Меня зовут Адам. Первая книга
Шрифт:
Начинаю мыслить, понимая, где нахожусь, и как от сюда убежать, ибо надо избежать дальнейших продвижений на гранях рассудка, который уже сдался в плен, не сопротивляясь и зримо не неся опасности, либо вреда тому, кто завоевал город уравновешенности. Нарушены весы спокойствия, шторм страха лишает порядка и выбивает из колеи, не вижу понятий, обозначенных иным способом, чем те, что есть сейчас. Но начинаю строить логичность мысли, чтобы выйти из текущего положения:
Пребываю сейчас внутри, а, значит, всё зависит от того, что понимается в мозгу, а не в разуме, который заполнялся смыслом, который породил. Но в моих силах избавиться от этого, либо вообще, выйти из комнаты, которая уже не пригодна для нахождения здесь. Как это сделать? Надо перейти осмысленно в состояние категорий и понять, что реальность зависит от того, что
Начинаю думать следующую мысль:
– Если от меня всё зависит, то видимый спектр придуман мной, а значит, в моих силах всё исправить и решить то, что, кажется, неразрешимой задачей, а именно выбраться из разума. Представляю, что перемещаюсь за его пределы, дабы не находиться там, и не чувствовать, где нахожусь в проблеме или в пределах, в которых она живет или являет себя. Меня нет в комнате, я на вершине разума, смотрю на просторы сознания, которое множится и видится вдали, и разность понятий направляет взгляд, который распростерся по всей долине. Вижу то, что хотел увидеть, из чего следует шаг, который будет не первым для достижения цели или приближения к ней, ибо всё зависит от того, куда направится взгляд и какое препятствие будет следующим. Но всё решаемо, ибо это голова. Надо только выйти за просторы своего осязания, ведь я есть выше взгляда.
Глава № 10. Поиск настоящей памяти. Вторая часть
И, действительно, перемещаюсь на вершину разума. Выхожу из него, теперь вода смысла не сдавливает и не мешает прозрению и дальнейшим шагам, за которые цеплялся смысл, не давая шанса для того, чтобы избежать этой участи. Надо сделать шаг и не мешать мыслям, изливаться из разума. Потому наблюдаю за всем со стороны, ибо такова судьба мира, несущий иную жизнь, в которую можно вжиться, либо по-иному прожить. Всё со стороны рассматривается, потому что нахожусь в пределах мозга, и нигде в настоящем, то ли прошлом. Это глубокий взгляд в себя, надо это помнить, и не забывать, во избежание проблем, которые следуют, когда не понимаешь всю действительность, где находишься. Надо твердо помнить, что из чего следует, и какие мысли тут несут наибольший вред, а какие, наоборот, могут вылечить любую болезнь и поставить на ноги, ибо это зависит от угла зрения и отношения к позиции, откуда смотришь. Стать зрением на понятие, так как находясь внутри, понять сложно, а порой и невозможно. Всё видится, как часть, рассматриваемая со стороны, а может, и поверх того, что происходит.
Потому смотрю, не видя ту грань, которая ограничивает, либо не дает фантазии взлететь и пребывать на одном месте. Всегда надо исходить из максимального спокойствия и взгляда на мир, когда видишь его, понимая, что можно исправить, а что оставить таким, каким оно было до вмешательства, ибо дальнейшие шаги могут дать волю для ног, следовать за тем путем, который нарисовался. А теперь прорисовывается, ибо надо двигаться всегда, а стояние на месте ни к чему хорошему и приятному не приводит, ибо тогда ты ничего нового не видишь, и предложить, соответственно, не можешь, оно отвлекается на взгляд внутри, который настраивает и отталкивает от реальности. Надо понимать всё, как зримое понятие, которое можно исправить, либо направить в нужное русло.
Чтобы не переполняло чашу, которую хочешь испить, больше той нормы, что можно поднять и осуществить это, исходя из своих сил и возможней, так как возможное дается нам по реализации того, что возможно достигнуть, а не надрывать и уничтожать рубежи, которые и так полнятся тем, что есть. Надо знать свой предельный вес переживаний, который можешь легко поднять, и исходя из него, следовать за разумностью исполнения всего того, что заложено или планируется исполнять. А, если будет перевес, то возникнет невозможность поднять такой груз, который перевесит и упадешь, как громом поражённый, без сил и желания что-нибудь исправить, ибо взял сверх своей нормы, которая останавливает. И, если будет перенапряжение, то впоследствии будет труднее подходить к исполнению или реализации того, что ждет этого в определенной очереди, которая всё больше, если откладывать и не смочь выполнить в срок. Это зависит от меня.
