Мечников. Расцвет медицины
Шрифт:
Я кратко пересказал Синицыну о том, что устроил Щеблетов. Разумеется, моего друга это повергло в шок.
— Какой кошмар… — простонал Синицын. — Простите, господа, я, кажется, переборщил с эмоциями. Всё наоборот, получается. Это не Сеченов виноват, а я. Ведь это я предложил тебе, Алексей, заключить договор с этим проходимцем. Я и не думал, что он способен на такое.
— Успокойся, твоей вины в произошедшем тоже нет. Щеблетов хорошо делал свою работу. А когда мы с тобой исчезли, он решил всё прибрать к своим рукам. Хотя, если верить словам Ивана, ему кто-то помогает.
—
— Возможно, наши с тобой «смерти», Илья, развязали ему руки, — сказал я. — Велика вероятность, что без нашего перемещения в Тёмный мир он бы продолжил верно служить нам. Поскольку для него это было очень выгодно. Так что тебе себя винить не стоит. В конце концов, умирать в наши планы не входило! Поэтому мы и не думали о том, как обезопасить патенты после нашей гибели.
— Тоже верно… — вздохнул Синицын. — Но мы это так не оставим, верно ведь?
— Конечно, — кивнул я. — Щеблетов получит по заслугам. Я разберусь с этой проблемой.
Я понимал, почему Синицына так тревожит эта ситуация. Дело ведь не только в несправедливости. По нашему с ним договору он должен получать пятнадцать процентов от моей прибыли. Это окупало всю его работу как моего личного финансового советника.
— Однако с местью имеет смысл чуть-чуть подождать, — сказал я.
— Как? Почему? — в один голос переспросили Сеченов и Синицын и сами удивились собственной синхронности.
— Мне нужно несколько суток, чтобы разобраться с оставшимися делами в Хопёрске. Таковых, к счастью, осталось не так уж и много, — принялся объяснять я. — Сразу после этого я перееду в Саратов. Приму предложение лекарской академии. Начну преподавать и постепенно заручусь дополнительными связями.
— План хороший, Алексей, — кивнул Сеченов. — Но что делать нам?
— Тут уж вы решайте сами. Но я бы хотел, чтобы ты, Илья, остался здесь в качестве директора или заместителя директора завода, — сказал я. — Ты хорошо знаешь местных работников. Вся документация подготовлена тобой. Это место тебе уже знакомо. Давай будем говорить откровенно. Иван в курсе твоей проблемы, поскольку сам лично занимался созданием налтрексона.
— Я не стесняюсь того факта, что Иван знает о моей зависимости, — вздохнул Синицын. — Так к чему ты клонишь, Алексей?
— Я клоню к тому, что тебе лучше какое-то время побыть в покое. Поработать здесь, попринимать налтрексон, который, кстати, тебя уже целый месяц ожидает, как выяснилось. И после того, как твой организм и, в частности, твоя нервная система придут в боевую готовность… Хм, в целом ты сможешь решить самостоятельно, где хочешь работать. К тому моменту я, скорее всего, открою ещё один завод в Саратове. Если ты найдёшь себе достойную замену и решишь переехать — я буду этому рад. Так что в этом случае твоя дальнейшая судьба зависит исключительно от тебя.
— Спасибо, Алексей, — улыбнулся Синицын. — Я сделаю всё, чтобы вернуть себе былой задор. Будь в этом уверен!
— А что насчёт меня? — спросил Сеченов.
— За тебя я решать не могу, — пожал
— Я подумаю над твоим предложением, Алексей, — кивнул Сеченов. — Пока что мне трудно определиться. Я вроде уже обжился здесь. Надо переварить эту информацию для начала.
Если честно, я бы не хотел рушить союз с Сеченовым. Да, я прекрасно понимал, что война лекарских богов рано или поздно приведёт к тому, что мы с ним снова столкнёмся.
Гигея хочет стать во главе лекарского пантеона, а я таким образом получу огромную власть над всеми целителями этого мира. И за такую цель имеет смысл побороться.
Но до этого момента было бы неплохо ещё немного посотрудничать с Иваном. Голова у него на плечах есть. Как я уже и говорил ранее, вдвоём мы можем сделать гораздо больше, чем по отдельности.
Стоп…
Я прервал свой мысленный монолог об избранниках лекарских богов и вспомнил про «тёмную лошадку», о которой все забыли.
Владимир Харитонович Павлов. Никто его даже не вспомнил! Будто его и не существовало вовсе.
— Иван, а что случилось с Павловым? — спросил я. — Последний раз, когда я его видел, он пытался закрыть портал вместе с тобой. Куда он делся после этого?
— Ох, точно! — хлопнул себя по лбу Сеченов. — Я ведь совсем забыл об этом! С господином Павловым ситуация сложилась крайне непредсказуемо. Он помог мне восстановиться после ранений, который я получил в битве с верховным некромантом. Мы с ним немного переговорили, но… Человек он крайне неординарный. По его манере общения невозможно сказать, когда он говорит серьёзно, а когда лжёт. Однако, несмотря на временный мир, он покинул Хопёрск со словами: «Мы с вами ещё повоюем. Передавайте Алексею Александровичу, что наше с ним противостояние ещё не закончилось».
— Так значит, он тоже не поверил в мою смерть, — хмыкнул я. — Но это было предсказуемо.
Всё-таки у его бога Махаона тоже имеется своя сеть. Наверняка он понял, что Гигея не лишилась своего избранника.
— Ладно, господа, — заключил я. — С Павловым и остальными нашими недругами мы разберёмся несколько позже. У меня осталось ещё одно нерешённое дело, с которым я бы не хотел тянуть.
— Какое же? — поинтересовался Сеченов.
— Придётся осквернить мою же могилу, — заявил я. — Потому что кто-то додумался насовать в неё все самые важные для меня вещи! И кстати, одним из этих гениев выступил ты, Иван.
— Я специально это сделал, чтобы не привлекать лишних подозрений! — воскликнул он. — Тем более, я за этот месяц соорудил ещё один эндоскоп. Так что… Если этот аппарат тебе так нужен, я могу тебе его отдать. Чтобы не пришлось копаться на кладбище.
— А придётся, — вздохнул я. — Потому что тот эндоскоп был особенным. У него было много дополнительных функций. Я его несколько раз модернизировал. В него встроена система для взятия биопсии. Да и кроме эндоскопа в мой гроб накидали целую кучу полезных вещей.