Мечты сбываются
Шрифт:
«Поймать свой сон?..»
И Баджи вспоминает сказку, которую много лет назад рассказывала ей ее мать, Сара.
В сказке той говорилось, как один старик, Бахтиар, увидел прекрасный сон: будто справа от него взошло солнце, слева — луна, а у изголовья встали звезды. Старик проснулся и пошел в путь-дорогу искать свой сон, но встретил по дороге молодого пастуха и продал ему свой сон за стадо овец, осла и собаку. Он обменялся с пастухом именем и вернулся к своему очагу, а тот, кто стал теперь зваться Бахтиаром, долго странствовал, повидал много стран и людей, пока наконец не сбылся сон, который
СЧАСТЛИВЫЙ ДЕНЬ
Полвека назад на сцене «Бакинского общественного собрания» группа актеров любителей поставила комедию Мирзы Фатали Ахундова «Визирь Сарабского ханства» и открыла этим спектаклем историю азербайджанского театра.
И вот теперь, спустя полвека, постановкой той же комедии на сцене Дома культуры промыслового района, в котором расположен «Новый Апшерон», выпускники театрального техникума собираются утвердить свое право быть актерами-профессионалами азербайджанского советского театра.
События, описанные в комедии, происходят в далеком Сарабе, в давние времена. Две жены визиря, ненавидя друг друга и стремясь уничтожить одна другую, ведут между собой непримиримую войну: обе завидуют и ревнуют, подслушивают и наушничают, бранятся и строят тайные козни одна против другой. Обе хитры, находчивы, умеют выпутываться из самых сложных положений.
Две жены под одной крышей — для многих знакомая картина! Достаточно послушать Халиму, репетирующую роль старшей жены визиря:
— Вот, оказывается, каков ты, мой муженек! Для любимой жены заказываешь кофточку с золотыми пуговицами, а мне врешь, что эту кофточку прислала ей в подарок сестрица?.. Да всему Сарабу известно, что твоя вертихвостка позорит твой сан, и только один ты слеп!.. Разве не говорила я тебе, старому, чтоб не женился на молодой? Теперь страдай!
Баджи в восторге: до чего живо! Чем не Ана-ханум?
Или послушать визиря, когда тот на вопрос старшей жены, что приготовить ему на ужин, кричит:
— Змеиный яд и адские плоды!.. — А затем, не в силах разобраться, какая из жен права, жалобно стонет: — Аллах великий, скажи, кому верить — каждая готова сочинить четыре тысячи небылиц!
Чем не Шамси?
Или, наконец, как она сама, Баджи, в роли младшей жены визиря огрызается ссорясь со старшей, — разве не напоминает она Ругя?
— Сама ты мошенница и распутница! Всему Сарабу известно, какая ты лгунья! Не оправдаешься криком и шумом! Если твой муж — мужчина, он должен изрубить тебя на куски!.. — Она выбрасывает ворох колкостей насчет возраста и внешности старшей жены.
Баджи вспоминает былые повадки Ругя, копирует ее жесты, интонацию, и это помогает ей создать живой образ.
Ставит выпускной спектакль Гамид — для него это экзамен на звание режиссера.
Немало пришлось Гамиду повозиться с Чингизом — в итоге тот получил незначительную роль араба-евнуха при младшей жене визиря. Чингиз чувствует себя обиженным и дуется.
—
Слова Чингиза сыплют соль на раны Телли: она считает, что ее тоже оттеснили на задний план — следовало бы ей получить роль младшей, любимой жены визиря, а не сестры жены. Впрочем, Телли не слишком огорчена: по пьесе сестра младшей жены тоже молода и хороша собой и, значит, можно будет показаться перед зрителями во всей своей красе…
День за днем идут репетиции и подготовка к выпускному спектаклю, и вот наконец долгожданный день наступил.
С утра к Баджи стучатся соседки. Советы, напутствия, подарки!.. Розанна, украдкой от Сато, сует Баджи какую-то старинную ладанку: хотя теперь над такими вещами молодежь смеется, она, Розанна, уверена, что ладанка принесет удачу — пусть Баджи, перед тем как выступить, положит ее в карман.
Во время обеденного перерыва зашли друзья Юнуса — Арам, Кафар, Рагим, неразлучные кирмакинец и ардебилец.
— Хотелось бы мне, чтоб мои дочери там, за Араксом, были бы так же удачливы, как ты! — сказал ардебилец и погладил Баджи по плечу.
— Ты сестра Юнуса, а Юнус мне все равно что родной сын. Так что смотри, дочка, не подкачай! — воскликнул кирмакинец.
— Не забывай, что спектакль идет в нашем Доме культуры и что народ у нас хотя еще не шибко грамотный, но требовательный и неглупый! — поддержал его Кафар.
В таком же духе говорили и другие.
Баджи, прижав ладони к груди, отвечала:
— Постараюсь не подвести, товарищи. Все, что в моих силах, сделаю!
— Надо сделать больше, чем в твоих силах! — возразил Арам грозно, но тут же рассмеялся и отечески обнял Баджи.
Бала с утра не отходил от Баджи: не опоздать бы им на спектакль. Но после обеда нежданно приехал из города Шамси — пришлось Бале расстаться с ней.
Шамси подробно расспрашивал сына о занятиях в школе, о его друзьях и учителях и о том, все ли в порядке у них в школе — не мешает ли ему кто-нибудь в его занятиях; тут он имел в виду людей, подобных мулле Абдул-Фатаху.
Бала охотно отвечал отцу, но то и дело беспокойно поглядывал на часы. Газанфар понял Балу и обратился к Шамси:
— Сегодня Баджи выступает в нашем Доме культуры на выпускном спектакле театрального техникума. Показана будет интересная пьеса Мирзы Фатали Ахундова — «Визирь Сарабского ханства». Бала давно ждет этого дня… — Газанфар лукаво прищурил глаза и, словно испытывая Шамси, спросил: — А тебе разве не интересно посмотреть, как играют теперь в театре, как преуспела твоя племянница?
Шамси поморщился: он приехал сюда из города, чтоб повидаться с родным сыном, а не таскаться по всяким зрелищам и глазеть, как девчонки кривляются перед людьми. Однако, думая так, Шамси ощутил знакомое чувство, владевшее им неизменно, когда он приезжал на промыслы, — опасение предстать в глазах промысловых людей человеком отсталым, — и он уклончиво ответил:
— Боюсь, что опоздаю на электричку.
— А почему бы тебе не вернуться в город вместе с участниками спектакля и городскими гостями? — спросил Газанфар, все так же испытующе глядя на Шамси. — Будет подан особый поезд.