Ментовский вояж. Везунчики

Максимов Рустам Иванович

– (Цензура), не, ну, и дураки же мы!
– выслушав доклад наблюдателей, сплюнул Ковалёв.
– Сами пустили врага в свой дом, а теперь враг возьмёт нас тёпленькими!

– Успокойтесь, товарищ капитан, - обернулся в сторону моего напарника Соловьёв.
– Пиндосы, конечно, те ещё суки, но и у них есть определённый кодекс чести. Уверен - к посёлку едут не их дружки, а кто-то другой.

– Сейчас разберёмся: вон, 'хамви' Дэвида впереди нас, - произнёс я на подъезде к повороту на базу.
– Что-то не вижу четвёртой машины, той, на которой катается Джулия.

– Ага,

капитанши нема, - подтвердил Руденко.
– А Кейт здесь, вон, у грузовика.

– Вечно ты одних баб замечаешь, - со злостью буркнул Михаил.

– Миша, остынь! Не заводись на пустом месте, - я посмотрел прямо в глаза своему напарнику.
– Рус, он не со зла.

– Проехали, - отозвался с заднего сиденья оперативник.
– Эх, надо было пулемёт на колокольню поставить.

Больше всего я опасался, что американский БТР развернёт башню, и превратит из своего 'бушмастера' наши машины в дуршлаг, набитый остывающим мясом, и сочащийся соляркой и кровью. Однако морпехи лишь взглянули в нашу сторону, и даже не взяли изготовку свои М-16. Мы подъехали почти вплотную к 'хамви' подполковника, остановились примерно в десятке метров.

– Костя!!! Бегом!
– вылезая из машины, рявкнул я.
– Друг Дэвид! Ты ничего не хочешь нам сказать? А то, млять, народ в полном (цензура) от таких финтов! Костя, последнее не переводи, не надо.

– Хай, Владимир, - Коллинз шагнул мне навстречу, поднимая вверх обе руки.
– Товарищи, не пугайтесь, всё в полном порядке - сюда едут наши союзники.

– Какие, (цензура), Дэвид, союзники?
– я готов был испепелить американца взглядом.
– Это ваши морпехи? Натовские войска?

– Нет-нет, не морская пехота США, и даже не солдаты Альянса, - отрицательно покачал головой хирург.
– Сюда идёт колонна южноафриканских наёмников, такие, же, как и мы бедолаги, угодившие в иной мир.

– Чего? Какие наёмники? Откуда?
– я был буквально ошеломлён новостью, т.к. ожидал совершенно иной ответ.
– Дэвид, ты лично знаешь этих наёмников, или нет?

– Нет, сам я лично не знаком ни с одним из них, - Коллинз покосился на переводчика.
– Я лишь знаю, что этот отряд наёмников дислоцировался где-то на границе Конго и Замбии, а потом они оказались здесь.

– Стоп. Костя, спроси-ка, как он узнал о наёмниках?
– я глянул на Григорьева, а затем бросил быстрый взгляд в сторону американцев.
– По рации?

– Да, сразу после катаклизма мы буквально просеивали весь эфир, и среди множества отрывочных контактов смогли установить нормальную связь с отрядом 'солдат удачи', - подтвердил подполковник.
– Затем мы поехали на соединение с наёмниками, но по пути услышали стрельбу. Дальше ты знаешь, Владимир.

– Вы связывались с юаровцами вчера, прямо перед вечеринкой, - я не спрашивал, я утверждал.
– И знали, что они приедут сюда.

– Да, вчера вечером мы связались с ними по рации, сообщили, что задерживаемся на некоторый срок, - не стал отрицать Коллинз.
– Они ответили, что утром вышлют нам навстречу колонну машин. Владимир, тем парням, как и вам, так же нужны доктора, нужны медикаменты. И, кстати, они вовсе не юаровцы - просто белые.

–

Предлагаю прокатиться, и встретить гостей на окраине, - поняв, что амеры переиграли нас по всем статьям, я решил, если что, использовать Дэвида в качестве заложника.
– Пусть ваш Бэ-Тэ-Эр с грузовиком останутся здесь, а я поеду в твоей машине.

Коллинз не стал спорить, отдал необходимые распоряжения, и сел в 'хамви', ожидая меня. Я кивнул своим парням, которые слышали нашу беседу почти слово в слово, и когда те подошли, попросил их внимательно следить за эфиром. Если услышат, что я пошлю кого-нибудь..., пешком в увлекательное сексуальное путешествие - пусть валят пиндосов, и делают ноги прочь из Данилово. Отряд 'диких гусей', увы, нам не по зубам. Хорошо было бы отобрать у янкесов ихний БТР, но, боюсь, без базуки его не вскроешь. А внутри него - одним местом чую - засел лейтенант из числа морпехов, готовый покрошить незванных трофейщиков в мелкий фарш.

– Костя, есть вероятность, что мы сгинем ни за хрен собачий, - прикинув, я предложил Григорьеву сделать выбор.
– Поедешь со мной?

– Так точно, Владимир Иванович, - на лице старшего лейтенанта проступила холодная решимость идти до конца.
– Я готов ко всему.

Мы отъехали примерно на полкилометра, и, остановились, увидев впереди головную машину новых 'гостей'. 'Гости', в свою очередь, углядев комитет по встрече, на ходу перестроили свою колонну. Идущая впереди помесь ежа с ужом притормозила, пропуская относительно небольшой трёхосный броневичок с очень серьёзной для его размеров пушкой. Проехав с десяток метров, броневик повернул, и остановился, своим корпусом перекрыв почти половину шоссе. Башня пришла в движение, и орудие взяло на прицел близлежащий кустарник.

... Как же его звали-то: 'сарацин', или 'саладин'?
– я припомнил, что уже видел похожую технику где-то в интернете.
– Наследие британского колониализма, давным-давно снятое с вооружения в бывшей метрополии. Пушка, похоже, не родная, слишком здоровенная для такой машины... Вон, какой мощный дульный тормоз. Плюс крупнокалиберный пулемёт на башне. Всё по взрослому, господа, всё по взрослому...

Следом за сарацинистым саладином, или саладинистым сарацином - потом разберёмся - появился второй шестиколёсный броневичок, шустрый, с маленькой башенкой, из которой торчал ствол пулемёта. БТР прокатил разделяющие нас метров двести, остановился, заглушив мотор. Судя по звуку двигателя, машина была оснащена дизелем.

На башне откинулась крышка люка, и оттуда показалась чья-то загорелая до черноты лысая голова с тактическими очками на носу и в наушниках с микрофоном у рта. Несколько секунд незнакомец рассматривал нас, словно мартышек в зоопарке, затем буркнул что-то в гарнитуру связи, и исчез в люке.

Раздался лёгкий скрежет металла, и из чрева БТРа появился новый персонаж - облачённый в тропический камуфляж поджарый мужик лет сорока пяти. Загорелый, с гладко выбритым лицом, причёской 'суперкороткий ёжик', с кобурой на бедре, и ножом на поясе. Покрутив головой, явно оценивая здешний ландшафт, мужик пошагал прямо к нам, мягкой, пружинистой походкой очень опасного человека.