески в многочисленных окошечках и цветные полотенца с портретом Аристотеля на балкончиках.
– Клотильда, что ты видишь? – загадочно вопросил дед.
– Я вижу вдали чудные деревенские домики с чудными рыжими собаками! – воскликнула жизнерадостно Тётка Черепаха, – А прямо под нами по дороге идёт всеми уважаемая шуба, я имею в виду, всеми уважаемая дама, которая несёт в корзинке свежего цыплёнка.
– Рыжие собаки? Это великое счастье иметь собаку и часть у неё живот, когда она лежит вверх лапами! А что ты видишь внизу слева? – не унимался дед.
– Ох! Печальное зрелище! Слева я вижу «Дом Черепахи», а над ним развевается вражеский флаг, - заклокотала Че, - я так же вижу, что неприятель выгружает отходы из кухни прямо в наше озеро, боюсь, лебеди больше не прилетят сюда! Ещё я вижу, какой-то адьютантик сидит в моём розовом парике возле нашей чёрной коровы Марты и доит её в жёлтое ведро!
– Хорошие новости, детка! – неожиданно утешил её весёлый Фемистоклюс, - У тебя отличное зрение!»
Часть третья. «Вершки».
«Кролик не принадлежит вечности, он не принадлежит
даже Тётке Черепахе, Кролик принадлежит одной Роккульке!»
– Малышка Ро.
(Из дневниковой записи от 15 апреля).
– Делаем остановку возле этого роскошного гнезда, – весело сообщил Фемистоклюс.
– О! – воскликнул глазастый Кро.
– О? – удивился медлительный Пыш.