Механизм преступного насилия

Петин Игорь Анатольевич

В ходе проведения нами исследований все без исключения респонденты отмечают нарастание проблем в обществе и государстве, среди которых наиболее актуальными являются криминализация общества или явления, с ней связанные. Но судебная практика продолжается без особых изменений, несмотря на то, что появилось достаточно много работ, исследующих субъективную сторону состава преступления и предлагающих конкретные методики установления психического состояния личности. Вред всегда легче предупредить, чем устранить.

Приговор, в котором не отражены в обязательном порядке движущие побудительные причины поведения человека, не может считаться законным и обоснованным, поскольку основан на недостоверных сведениях о личности в силу их существенной неполноты. По результатам проведенных исследований, только 40 % опрошенных судей действительно

считают, что в первую очередь необходимо учитывать признаки субъективной стороны. Среди сотрудников РОВД только 30 % придают определяющее значение для квалификации преступления признакам субъективной стороны.

Игнорирование законодателем мотивов, целей и эмоций способствует также существенным недостаткам в правоприменительной практике. В качестве примера можно привести результаты сплошной проверки материалов уголовных дел, рассмотренных Промышленным районным судом г. Оренбурга. В 1999 г. было совершено 505 преступлений против жизни и здоровья. Из них первоначальная квалификация не подтверждена по 269 делам (более 53 %). В том числе из 25 материалов о привлечении к уголовной ответственности, предусмотренной ст. 105 УК РФ, не подтверждено в 9 случаях, из 39 дел по ст. 111 УК не подтверждено по 11 материалам.

Большой процент неподтверждения общественной опасности дали материалы по расследованию преступлений, предусмотренных другими статьям, в частности ст. 115, 116, 119, 162, 213 УК РФ. Удельный вес преступлений, предусмотренных ст. 115, 116, 119 УК РФ, предъявляемых для рассмотрения в районные суды, составляет значительную часть. Так, в Промышленном районном суде г. Оренбурга в 1999 г. он составил 29 % от всех преступлений против жизни и здоровья.

Чрезвычайно малое количество оправдательных приговоров больше подтверждает обвинительный уклон, чем свидетельствует о «качественной» работе правоохранительных и судебных систем (который не может быть при установлении виновности, не включающей в себя мотивы, эмоции, а иногда и цели). Л. К. Савюк обратил внимание на одну из острых нерешенных проблем, среди которых первоочередной считает разработку «методологии и организации контроля достоверности данных, представляемых правоохранительными органами» [1024] . На практике в системе правосудия наблюдается картина, при которой «прокурор не столько контролирует, сколько покрывает следователя, суд не столько проверяет, сколько удостоверяет результаты предварительного следствия, кассационная инстанция не столько проверяет и контролирует, сколько подтверждает выводы первой инстанции» [1025] .

1024

Савюк Л. К. Правовая статистика: Учебник. М., 1999. С. 139.

1025

Хохряков Г. Ф. Парадоксы тюрьмы. С. 173.

Следует заметить, что явные недостатки и упущения в работе правоохранительных органов и судебной системы не анализируются и не устраняются. Форма статистической отчетности № 1 об отчете судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел, утвержденная приказом Генерального директора Судебного департамента № 113 от 23 декабря 1998 г. не предусматривает контрольные графы для указания количества преступлений, рассмотренных судами, предусмотренных ст. 115, 116, 119 УК РФ, хотя данные преступления наиболее распространены. В указанном районном суде они составили почти треть всех рассмотренных преступлений. По этим же составам имеет место наибольшее количество судебных ошибок: квалификация не подтверждена по делам, составляющим более 2/3 их числа (69 %). Тем не менее названные преступления исключены из анализа судебных органов вообще.

По «разнообразию» правоприменительной практики наиболее выделяется состав преступления, предусмотренный ст. 213 УК РФ. Из 164 дел, рассмотренных судом, не подтвердилась общественная опасность в 111 случаях. В том числе была изменена квалификация по 37 делам: по ст. 115 УК РФ – 11 дел (из них с прекращением дела в связи с примирением – 2 дела), по ст. 116 УК РФ – 23 дела, по ст. 119 – 2 дела.

На

вопрос о значении состава хулиганства до 51 % студентов-юристов и 40 % судей из опрошенных ответили, что признаки данного состава позволяют правоприменителю не учитывать действительные мотивы и цели обвиняемого; 20 % респондентов соглашаются с тем, что состав, предусмотренный ст. 213 УК РФ, является прямым санкционированием на объективное вменение. Такое же количество опрошенных считают, что требуется декриминализация хулиганства.

Действительно, ст. 213 УК РФ, предусматривающая в качестве признака объективной стороны «грубое» нарушение общественного порядка и «явное неуважение к обществу», не способствует и не может способствовать установлению мотивов и целей обвиняемого. О «грубости» и «явности» можно говорить лишь с позиции принципа объективного вменения. Отсутствие учета в практике положений теории о поведении человека, а также противоречивость правоприменительной деятельности при установлении виновности приводят к следующему выводу: пока не будет отменена данная статья, предусматривающая уголовную ответственность за объективную «явность» «неуважения» к обществу, все пожелания не допускать объективное вменение такими и останутся.

Следует отметить, что введение Федеральным законом № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. новых квалифицированных составов, в частности, умышленного причинения легкого вреда здоровью (ч. 2 ст. 115 УК РФ) и нанесения побоев, совершенных из хулиганских побуждений (ч. 2 ст. 116 УК РФ), приведет к росту несправедливых приговоров, и, как следствие, к неуклонному возрастанию криминологической напряженности в стране, в том числе актов терроризма и последующему каскаду самых разнообразных изменений в УК РФ в попытках приостановить негативные тенденции. Эти изменения затронут отдельные признаки составов, их санкций, а также будут криминализированы новые составы преступлений, в большей степени связанных с насильственными формами проявлений деятельности субъекта.

Такой все более формальный подход к квалификации насильственного поведения приводит только к его росту. Вместо изменения содержания квалификации законодатель пытается разрешить проблему насилия увеличением видов и сроков наказания. Надежда Н. С. Таганцева на скорую отмену смертной казни, ставить вопрос о которой он считал нецелесообразным и даже странным, становится беспочвенной и отодвигается в неопределенное будущее [1026] .

Вместо исключительного наказания смертная казнь в УК РФ вошла в систему наказаний. Следующим этапом ужесточения борьбы со следствиями причин, т. е. с насильственными преступлениями, будут, видимо, все более настойчивые предложения отмены моратория и реанимации смертной казни.

1026

Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. Т. 2. С. 190.

Как один из вариантов «борьбы» с насилием А. С. Никифоров предлагает создать на законодательной основе «систему комплексного отслеживания психически неполноценных субъектов с маниакально-агрессивными наклонностями для воздействия на них (лоботомия, стерилизация, кастрация и т. д.)… При совершении ими соответствующих преступлений… или в состоянии невменяемости – общественно-опасных деяний в живых оставлять лишь тех из них, кто представляет собой ценный клинический материал для нужд судебно-психиатрической науки, практики и учебного процесса» [1027] . А. С. Никифоров предлагает лишать жизни «законным» путем даже лиц, совершивших насильственные действия в состоянии невменяемости. Это тревожный признак. Человек не должен быть средством достижения каких бы то ни было «благих» целей. Вместе с тем, не меняя качественного содержания понятия вины и не выясняя его индивидуальное содержание, другого пути не усматривается.

1027

Никифоров А. С. О смертной казни // Государство и право. 2001. № 4. С. 65.