Мечь и перо (Часть 1)
Шрифт:
Старый садовник опрыскивал водой бутоны красных роз, которые днем спасались от зноя под зеленым шатром листочков. Оживленные ветерком и влагой цветы сбрасывали с себя изумрудное покрывало и приветливо улыбались старику-садовнику.
Нарциссы, похожие на обиженных невест, удивленно взирали на преображенных кокеток-роз.
Скромные фиалки, будто девочки-сиротки, задумчиво стояли в стороне на зеленом травяном ковре. Дремлющие на краю бассейна белые утки пробудились и уныло закрякали, словно сожалея о том, что солнце ушло за
Атабек Мухаммед и Кызыл-Арслан расхаживали по дворцовой веранде и вели беседу.
Атабек не имел никаких сведений о войске Хюсамеддина, посланном на Гянджу через Карабах. Малоутешительны были известия и о коннице Ибнюддара, которая, минуя Маранд, должна была овладеть Нахичеванью. Аранское войско под предводительством Алаэддина разбило ее и, перейдя мост Зияюльмюльк, прижало к берегу Аракса.
Все надежды атабека Мухаммеда были на Хюсамеддина, который хорошо знал характер и повадки аранцев. Кроме того, атабек верил в него как в опытного полководца.
Атабек Мухаммед подошел к шахматному столику.
– Садись, сыграем, - предложил он брату, а в душе загадал: "Если я выиграю - Хюсамеддин одержал победу".
Кызыл-Арслан принял вызов. Братья молча расставили на доске фигуры. Пешки, кони, короли заняли свои места.
Игра началась. Атабек сразу же двинул вперед коней.
Кызыл-Арслан угадывал ход мыслей брата: ясно, в одном из самых активных своих коней он видел Хюсамеддина с войском, которое двигалось на Гянджу.
Кызыл-Арслан играл осторожно и вдумчиво. На доске завязалось сражение коней. Кызыл-Арслан, веривший в победу Фахреддина над Хюсамеддином, смело двинул вперед своего коня, загадав, что это аранская конница.
Игра продолжалась недолго. Скоро с доски исчез конь-Хюсамеддин, которым атабек Мухаммед действовал слишком рискованно.
Проиграв партию, атабек со вздохом поднялся из-за шахматного столика. Братья опять принялись расхаживать по веранде.
Кызыл-Арслан посчитал свой выигрыш хорошим предзнаменованием. По его мнению, поражение азербайджанцев нанесло бы непоправимый ущерб интересам династии Эльдегеза. Кызыл-Арслан считал, что культура Азербайджана, его литература и искусство могут дать очень многое для всех стран Ближнего Востока.
К ним подошел слуга и низко поклонился.
– Прискакал джанаб Хюсамеддин и желает видеть элахазрета, - доложил он.
Атабек вздрогнул. Появление всадника, только что сраженного на шахматной доске, сулило мало хорошего.
– Пусть войдет, - приказал он неуверенным голосом.
Поднявшись на веранду, Хюсамеддин поклонился и замер.
Оба брата подумали, что Хюсамеддин отнюдь непохож на полководца, одержавшего победу.
– Что с войском?
– спросил атабек Мухаммед.
– Почему ты бросил его и вернулся в Тебриз? До какого места вы продвинулись?
Хюсамеддин молчал, страшась открыть правду.
Атабек Мухаммед впился
Вот Хюсамеддин поднял голову и заговорил:
– Приказ элахазрета был выполнен. Перейдя Аракс, мы сожгли на нашем пути все деревни до Баджаравана. Наши кони вытоптали поля крестьян. От Худаферинского моста до деревень Алибейли и Абубекр все предано огню. Но надо сказать, что от самого Аракса до Баджаравана мы не встретили ни одной живой души. Население покинуло свои дома и куда-то ушло. Хюсамеддин умолк.
– Ну, а потом?
– нетерпеливо и с тревогой в голосе спросил атабек.
– Наконец на равнине между деревнями Алибейли и Абубекр мы встретились с вражеской конницей. Аранцы неожиданно напали на нас. Их было около трех тысяч.
– Ну, а потом?!
– Мы рубились от восхода солнца до темноты. Обе стороны понесли большой урон.
Атабек Мухаммед потерял терпение.
– Ты удержал лагерь?
– спросил он с дрожью в голосе.
– В лагере ничего не оставалось, кроме трупов. К тому же надо учесть другое: невозможно было продвигаться вперед с такими небольшими силами. Поэтому я поспешил к элахазрету за
подкреплением.
Атабек Мухаммед пришел в ярость.
– Отвечай, где твое войско?!
– закричал он.
– Мы отступили, сражаясь... Иначе было невозможно. В настоящий момент все оставшиеся в живых и легкораненные находятся на этом берегу Аракса.
– Выходит, аранцы гнали вас до самого Аракса?
– Да, сражаясь, мы отступали...
– Сражаясь, вы отступали?!.
– исступленно воскликнул атабек, надвигаясь на Хюсамеддина,-- убирайся с моих глаз! Вон!.. Жди моего приказа!
Хюсамеддин, склонившись в низком поклоне, попятился назад. Он спустился по ступенькам веранды и пошел прочь от дворца.
Итак, атабек оскорбил его!.. Хюсамеддин вспомнил тайное поручение Гатибы. Да, надо готовить покушение, но не ложное, а настоящее!
ГЕЗЕЛЬ
Пришла осень.
Зеленые листья деревьев пожухли, пожелтели, будто щеки смертельно больного человека, готового вот-вот покинуть этот бренный мир.
Кусты роз оголились; не так давно они, усыпанные алыми цветами, казались троном царицы-весны, а сейчас на них не было ничего, кроме колючих шипов.
Соловьи, которые все лето счастливо жили в тени душистых кустов, почувствовали приближение нескончаемых осенних дождей и загрустили, затосковали, как бы расплачиваясь за негу беспечно прожитых дней.
Опавшие листья мчались невесть куда, доверив свою судьбу беспокойному осеннему ветру.
Хрупкие стебли полевых цветов были сломаны и растоптаны отарами овец, перегоняемыми на зимние пастбища.
Лежащие на земле листья чинар походили на протянутые за подаянием ладони нищих.
В эти хмурые, ненастные дни большое войско атабека Мухаммеда, перейдя Аракс, наступало на Северный Азербайджан.