Медиа-пиратство в развивающихся экономиках

Караганис Джо

P2P peer-to-peer (от лица к лицу)

RIAA Recording Industry Association of America (Американская ассоциация записи)

SENAI Servico Nacional de Aprendizagem Industrial (National Learning Service of Industry)

SINDIRE- Sindicato Nacional da Carreira Auditoria da Receita CEITA — Federal do Brasil (National Syndicate of the Fiscal Auditors of the Brazilian Federal Revenue Service)

SNEL Sindicato Nacional dos Editores de Livros (National Union of Book Publishers)

TBA Tri-Border Area (область трех границ — Между Бразилией, Парагваем и Аргентиной)

TPM technical protection measures (меры технической защиты)

TRIPS Agreement on Trade-Related Aspects of Intellectual Property Rights (Соглашение по Торговым Аспектам Прав Интеллектуальной Собственности — ТРИПС) UBV Uniao Brasileira de Video (Бразильский видео союз)

UFRJ Universidade Federal do Rio de Janeiro (Федеральный университет в Рио де Жанейро)

Unafisco Associac~ao Nacional dos Auditores-Fiscais da Receita Federal do Brasil (Национальная

ассоциация налоговых аудиторов и бразильских национальных налогов)

Unicamp Universidade de Campinas (Университет Кампина)

USP Universidade de Sao Paulo (Университет Сан-Паулу)

USTR Office of the United States Trade Representative (Торговое Представительство США)

WIPO World Intellectual Property Organization (Всемирная Организация Интеллектуальной Собственности — ВОИС)

WTO World Trade Organization (Всемирная Торговая Организация — ВТО)

Введение

Как и во многих других развивающихся странах, подходы Бразилии к интеллектуальной собственности после Второй Мировой Войны были созданы посредством заимствования стратегии, спроектированной для стимулирования роста местной промышленности. Важными элементами этих стратегий были высокие тарифы на импортные товары и узкие рамки для патентуемых технологий. В случае патентов в области фармацевтики, которые Бразилия отменила в 1969, важную роль для многих отраслей медицины так же сыграла политика здравоохранения: Бразилия имела достаточно возможностей, чтобы удовлетворить свои потребности при низких затратах.

Так как Соединенные Штаты оказали влияние на усиление глобальных норм интеллектуальной собственности в конце 1970х и 1980х, большинство стран-экспортеров интеллектуальной собственности пересмотрели свои законы в сторону расширения правовой охраны, распространяя ее на области технологических инноваций, включая фармацевтику и программное обеспечение. Наиболее быстро развивающиеся экономики не хотели этому следовать. Бразилия, Индия и Южная Корея, в частности, поддерживали низкий уровень защиты интеллектуальной собственности для таких товаров, что вызывало острые споры с Соединенными Штатами в 1980х.

На протяжении этого периода в отношениях Бразилии и США насчет защиты интеллектуальной собственности преобладали разногласия, во-первых, в контексте попыток США свернуть защиту Бразилией ее зарождающейся компьютерной индустрии (1985) и позже по отношению к попыткам США заставить Бразилию принять фармацевтические патенты (1987). Бразилия быстро согласилась с требованиями США в первом случае, устанавливая авторское право на программное обеспечение и избавляясь от ограничения импорта компьютерного оборудования. Но она отклонила их требования по фармацевтике, что привело к санкциям со стороны США в рамках 301 процесса по американскому Закону о Торговле (Sell 2003:90; Bayard and Elliott 1994:187–208). При проектировании новой Всемирной Торговой Организации (ВТО), обязательства фармацевтических компаний в сфере интеллектуальной собственности стали более строгими, Бразилия отказалась от этой позиции в 1990 году. Бразилия ввела фармацевтические патенты в 1996 в соответствии с Соглашением по Торговым Аспектам Прав Интеллектуальной Собственности (TRIPS) — одним из условий участия в ВТО.

Пауза американского давления продолжалась, однако, недолго. К концу 1990х, Бразилия была снова под давление Офиса Торгового Представительства Соединенных Штатов (USTR) — на этот раз за предполагаемую неудачу принудительного применения авторского права. В 2000 году Международный Альянс Интеллектуальной Собственности (IIPA) внес в реестр петицию, требующую пересмотра торговых привилегий Бразилии по программе Американской Общей Системы Преференций (GSP) — требование Торгового Представительства Соединенных Штатов, удовлетворенное в 2001 году. В 2002 году Торговое Представительство Соединенных Штатов вернуло Бразилию в свой «Список приоритетного наблюдения», где она сохранилась до 2006 года. С момента создания специального 301 процесса в 1989 году Бразилия появлялась в «Списке Наблюдения» 9 раз, в «Списке Приоритетного Наблюдения» (PWL) 10 раз и среди «Приоритетных зарубежных стран» (PFC) — наивысший уровень и сигнал началу торговых санкций — один раз (таблица 5.1).

