Мазохистка
Шрифт:
– Ненавидишь меня?
«Ненавижу? Если бы!»
– Нет.
– Ненавидишь, – возразила Рена. Я обернулся.
– Я знаю о ненависти явно больше твоего, женщина. И это не то.
– А что же тогда? – Я прошел к половине кровати, на которой она сидела и сел рядом, отчего женщина поспешила увеличить дистанцию между нами, отодвинувшись. – Злоба? Раздражение? Бешенство?
«Злюсь? Раздражаюсь? Бешусь? Определенно!»
– Все вместе. И нечто, что сильнее этого. Иначе я бы давно тебя убил.
– Вожделение? – ядовито бросила брюнетка.
– Идиотка! – Я схватил
«Почему я говорю ей все это?.. Зачем открываюсь?.. Или… мне попросту больше некому это сказать?..»
– Я знаю, – выдохнула она. «Что? Только не говорите, что это и есть…»
– Как это убрать? – резко спросил я, глядя ей прямо в глаза.
– Если бы я знала… – вздохнула Рена, отвернувшись.
– И как же это называется? В твоем дурацком словаре эмоций есть подходящее слово?
– Может, у тебя аритмия, – после минуты молчания решила она надо мной поиздеваться. – Сходи к доктору. Проблемы со здоровьем – это опасно.
Все еще взвинченный, я прижал ее к кровати, зло сверкая глазами.
– Не шути со мной, женщина! Выкладывай, что это за хрень такая?
– Спроси у кого-нибудь другого. Я тебе ничем помочь не могу, – ответила она.
Я еще с минуту злобно смотрел на нее, решая, что лучше – убить ее или отыметь. Отказавшись от обоих вариантов, я слез с нее, лег на свою половину и отвернулся лицом к окну.
И снова бессонная ночь. Чуткий слух позволил мне с содроганием сердца отмечать про себя каждый раз, когда женщина начинала тихо плакать в подушку. Стиснув зубы, я пытался делать вид, что сплю, и убедить себя самого, что мне все равно. Без особых успехов, надо признать. Кажется, это был первый раз, когда мне было кого-то жалко. Мне было жалко ее за то, что она полюбила такого человека, как я. «Наверное, Луссурия прав. Лучше бы она была с Бельфегором. Если бы не это мое поганое чувство собственничества…» Однако едва мое воображение услужливо подкинуло пару картинок из их возможного будущего, кулаки сжались сами собой. «Выходит, я не могу ее отпустить. Но и дать ей то, что она, несомненно, хочет, тоже не могу». В такие минуты я завидовал Занзасу – он бы угрызениями совести мучиться точно не стал.
Ближе к рассвету женщина, похоже, все-таки, заснула, но к восьми проснулась и сказала, что все еще плохо себя чувствует. Я даже испытал от этого некоторое облегчение – тренировать ее сегодня я вряд ли бы смог. Мне нужно было побыть одному. И весьма желательно кого-нибудь убить. «Кто у нас там тест на меткость завалил?..»
В три часа я вернулся в комнату и был неприятно удивлен отсутствием в ней женщины. «Ну, все. Пошла жаловаться нашей «мамочке». А потом он как бы невзначай зайдет в мою комнату и начнет мне проедать плешь…» О, как я ошибался! Просто я и представить не мог, что она способна выкинуть такую штуку!
В четыре часа женщина не появилась, и я заподозрил неладное. Направившись прямиком в комнату Луссурии и обнаружив ее запертой на ключ, я прислушался, но голосов
Когда я обошел весь замок в третий раз, я, наконец, понял, что в отличие от прошлых разов, все намного хуже. Потому что…
Ее. Нигде. Нет.
Осознание этого на мгновение погрузило меня в полнейший шок. «Нет, это просто смешно! Не могла же она, в самом деле, меня… оставить. Ведь не могла же?..»
Я вернулся в свою комнату и сел на кровать, все еще не веря, что она ушла. Уставившись на шкаф с вогнутой дверцей, я молча сидел, пытаясь отсеять свои страхи, которые все навязчивее поселялись в моей и без того истерзанной душе. «Нет, ну как бы она прошла мимо охраны? Это же нереально…» Тут я заметил, что дверца приоткрыта. Подошел к шкафу и дернул ее на себя. Петли жалобно скрипнули, а глаза мои выявили пустующую нишу для дорожной сумки.
– Довы*бывался.
Я как-то странно метался по комнате, будто это могло что-то изменить. «Ушла. Нет, вы только подумайте, ушла! Ушла от меня! Сказала же, что любит, так почему… Бл*ть, это все из-за того, что я руки распустил. Но сказал же, что не хотел. Нет, ну… Е*аный на х*й в рот!» – я застыл перед зеркалом в ванной. Полотенца, зубной щетки и всех ее бесконечных тюбиков не было, а это значит, что… «Ушла насовсем».
Когда поток мата иссяк, и ко мне вернулась способность логически мыслить, первое, что я понял – это подозрительное отсутствие Хранителей Урагана и Солнца. «И пусть только попробуют убедить меня, что они ни при чем, суки!» Выудив из ящика в столе передатчик, я первым делом позвонил Белу. Болтливый маньяк с кем-то разговаривал, и пока я ждал соединения, я чуть стол кулаком не сломал от злости.
– ВРОООООООООООООООООЙ, БЕЛ, ГДЕ ОНА?! – заорал я, едва услышав характерный звук подсоединения.
– Ши-ши-ши, капитан, что же Вы так орете? О ком речь? – «Еще дурачка из себя строит, у*бок мелкий».
– ТЫ ЗНАЕШЬ, О КОМ РЕЧЬ! НЕМЕДЛЕННО ОТВЕЧАЙ!
– Если Вы говорите о принцессе, то вынужден Вас огорчить – я не в курсе. Не видел ее уже два дня, а сегодня у меня миссия. Не могли бы Вы разбираться со своей личной жизнью самостоятельно?
– ВРОООООЙ, ЧЕРТОВ БЕЛ, ЕСЛИ Я УЗНАЮ, ЧТО ТЫ ЕЕ ГДЕ-ТО СПРЯТАЛ…
– Так вы там в прятки играете? Не забудьте посмотреть в шкафу, – бросил Бельфегор и отключился. «Только вернись мне, я с тобой разберусь, сукин ты сын!»
Сделав еще пару кругов по комнате, я решил позвонить Луссурии. «Что, если они просто решили поехать в магазин? Бабы ведь так снимают стресс».
– Привет, Ску, что слу…
– Она с тобой? – перебил я его.
– Кто?
– ДА ЧТО Ж ВЫ ВСЕ ЕБ*ТЬ КАКИЕ НЕПОНЯТЛИВЫЕ?! КТО, КТО, ЖЕНЩИНА, КТО?!
– Господи, Ску, аж уши закладывает! – пожаловался Луссурия.