Мелочи жизни
Шрифт:
Сорокин замолотил кулаком в дверь.
— Юлька! Юлька, ты что, с ума сошла?! Не смей! Юлька! Открой! Открой, кому говорю!!!
Дверь неожиданно медленно открылась. Навстречу Сорокину выплыли его мокрые брюки.
— Живая?.. Ну слава Богу!.. Ты это... Может, тебе... водички попить? Нет...
Продолжая сжимать брюки в руках, Юля отрицательно покачала головой.
— Ну я пойду?..
— Штаны надень.
— Тьфу ты... — натягивая мокрые штаны, затараторил Сорокин. — Я и вправду подумал, что ты того... В ванне... С горячей водой.
— У нас горячую воду отключили. Трубы прорвало, — мрачно пошутила Юля.
— Ага. Ну ты это... В порядке?
— В порядке.
— Точно?
— Точно, точно.
— Ну... Я пошел? — помялся Сорокин.
— Давай.
— Это... ты... звони, если чего.
— Созвонимся.
Когда дверь за Сорокиным закрылась, зазвонил телефон. Уверенная, что это Костикова, Юля взяла трубку. — Да? Слушаю!
На другом конце провода молчали.
Игорь Андреевич Шведов хотел бы поговорить с Машей. Разговор с Юлей не входил сейчас в его планы. Шведов медленно опустил трубку.
Глава двенадцатая. СОМНЕНИЯ СЕРГЕЯ
Сергей редко приходил к родителям. Особенно один, без семьи.
Увидев сына, Анна Степановна сразу поняла: что-то случилось! Усадив его на кухне, она принялась готовить ужин с мужчиной, даже если он и родной сын, все равно лучше говорить на сытый желудок, но Сергей от еды отказался.
— Может, супу съешь? Как ты любишь? — предприняла Анна Степановна последнюю попытку.
— Лучше водочки.
Анна Степановна удивленно посмотрела на сына.
— Нормально... — Сергей пожал плечами.
— Ты что это? А Маша заметит...
— Если б она заметила! Да я ради этого готов хоть в стельку напиться!
— Сергей, что ты городишь!
— То, что есть. Водочку она унюхает! Да она меня в упор не видит.
— Сереженька, она же так устает: школа, ученики, консультации, практические занятия, — попробовала оправдать невестку Анна Степановна. — Ты же сам говорил, что она домой только ночевать приходит.
— Правильно, только ты договаривай, договаривай до конца, мамочка: а ты сидишь на ее шее да еще претендуешь на какое-то внимание.
Анна Степановна молча достала из буфета графинчик с водкой, рюмку, поставила перед сыном.
— Сергей, только не вали с больной головы на здоровую! В такой трудный момент она ведет себя очень достойно. Не пилит тебя, не устраивает сцен.
— Спасибо, большое спасибо... — вставил Сергей, но Анна Степановна сделала вид, что не услышала.
— Не опускается, между прочим, — продолжала она свои увещевания. — Прическа, маникюр. Гардероб свой к новой моде приспособила, а это, между прочим, не легко. Она ведь интересная молодая женщина. Не забывай!
— Мама, я в курсе, что моя жена — сокровище. Я знаю, это-то и ужасно. — Сергей налил себе водки.
— Лучше была бы мегера?
— Может, и лучше. А так—живем как соседи: здрасьте, до свидания, буду поздно, позвоню, возьми
— Ну, насколько я знаю, в доме всегда есть обед и куски вы не хватаете.
— Обед сейчас готовлю я! — уточнил Сергей. — Да дело не в этом. Я же не говорю, что меня надо обслуживать. Но раньше, хоть иногда, ей хотелось накрыть стол, покормить меня. Даже рубашки перестала гладить. Ты же знаешь, я ненавижу глажку. А теперь и попросить неловко. Она работает, а я вроде как все равно без дела...
— Ты преувеличиваешь. Никто об этом не думает. Да ты сам, помнишь, деликатесами семью баловал.
— Икры один раз принес, а есть-то каждый день хочется. Моих денег теперь только на хлеб хватает. И вообще, мы с ней как чужие. Она даже перестала спрашивать, как у меня с устройством на работу. «Да, Сережик, пока, Сережик, увидимся, Сережик». Сережик! Имечко придумала!
Резким движением Сергей опрокинул в рот рюмку водки.
— Закуси, — Анна Степановна протянула сыну бутерброд с вареной колбасой. — Сергей, ты нервничаешь, обращаешь внимание на пустяки. Она не спрашивает, чтоб не расстраивать тебя. Чужие как раз и задают глупые вопросы, о самом неприятном и больном. А Машенька тактичная...
— Все не то, мама. Чужие, это, как бы тебе сказать, это когда... А!..
— Что ты хочешь сказать, что...
— То она устала, то завтра коллоквиум, то легла позже, то встала чуть свет...
— Сергей, все бывает, ты же знаешь, женщины... — Анна Степановна сделала паузу, — ну хочешь, я с ней поговорю, может, у нее какие-нибудь проблемы?
— Ни в коем случае. Я уж жалею, что тебе сказал. Но кому я про это сказать могу? У нас всегда все было так хорошо. Я считал, что мы — идеальная пара.
— Сергей, а может быть, это твоя вина? Мужчины часто бывают невнимательны. Может, ты был груб...
— Мама, о чем ты говоришь! — воскликнул Сергей. — Ты же знаешь, что для меня Маша. Мне теперь даже домой идти не хочется. Дежурная улыбка, отсутствующий взгляд. «Ты ложись — я позанимаюсь»...
— Сергей, да она просто-напросто устала, переутомилась. Вот где она сейчас?
— Сказала, сегодня практические занятия.
— Ну вот видишь! —Анна Степановна улыбнулась сыну. — После этого до дому бы доползти, уж не до нежностей.
Игорь Андреевич Шведов вышел из кабинета, с трудом скрывая ярость.
— Регина! Неужели нельзя без меня решить эти проблемы! Я занят, в конце концов!
— Игорь Андреевич, извините. Пришли поставщики. Они хотят говорить лично с вами.
— Мы же договаривались с ними через час! — Шведов недовольно посмотрел на часы. — Через час, ты понимаешь?! Что за свинство, в конце концов?!
— Но они уже здесь.
— Здесь они. Я счастлив!
— Ну Игорь Андреевич...
— Хорошо, хорошо. Иду. — Игорь Андреевич обернулся к двери и неожиданно мягким голосом проворковал: — Машенька, милая, буквально пять-семь минут.