Мечников. Избранник бога

Алмазов Игорь

— Не стоит, господин Широков, а то ещё пущу скупую слезу, — сухо ответил Синицын. — Что ж, мешать вашей беседе не буду, но позвольте послушать. Мне интересно, к чему вы в итоге придёте.

— А тут и думать нечего, — пожал плечами Широков. — Господин Мечников, мы испробовали ваш… Э-э-м… Суль-фа-нил-а-мид. Антибиотик, в общем. Что ж, мы в восторге. Тех пробников хватило, чтобы сохранить жизни десяти бойцам. А тем, кому их не хватило, пришлось, к сожалению, расстаться с жизнью. Эффект, как говорится, налицо. Мы готовы закупить у вас новую партию.

Хотели бы к концу месяца получить тысячу упаковок по пять ампул.

Ох ты ж…

Мне пришлось даже мысленно сдерживать нецензурную лексику, которая так и рвалась выбраться на свободу. Моя идея себя оправдала. Даже куда больше, чем я думал.

— И я с радостью вам предоставлю, сколько потребуется, — ответил я. — Вот только я не просто так упомянул про магические кристаллы.

— Насчёт кристаллов не переживайте. Их мы доставим сразу же после того, как получим антибиотики, — махнул рукой Широков.

— Господин Широков, вы не поняли, — помотал головой я. — Кристаллы мне нужны, чтобы производить антибиотик. То есть сначала вам придётся поставить мне кристаллы. Огненные и ледяные. И только после этого я смогу создать новую партию.

Широков со своим компаньоном переглянулись. Кажется, мои слова заставили их засомневаться.

— Чего вы пялитесь друг на друга, как два голубка?! — неожиданно вмешался в наш разговор барон Синицын. — Сколько раз я вас учил — не делать такие идиотские физиономии. Мечников уже доказал, что на него можно положиться. Соглашайтесь, торгуйтесь или отказывайтесь.

Не ожидал, что Андрей Синицын так кардинально изменил своё мнение насчёт меня. Но если учесть, что неделю назад я достал его с того света, удивляться тут нечему.

— Согласны, — хором ответили военные. — Но с поставкой кристаллов могут возникнуть трудности. Возможно, мы сможем привести их в Хопёрск только через месяц.

— Тогда и работу я смогу начать только через месяц, — прямо сказал я. — Поймите, я — не какой-то торгаш. Я — лекарь и учёный. И сообщаю вам голые факты. Без кристаллов работа будет стоять. И чем дольше их не будет, тем больше я потеряю своих сотрудников, которым мне нечем будет платить.

— Тогда послезавтра, — кивнул Широков.

Ой, как всё, оказывается, просто! Тьфу ты! То есть у них всё это время были кристаллы, но им просто вздумалось поторговаться. Что ж, ничего страшного в этом нет. Думаю, на их месте я поступил бы точно так же.

Заключив договор с военными, я покинул территорию Синицыных, предварительно попрощавшись с Андреем и Дмитрием. Однако около ворот меня остановил Владислав Опрелов.

— Алексей! — позвал меня он. — Держи.

Он кинул мне в руки свёрток.

— Не понял, — нахмурился я. — Это что такое?

— Передай это Илье. Только, пожалуйста, не раскрывай. Это его… личные вещи. Он просил, чтобы я передал их через тебя.

Лезть в личные вещи Синицына мне точно нет смысла. Хотя сам Илья об этом меня не предупреждал. Однако мой обратный виток спал, а это означало, что прямая

опасность мне в данный момент не угрожает.

Я молча кивнул, убрал свёрток в свою сумку, а затем направился к вокзалу. В ожидании поезда я приобрёл свежую газету и принялся изучать новости.

И первая же страница поразила меня сразу двумя убийственными статьями.

«Мечников и Сеченов создали трубку, которая спасёт ваши жизни!»

Дурацкое название, но подсечка удалась. Эндоскоп уже пошёл на заводы ордена, а значит, скоро он разлетится по всей империи.

Мы чуть опередили Павлова.

Но за этим последовала мгновенная контратака. Название второй статьи гласило:

«Новая жизнь! Владимир Харитонович Павлов расскажет вам о мире вирусов!»

Будь я проклят… А вот это уже удар ниже пояса! Нужно срочно показать статью Сеченову!

Глава 15

Полвека! Это уже не шутки! Владимир Харитонович Павлов обогнал весь мир на полвека! Вирусы открыли только в конце девятнадцатого века. Если мне память не изменяет, это сделал российский биолог Дмитрий Ивановский в 1892-ом году.

Он тогда исследовал мозаичную болезнь табака. Из-за этого заболевания растение слабело и подвергалось поражению другими микроорганизмами. Чаще всего — бактериями.

Вирус табачной мозаики. Он стал первым в моём мире. Первым официально открытым организмом, который находится на стыке между живой и неживой природой. И раз это же открытие произошло здесь уже в середине девятнадцатого века… Вот только другие учёные-лекари явно сильно отстают. Ведь первое противовирусное было изобретено уже в пятидесятых годах этого века. Ещё до того момента, когда в принципе открылись вирусы. Просто английский учёный Алик Айзекс и швейцарский учёный Жан Линдеманн создали первый противовирусный препарат.

Интерферон.

Это — вещество, которое всегда выделялось нашим организмом. Так что чем-то кардинально новым это изобретение считать нельзя. Ведь его уже успела создать эволюция.

Вещества, которые убивают вирусы. А то некоторым людям кажется, что наши организмы научились убивать вирусы совсем недавно. Ага, как же! Они уже сорок тысяч лет умеют это делать. За счёт свойств иммунной системы. Именно поэтому у нас выделяются иммуноглобулины, интерфероны, интерлейкины и прочие вещества. Они дают возможность убивать вирусы и бактерии ещё до того, как возникнет заболевание.

Пока я не поступил в медицинский университет ещё в своём прошлом мире, мне эта информация была почти недоступна. Зато позже я осознал…

Оказывается, наш организм каждую секунду своей жизни отбивается от вирусов и бактерий. Простуда может возникнуть в любой момент. И неважно, что там думают обыватели. Вирусы и бактерии нас окружают. Более того, они всегда находятся вокруг нас. Если бы человечество заболевало при каждом контакте с вирусом или бактерией, то планета Земля осталась бы уже давным-давно без жизни.