Мечников. Избранник бога
Шрифт:
Ведь микроорганизмы живут не только во внешней среде, но и внутри нас. Внутри любого человека, кошки, собаки и любого другого животного. Не стоит, кстати, забывать, что человек — тоже животное. Спорить с этим фактом может только человек, который не учился в школе.
Уж если совсем просто выражаться, человек почти каждый день взаимодействует с риновирусами, аденовирусами, гриппом, ковидом, стрептококками, стафилококками и другими инфекционными заболеваниями.
Но!
Не болеет. Почему?
«Потому что — гладиолус» —
Но на самом деле ответ: «Потому что — иммунитет». Иммунитет — это такой беспощадный убийца, который готов грохнуть кого угодно, если, конечно, его никто не ослабит. И слава эволюции — мы им обладаем.
Но если вирусов оказывается слишком много, либо они незнакомы нашей иммунной системе… На этом — всё! Заболевание может расцвести. А уж если в этот момент иммунная система ослабла, то тогда вирусу или бактерии — все карты в руки.
Весь этот внутренний монолог терроризировал мой мозг на протяжении всего пути до Хопёрска. Я даже забыл, как сел в поезд. Настолько меня поразила статья о новом открытии Павлова.
Правда, тот факт, что Павлов печатается в газете как единственный первооткрыватель царства вирусов говорит о том, что у него в какой-то из лекарских академий имеются знакомые.
Возможно, что он сам там работает.
Ведь даже я выкладывал статью о бактериях в соавторстве со своим братом Ярославом Мечниковым. Раз Павлов позволяет себе не указывать другие имена, значит, он и сам работает в одной из академий. Стоит поинтересоваться на эту тему у Ярослава. Возможно, он с ним знаком. Хотя бы косвенно.
И как же в итоге мне повезло! Как только я прибыл в Хопёрск, на перроне уже стояли Илья Синицын и Иван Сеченов. Оба моих коллег выглядели обеспокоенными. Похоже, до них уже тоже успела дойти свежая газета «Российский вестник».
— Ну что, господа? — вместо приветствия произнёс я. — Вы ко мне с хорошими новостями или нет? Лично у меня есть и те, и другие.
— Ты видел эту чёртову газету?! — тряся уже в клочья разорванной пожелтевшей бумагой, кричал Синицын. — Что это за глупости? Какие ещё вирусы? Какая-то чушь! Он их сам выдумал. Других вариантов быть не может.
— Ещё как может, — перебил Илью я. — Вирусы действительно существуют. Павлов вновь решил опередить нас. Похоже, открывать новшества он горазд. Но он почти всегда упускает самое главное. Либо не находит доказательств своих открытий, либо не находит способа вылечить пациентов от этих самых болезней.
— И в этот раз… — протянул Сеченов. — Мы можем обойти его за счёт производства лекарственных средств! Я ведь не ошибся, Алексей?
— Спорная тема для разговора, — сказал Синицын. — С одной стороны, у нас действительно есть шансы его обогнать. Но что, если он уже начал производить лекарства против… Э-э-э…
— Противовирусные, — поправил его я. — Сразу скажу вам, коллеги. Это —
Мне пришлось замолчать. Не могу же я им сказать, что в моём мире противовирусные создали даже не в девятнадцатом веке. А в конце двадцатого!
Прорыв в сто лет… Это уже даже не уровень антибиотиков. Тут придётся постараться.
И именно в этот момент меня посетил грандиозный план. Разумеется, Синицын и Сеченов пока что даже не подозревали, что созрело в моей голове.
Но я уже знал, как можно уничтожить Павлова и его бога Махаона. Как можно навсегда вывести их из игры.
— Господа, мне нужно, чтобы вы прошли со мной на завод — в конференц-зал, — предложил я. — Нам срочно нужно кое-что обсудить.
Коллеги спорить не стали. Несмотря на позднее время, мы все направились на завод. Кстати, я был сильно удивлён тем фактом, что Синицын и Сеченов не убили друг друга ещё на вокзале. Иван-то довольно миролюбивый тип. Хоть и имеет в своём запасе обратный виток.
А вот Илья — наоборот! Обратного витка нет. В его руках только сабля, и он готов зарубить Сеченова без суда и следствия.
Именно поэтому я наш совет начал со следующего вопроса:
— Я уже давно заметил, что в созданном мной лекарском сообществе есть разлом. И он находится между вами двумя.
Сеченов удивлённо распахнул глаза, а вот Синицын вздрогнул. Но я не мог сказать, что вина была только на плечах Ильи. Сеченов применил на моём друге обратный виток. Вынужденно? Да. Заслуженно? Не спорю!
Но всё же применил. Так что Иван Сеченов тоже должен принять тот факт, что Илья ему не враг.
— Я считал Сеченова врагом до тех пор, пока… — начал оправдываться Синицын.
— До сего момента, — вновь перебил его я. — Я ведь прекрасно понимаю, Илья, что ты до сих пор держишь зло на Ивана из-за того, что он ранее соревновался с нами за регистрацию патентов.
— Не надо говорить, Алексей, будто я один винова…
— Я этого и не говорю, Илья, — спокойно возразил я. — Я видел, как Иван владеет оружием ближнего боя. Он мог запросто столкнуться с тобой на равных. Но Иван в тот раз проучил тебя обратным витком. Тоже попахивает агрессией. В тот момент она была абсолютно адекватна — спорить не стану. Но теперь нам нужно свести её в ноль.
Синицын и Сеченов напряжённо переглянулись.
— Может, это прозвучит банально, но, прежде чем мы продолжим наш разговор, я бы хотел, чтобы вы пожали друг другу руки, — произнёс я.
Эх, и не хотелось же им этого делать! Если бы я сказал им сразиться насмерть, они бы согласились с большей охотой.
Но, к счастью, Илья Синицын первым протянул руку Сеченову.
— Хорошо, Иван. Раз того хочет наш предводитель, я готов изменить своё отношение, — заявил Илья.
— Как и я, — кивнул Сеченов и живо ответил на рукопожатие Ильи.