Table 5.1 Brazil’s Special 301 Status, 1989-2010

1989	1990	1991	1992	1993	1994	1995	1996	1997	1998	1999
PWL	PWL	PWL	PWL	PFC	SM	PWL	WL	WL	U	WL
2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007	2008	2009	2010
WL	WL	PWL	PWL	PWL	PWL	PWL	WL	WL	WL	WL

Правительство

Бразилии отреагировало на новую атаку давления пересмотром своих подходов к принудительному применению права. Предупреждения специального 301 четко исполнили свою роль — наведение страха по широкому кругу нарушений торговых отношений. [175] Как вспоминает один консультант частного сектора в интервью:

Разразился большой скандал по поводу того… что произошло? Экспортеры обуви, например, паниковали. Люди из Рио Гранде спятили: «Я, производитель обуви, тот, кто делает обувь для США… неужели я понесу убытки из-за того, что в Бразилии DVD пиратство? Чтоя должен с этим делать»? После, онилоббирова-ли через Национальную Конфедерацию Отраслей, в Бразилии, для того, чтобы усовершенствовать защиту.

175

На протяжении 1990-х годов Соединенные Штаты были крупнейшим торговым партнером Бразилии со значительной долей маржи, порядка $20 млрд. в экспорте и $26 млрд. в импорте в 2009 году. Впервые их опередил Китай в апреле 2009 года (Moore 2009).

Отраслевые группы стали лучше организованы и способны лучше координировать давление на правительства — как на местном уровне, так и на международном. К началу нового тысячелетия все они стремились к расширению давления на основные появляющиеся рынки.

Антипиратское представление

В Бразилии, также как и везде, правительственное обязательство соблюдения правопорядка дает начало публичным выступлениям, имеющим целью обучить публику и подать знак сотрудничества с промышленностью. В 2005 году федеральным законом установлен Национальный День Борьбы с Пиратством и Биопиратством, отмечаемый 3 декабря. С тех пор, каждое 3 декабря отмечается Federal Revenue Service’s публичным уничтожением тысяч пиратских и чистых CD и DVD дисков и большого количества контрафактных товаров. В 2009 году это представление вовлекло уничтожение трех тонн изъятых товаров.

Глобально, такие события дают начало одному из немногих символических картин войны за соблюдение правопорядка: уничтожение огромных куч пиратских дисков (разрушенных паровыми катками, разбитых кувалдами или растоптанных школьниками или слонами, в Индии).

Как и во многих других странах, принудительное применение прав интеллектуальной собственности в Бразилии было реструктурировано через политику изменений на законодательном и на исполнительном уровнях. И, также как и везде, пропорциональное увеличение принуждения к соблюдению прав оказалось вызовом как для государственных, так и для частных исполнителей, выразившись в нескольких главных преобразованиях, произошедших менее чем за десять лет. Первая такая попытка в Бразилии была предпринята в 2001 году Правительственным Комитетом по Борьбе с Пиратством (IMC), задачей которого была координация усилий принуждения к соблюдению прав через различные агентства и министерства, задействованные в этом вопросе. Отрасль быстро озаботилась способностью к реагированию самопровозглашенного комитета. [176] Под давлением Национального Конгресса федеральная исполнительная власть утвердила Парламентскую Комиссию по Расследованию Пиратства (CPI da Pirataria) в 2003 году. Рекомендации этой комиссии, в свою очередь, привели к созданию в 2004 году новой антипиратской организации при Министерстве Юстиции, названной Национальным советом по борьбе с пиратством и нарушением прав интеллектуальной собственности (CNCP). В ответ на пожелание отрасли в совете были представлены как правительственные министерства, так и частные группы, обеспечивая отраслевым группам прямой доступ на правительственный уровень, который Торговое Представительство США описало как модель публично-частных отношений (USTR 2007:30).

176

Меньше, чем через год после его создания IIPA выразил недовольство по поводу того, что «IMC не произвела никаких документов, не предприняла никаких действий, и даже не установила каких-нибудь указаний, чтобы предпринять какие-либо действия. На самом деле, единственное, что мы услышали от комиссии — это то, что ей нужно намного больше времени, чтобы развить эти идеи. Это бездеятельное поведение перед лицом всепроникающего пиратства просто нетерпимо и не должно быть позволено. У частного сектора есть множество идей относительно действий, которые государство могло бы предпринять, которые начали бы реагировать на ситуацию с пиратством. Нельзя позволить IMC размышлять неопределенно» (IIPA 2002:73).