По этим причинам настраиваю на дальнейший путь, твердо понимая, что следует за промедлением, а именно не успеть на поезд жизни, который не будет ждать, а может взять и уехать, оставив на перроне опоздавшего человека,
Смотрю по сторонам, дабы найти путь, который приведет к исполнению и приближению к цели. Глазам своим не верю, ибо то, что увидел больше походит на редкую удачу, чем на реальность. Промелькнула птица, которая издалека походит на память, ту синюю птицу, которая приходит в явлениях, когда точно не знаю, кто озарил, но догадывался, что это именно она. Увидел и обомлел, что не могу сдвинуться с места, дабы оценить всю ситуацию и начать идти, чтобы движением обозначить возможность для достижения и обретения начертанной цели, которая светится перед глазами. Это память, которая идет на сближение. Не думал, что будет складываться так прекрасно, думал, что надо её достигать, бежать и не знать, куда шаг следующий проронить, или прыгнуть на неё, имитируя прыжок веры, которая направляет тело вниз, пытаясь зацепиться за перья. Но скорее всего, их выдеру, но не смогу зацепиться толком, чтобы начать полёт, что приведет к тому, что искал столько времени! Это радует, но начинаю обретать время.
Также начинаю исходить из того, что реально надо сделать, а не наблюдать со стороны, ибо это ни к чему хорошему не приведет, будешь стоять на месте, и не видеть того, что должно, либо само случиться, либо выполнение приблизит к желаемой цели. Начинаю движение, чтобы стать ближе к птице, и смочь её достигнуть, но она, словно боится, и кружиться над площадкой разума, где нахожусь и пребываю в текущий момент бытия. Вижу её вблизи, но она обдает воздухом, и не желает того, чтобы оседлал её и направил в необходимое пространство, которое достигается быстрее при таком раскладе событий, благоволящий сейчас. Стараюсь не искать у судьбы дальнейшего повода или иных воздействий, которые так удачно сложились, и потому принимаюсь искать возможные пути для решения существующей задачи, которая стала перед глазами и машет крыльями, обдувающие порывом свежести и настраивающие на успех всего.
Потому максимально сосредотачиваюсь, принимая облик мозга, решающий задачи, щелкающих их, как орешки, и дальше следует, как ни в чем не бывало, ибо всё реально и достижимо. Барьеры в нашем понимании и сути, к которой неправильно относимся, не желая увидеть то, что на поверхности или уже успешный путь, который решал подобные проблемы. Обращаюсь к тому, что уже прошёл, и понимаю, что одно верное решение. Приблизить память словами, которые буду проговаривать, потому настраивать на схожесть в исполнении того, что есть сейчас, а именно приближение желаемого ко мне. Готовлюсь отразить мысль, которая уже давно переполнила видимую часть разума, и льется за края люка. Вижу, и начинаю думать, что буду говорить, приближая реальность к исполнению того, что значится достижимым в пути.
Начинаю приближаться к цели через следующие слова, которые говорю:
– Достижение чего-либо возможно в понимании пути, по которому движешься, и что готов оставить на той стороне, чтобы начать приближаться к реализации, ибо лишнее может мешаться и не давать силы шагам к цели. Надо сначала избавить мозг от любого проявления того, что мешает ему для взлета в обозримые понятия, которые видятся в понимании того, какие именно методы есть в следовании к цели. Избавление от лишних мыслей, которые мешают для прозревания сути, может стать первым и достаточным для вникания в суть явлений, которые сейчас видятся, как начальное понятие, должное раскрыться в голове. Понимание сути освобождения от лишних монологов, либо внутренних разговоров, даст знание о том, от чего необходимо избавиться, и что конкретно оставить, прежде чем дать взмыть мозгу для осознания всего мира, как зримого понятия, которое поймется.