Меченый (Заступник) (др. перевод)
Шрифт:
Однажды утром Элисса зашла в мастерскую в отсутствие Коба. Арлен был занят разговором с клиентом и заметил ее слишком поздно.
— Добрый день, Арлен, — сказала она, когда клиент ушел.
— Добрый день, госпожа Элисса.
— Зачем же так сухо?
— Не хочу больше вводить вас в заблуждение о характере наших отношений.
— Арлен, я же извинилась. Мне правда очень жаль. Как мне заслужить твое прощение?
— Перестать врать.
Двое подмастерьев за верстаком переглянулись,
Элисса не обратила на них внимания:
— Я не вру.
— Врешь. — Арлен убрал книги со стола. — Тебе жаль, что я вас подслушал и обиделся, жаль, что я ушел. Но тебе ни капли не жаль, что ты запретила Рагену взять меня с собой.
— Это опасное путешествие, — осторожно заметила Элисса.
Арлен швырнул книги на стол и впервые посмотрел Элиссе в глаза:
— За последние полгода я съездил в Гроув десяток раз.
— Арлен! — ахнула Элисса.
— Еще я побывал в Герцогских копях, — продолжил Арлен. — И в Южных Карьерах. Во всех поселках в дне пути от города. Я объездил всю округу! Я подал прошение о вступлении в гильдию вестников, и меня встретили с распростертыми объятиями. Вестники берут меня с собой, куда я ни попрошу. Ты ничего не добилась. Ты не запрешь меня в клетку, Элисса. И никто не запрет.
— Я хотела не запереть тебя в клетку, Арлен, а защитить, — тихо сказала Элисса.
— Ты не имела на это права. — Арлен вернулся к работе.
— Возможно, — вздохнула Элисса, — но я беспокоилась, ведь я люблю тебя.
Арлен замер, упорно не глядя на нее.
— Арлен, разве я желаю тебе зла? Коб уже стар и любит тебя как сына. Он оставил бы тебе мастерскую, и ты женился бы на хорошенькой девушке, с которой я тебя видела. О лучшей доле нельзя и мечтать!
Арлен покачал головой:
— Я не буду метчиком.
— Даже в старости, как Коб?
— Я умру намного раньше.
— Арлен! Что ты такое говоришь?
— Чистую правду. Вестники не умирают от старости.
— Так зачем искать смерти?
— Лучше прожить пару лет на свободе, чем долгие годы в темнице.
— Арлен, Милн не темница.
— Темница! Мы лжем себе, что это весь мир, — он намного больше. Мы говорим себе, что за стенами нет ничего интересного, но это не так. Как по-твоему, почему Раген до сих пор скитается по дорогам? Денег у него столько, что за всю жизнь не потратить.
— Раген служит герцогу. Он должен выполнять свою работу, потому что его некем заменить.
Арлен фыркнул:
— Есть и другие вестники, Элисса, а герцога Раген чтит не больше таракана. Он странствует не из-за преданности герцогу и не ради почета. Он странствует, потому что знает правду.
— Какую правду?
— Что мир за стенами больше, чем мир внутри стен.
— Арлен, я беременна. Что же, Раген и это найдет за стенами?
Арлен замолчал.
— Поздравляю, — наконец произнес он. — Я знаю, как ты об этом мечтала.
— Больше тебе нечего сказать?
— Полагаю,
— Арлен, есть и другие способы бороться с демонами. Каждое рождение — победа над ними.
— Ты говоришь совсем как мой отец.
Глаза Элиссы широко распахнулись. Сколько она знала Арлена, он никогда не говорил о родителях.
— Похоже, он был мудрым человеком, — тихо произнесла она.
Элисса сразу поняла, что не следовало этого говорить. Лицо Арлена исказилось, превратилось в пугающую маску.
— Он не был мудрым! — Арлен сбросил на пол стакан с кистями, и тот раскололся, забрызгав все вокруг чернильными кляксами. — Он был трусом! Он дал моей матери умереть! Дал ей умереть…
Арлен мучительно сморщился и пошатнулся, сжимая кулаки. Элисса бросилась к нему, не зная, что сказать или сделать. Она знала лишь, что хочет его поддержать.
— Он позволил ей умереть, потому что боялся ночи, — прошептал Арлен.
Элисса обвила его руками. Он вырывался и плакал, но она крепко держала его. Она долго обнимала его, гладила по волосам. Наконец прошептала:
— Арлен, идем домой.
Последний год обучения Арлен жил у Рагена и Элиссы, но их отношения изменились. Он стал сам себе господин, и даже Элисса больше не пыталась навязывать ему свою волю. К ее удивлению, это только сблизило их еще больше. Арлен окружил ее заботой по мере того, как рос ее живот. Они с Рагеном планировали свои поездки так, что Элисса никогда не оставалась одна.
Кроме того, Арлен проводил много времени с травницей — акушеркой Элиссы. Раген считал, что вестник должен разбираться в знахарстве. Арлен искал за стенами города растения и корешки для травницы, а та в ответ обучала его секретам своего ремесла.
Все эти месяцы Раген не уезжал далеко от Милна, а когда родилась его дочь Марья, навсегда оставил ремесло вестника. Они с Кобом всю ночь пили и провозглашали тосты.
Арлен сидел вместе с ними, но смотрел в кубок, будучи погружен в раздумья.
— Пора строить планы, — сказала Мери однажды вечером, когда Арлен провожал ее до отцовского дома.
— Планы?
— Я о свадьбе, дурачок, — рассмеялась Мери. — Отец ни за что не отдал бы меня подмастерью, но охотно выдаст замуж за метчика.
— Вестника, — поправил Арлен.
Мери уставилась на него:
— Арлен, пора завязывать с путешествиями. Скоро ты станешь отцом.
— При чем тут это? У многих вестников есть дети.
— Я не выйду замуж за вестника, — холодно сказала Мери. — Ты это знаешь. Ты всегда это знал.
— А ты всегда знала, что я стану вестником, и все же оставалась со мной.
— Я думала, ты изменишься, забудешь эти глупости, будто ты в клетке и должен рисковать жизнью, чтобы вырваться на свободу. Я думала, ты любишь меня!