Мемуары бабы Яги

Серафима

— Так я счас, мигом! Со вчерашнего столько разносолов осталось! Тебе чего принесть, Кузенька, рыбки, аль поросёнка молочного? — учтиво спросил Серый.

— Фыр, фыр, фыр… — недовольно отфыркался кот. — Всё пыль, всё тлен, всё суета сует, покуда есть колбаска на обед! Так ещё мой папенька — Родион Юлианович говаривал, а он толк в жизни знал, тринадцать столетий прожил! Да и сейчас, где-то шля… ходит то бишь.

Таня подавилась чаем и чуть не выронила кружку.

— Сколько? — пропищала она. — Сколько столетий?

— Видишь

ли, Танюша, — водрузив на нос пенсне, нравоучительно начал кот, — коты сказочные, это не те пушистики бестолковые, к которым ты привыкла в своём мире. Мы сродни богам, да-да! Долгожители, девять жизней имеющие, а всё от того, что боги тоже скучали, и им так хотелось любви, ласки и сказок, что…

— Ну всё! — взвыл ворон. — Ты хоть ври, да не завирайся! Любимец богов выискался!

— Ай, отстань… — отмахнулся кот. — На чём я остановился? — обратился кот к Татьяне.

За окнами раздался грохот, избушка затряслась мелкой дрожью, вековые сосны пригнулись до земли.

— Началось… — недовольно прокаркал ворон. — Уж и чаю спокойно попить не дадут, выспались все что ли?

— Танюша-а-а!!! Это мы-ы! — раздался басовитый рёв за дверью.

— Кхе-х, ёжики-лесные, Горыныч пожаловал! — удивлённо произнёс домовой. — Чегой-то он в такую рань? Никогда ж до заката хвост не высовывал, а тут нате, принимайте гостя дорогого.

В открытое окошко, толкаясь, отпихивая друг друга влезли три головы.

— А вот и мы! Всем доброго утречка, — Горыныч окинул взглядом стол, и увидев Татьяну, вмиг порозовев промурлыкал, — Танечка моя проснулась!

Серый аж подпрыгнул от неслыханной наглости.

— Это с какого такого восторга она «твоя Танечка»?

— И ты тут? — изумились все три головы. — А моя, потому как мы ещё со вчерашнего дня лучшие друзья! Она нам сказки рассказывать будет!

Таня, наблюдая за этой сценой, была готова хоть сквозь землю провалиться, или, на худой конец — сползти под стол и не отсвечивать. Такого внимания к себе она точно не ожидала.

— А чегось у вас возле избушки целая поляна ромашек? — удивлённо спросил Горыныч. — Вчера ж ещё не было.

— А это Леший расстарался для Танечки. — довольно заметил ворон. — Приглянулась она ему, вот и балует, цветочки её любимые по всему лесу рассыпает. Того и гляди, весь лес ромашками покроется.

— И он туда же? — взвился Серый. — Ну вообще!

— Так… — еле сдерживая хохот, начала Татьяна. — Я на озеро — на заплыв, а вы тут чаёвничайте.

— Аха, ну, давай! — ехидно заметил кот. — Тебя там как раз водяной со вчерашнего дня дожидается!

Таня, вставая со стула, услышав слова кота, тут же плюхнулась обратно и закрыла лицо руками.

— Без Васи не пойду! — тихо прошептала она.

— Ты ж на пробежку вроде собиралась? — не унимался кот. — Вот, Серого бери, он мастер побегать.

Серый навострил уши и завилял хвостом согласно кивая.

— А чего сразу Серый? Может, полетаем? Мы тебе весь лес покажем, с высоты

драко… — Горыныч осёкся. — С птичьего полёта — пониже чуточку будет. — исправился он, и умоляюще взглянул на Татьяну.

— Я… — начала Татьяна и замолчала. Что тут скажешь, когда куда не кинься — всюду провожатые. — Я летать не очень, высоты боюсь, наверное… — соврала она и покраснела.

Домовой заметив, что Татьяна явно не в своей тарелке, взял ситуацию в свои руки.

— Так, Серый, мне тут твоя помощь понадобится. Горыныч, и тебе задание дам, слетать кой-куда надо, запасы пополнить. Кузьма, ты давай в погреб слазь, принеси четыре кральки колбаски домашней, и себе прихвати. Серафимушка, а ты давай с Татьяной на озеро, присмотри чтобы Водяной не переусердствовал с ухаживаниями. Всё. За дело! Скоро проснутся все, кормить надобно, а у нас почти пусто.

— Ничего себе пусто! — прошептала Татьяна.

— Дом должен пахнуть пирогами, а столы ломиться от разносолов — только тогда дом полная чаша. — довольно пробасил домовой. — Беги уже на озеро, Танечка, ворон тебя сопроводит.

— Спасибо тебе, Нафанечка! — Таня чмокнула домового в щёку, от чего тот залился пунцовой краской, и побежала наверх переодеваться.

Горыныч сник. Серый повесил уши и тяжело вздохнул. Один Кузьма гордо прошествовал мимо них в погреб.

Домовой довольно ухмылялся в бороду.

Захватив с собой полотенце, накинув лёгкое платье из гардероба, Татьяна бодро пробежалась до озера в сопровождении крылатого Серафима, парившего над пушистыми кронами сосен. Остановившись на берегу, сложив вещи на большой валун, она опустила ноги к озеру, осторожно дотронувшись кончиками пальцев ног воды и чуть не взвизгнула. Вода была не просто холодной, а ледяной.

— Ай! — Татьяна подобрала под себя ноги. — Я же вчера тут купалась! Вода была тёплой, а сейчас — чистый лёд!

Серафим недовольно каркнул, спустился к воде и сделав несколько взмахов крыльями, повёл крылом приглашая Татьяну.

— Теперь можно! — гордо сказал он.

Таня недоверчиво покосилась на ворона и снова дотронулась до воды — она была тёплой, как парное молоко.

— Как? — удивилась она. — Серафимушка, ты просто чудо! Настоящий волшебник!

— Я знаю. — довольно прошептал ворон, распушив оперение и взлетев на валун. А чтобы Таня услышала, громко прокаркал: — Далеко не заплывай!

— Не буду! — счастливо рассмеялась Татьяна и нырнула в воду.

Ласковые воды обнимали тело Татьяны, она открыла глаза ожидая увидеть привычное песчаное дно с водорослями и мелкими рыбёшками, но…

Её взору открылось подводное царство — целый город с домами и башнями, мостами и улочками. Он весь сиял и переливался, искрясь перламутровыми бликами в лучах солнца пронзающих водную толщу.

От восторга дыхание перехватило, и Таня вынырнула на середине озера.

— Боже мой! Это же просто невероятно! — воскликнула она и нырнула снова.