Меценаты зла

Данилов Павел Петрович

– А у нас есть выбор? – спросил Клаус.

– Конечно. У всех всегда есть выбор, – ответила Королева. – Я не требую преданности лично мне, я не требую, чтобы вы ходили, как Шрам, в опасные рейды. Вы можете работать и отдыхать на планете. Самое главное условие – это уважение к соратникам и нежелание отдать нашу цивилизацию на растерзание объединенному человечеству. Начнем.

Все пираты сделали пять шагов к трону и повернулись к Королеве спиной. В углу, слева от трона, открылась дверь, и оттуда вышел человек в темно-вишневом костюме

и черной хламиде. В руках он держал стопку из прямоугольных пластиковых табличек. Дверь закрылась, идеально слившись со стеной. «У каждой королевы должны быть слуги», – отметил Кирилл.

Человек раздал Жаку, Клаусу и Громову по пластинке. На каждой вверху красивым шрифтом было выведено «Кодекс Королевы». Кирилл сразу побежал глазами по тексту и приподнял брови. «Вот это я понимаю законы. Сразу с ситуациями и оговорками. И никакой канцелярщины, – подумал он. – Только есть в них что-то первобытно жестокое».

– Прочтите кодекс и решите, хотите ли вы стать одними из нас, – проговорила Королева.

– Я уже стал, – откликнулся Кирилл. – Я принимаю ваши правила.

– Тогда прочти громко и искренне последний, самый главный пункт.

Громов перевел глаза с Королевы на пластиковую табличку и продекламировал:

– Я никогда, даже под страхом смерти или во время пыток, не сообщу никому местонахождение планеты. В противном случае меня все равно убьют мои бывшие соратники, но вдобавок я поставлю под угрозу Королеву и все пиратское сообщество.

– Я посвящаю тебя, – благосклонно кивнув, сказала Королева и обратилась к Жаку:

– Повторишь?

Француз, глядя то на повелительницу пиратов, то на кодекс, произнес последний пункт.

– Я посвящаю тебя, – сказала Королева и перевела взгляд на менеджера.

«Не все так страшно», – подумал Кирилл.

Клаус глубоко вздохнул, бледное лицо порозовело. Выглядел он так, словно ему предстояло впервые прыгнуть с парашютом. И кто-то ему сказал, что он – бракованный. Менеджер открыл рот и начал чеканить слова последнего пункта кодекса. Не успел он сказать и половины фразы, как Королева поднялась на ноги.

– Ты! – она показала на Клауса изящной ладошкой. – Вон! Твои помыслы оскверняют дворец! В клетку его!

Менеджер затравлено посмотрел на Шрама. Пират кивнул ему и шагнул вперед. Менеджер упал парализованный. Откуда стреляли, Кирилл так и не понял. В порыве милосердия он воскликнул:

– Королева, подождите! Пощадите его! Чтобы привыкнуть к этой мысли, нужно время!

– Откуда же у тебя было это время? – снова опускаясь на резной трон из красного железного дерева, спросила Королева.

– Я просто понимаю…

– А он не поймет никогда. Я знаю, – сказала она. – Я вижу. Только идиот может предположить, что можно построить процветающую цивилизацию, надеясь на непроверенные обещания и клятвы. Клятвы давали во все времена. И всегда их нарушали.

«Надеюсь, меня не отправят в клетку вместе с ним, если

буду дальше перечить Королеве», – подумал Кирилл и произнес:

– Он будет хорошим работником.

Клауса уже волокли к двери двое пиратов. Шрам бережно держал кодекс.

– Который всегда будет мечтать сбежать с планеты и прослыть героем человечества, – в тон ему ответила Королева. – Довольно, мои друзья. Отметим пополнение наших разбойничьих рядов и вспомним тех, кто умер на этом пути.

Пол посреди зала ушел вниз, а через минуту появился снова, неся на себе накрытый стол и двенадцать кресел. Все дождались, пока Королева спустится с постамента и займет место во главе стола.

Все расселись и взяли высокие фужеры с красным напитком. По какому-то обычаю все молча выпили и тут же оживились. Кирилл и Жак последовали их примеру. В фужерах оказалось легкое игристое вино. Слева от Громова сидел Ученый и методично объедал куриную ногу. Кирилл повернул к нему голову и спросил тихонько:

– А что будет с Клаусом?

– В раю на оленях с бубенчиками будет кататься, – ответил пират. – Если уже не катается.

– А почему клетка?

– Да как-то привязалось слово, – пожал плечами Ученый. – Хотя я назвал бы мясорубкой. Мой учитель изобрел.

Аппетит Кирилла угас, когда он представил, как принципиальный менеджер превращается в фарш. Он отпил еще немного вина и стал украдкой глядеть на сотрапезников. Жак пробовал третье блюдо, надев на лицо маску безмятежности. Остальные пираты тоже сосредоточились на еде. «Похоже, это все-таки поминки, – решил Кирилл. – Но точно не пир».

Королева подняла глаза на Громова и посмотрела на него долгим пронзительным взглядом, как часто делал Поэт.

– Очень вкусно, – сказал ей Кирилл, как будто она готовила обед собственноручно.

– Только грустно? – спросила она.

– У нас друг погиб. И вся команда, с которой мы летели.

Королева поднялась. Все пираты повскакивали, Кирилл ощутил холодок страха. Поднявшись последним, он поглядел на повелительницу планеты. Громов так устал, что готов был добровольно отправиться за Клаусом в таинственную клетку-фаршницу, которую кто-то еще и изобретал.

– Отдыхайте, – сказала Королева и улыбнулась. – Пускай мои сады и озера принесут вам успокоение после утрат. Жду новопосвященных через три дня. На выходе вас встретит мой помощник. Спасибо, что навестили.

– Ты вдохновляешь меня, Королева, – сказал Шрам и двинулся к выходу.

Все остальные попрощались и двинулись за уродливым командиром.

– Фух, живем дальше, – сказал кто-то из пиратов, когда они вышли из зала. – Люблю я ее, но и боюсь.

– Я боюсь при ней не то, что говорить, думать боюсь, – подхватил второй.

– Да-а, – протянул худощавый. – Обедать с Королевой, это не корабли захватывать.

Пираты снова увешались оружием и вышли из дворца. Около входа стоял тот же человек в вишневом костюме и черной хламиде.