Мерцание золотых огней
Шрифт:
Но самое страшное было в том, что они ничуть не смутились! Смотрели на неё и хохотали, как сумасшедшие! Люда испуганно по пятилась, остановилась у двери. Чувствовала, что ещё немного - и она сама расхохочется, и уже никогда, никогда не остановится.
– Садись, Люда!
– сквозь смех сказал Лаврентьев, хлопая по дивану рядом с собой.
– Хочешь коньяка? Мы тут... мы тут... вспоминали, как перехватили контракт у Раисы Омельченко!
– Ничего смешного в этом не вижу!
– поджав губы сказала Лю да.
–
– Ох, господи! Вадим так смешно все рассказывал, ну просто умора!
– А с тобой я вообще не собираюсь разговаривать!
– Она не хочет со мной разговаривать, - сказала Юля и уста вилась на Вадима. Озорные чертенята прыгали в её глазах.
– Ага, не хочет, - кивнул Лаврентьев.
И оба снова расхохотались.
Юля взмахнула ногой, мелькнули под рубашкой голубые тру сики. Люда вздохнула с облегчением. Поначалу ей показалось, что под чересчур короткой рубашкой вообще ничего нет. Они что, пьют и трахаются? Почему она так одета? Что все это значит?!
– У вас замечательный вид, очень сексуальный, - сказала Лю да.
– Правда? Юлина юбка немного испачкалась в крови, - махнул рукой Вадим.
– Мы её решили постирать. Бросили в джакузи - и она там булькает! Завтра будет чистая. Ну давай, присоединяйся к нам, чего ты такая сердитая, Люда!
Люда восприняла это, как приглашение к групповому сексу. Когда-то и такое было в её жизни, и вспоминалось, как очень ве селое, невероятно возбуждающее, приятное действо. Когда-нибудь, как-нибудь, она была бы не прочь вспомнить свой юношеский опыт. Но не с мужчиной, которого она считала своим женихом! Даже больше, почти что - мужем! Делить его с какой-то шлюхой?! Да это в голове не укладывается!
– Ты хоть соображаешь, что делаешь?!
– закричала Люда.
– Как тебе не стыдно, Вадим!
– А что я делаю?
– удивился Лаврентьев.
– Что хочу, то и де лаю. Пью с Юлькой коньяк. А ты почему-то не хочешь. Убежала, потом вернулась, кричать начала... Ты зачем кричишь, Люда?
– За тем, что... Ну, ты и негодяй, Вадим!
– Я негодяй?
– спросил Лаврентьев у Юли. Она отрицательно покачала головой. Он повернулся к Люде.
– Вот видишь, Юлька го ворит, что ты неправа. А если так, почему врываешься к нам и кричишь?
– К вам?!
– К нам, к нам. Слушай, Люда, перестань злиться, садись, мы выпьем и будем смеяться. У меня ещё джин есть, и виски, и водка. Садись, Люда.
Она никогда не видела Вадима таким пьяным. Никогда! Госпо ди, и зачем она вернулась? А, действительно, зачем?
– Тебя можно на минутку, Вадим?
– Меня? Юля, меня можно на минутку, или нет?
– Она хочет сказать тебе какую-то гадость обо мне, - громко прошептала Юля, наклонившись к его уху.
– Если хочешь - послу шай, я не могу тебе запретить.
– Точно!
– согласился Вадим.
–
И они снова захохотали.
– Немедленно перестань кривляться!
– топнув ногой, закрича ла Люда. Ты хоть знаешь, кто она?
– Юля, ты кто?
– Юля Малюкова.
– Слышала? Она Юля Малюкова.
– Она аферистка! Завтра обчистит твою квартиру, тогда и узнаешь, кто она на самом деле!
Юля перестала смеяться.
– Знаешь, Вадим, - сказала она.
– Я, действительно, аферист ка. Хочу обчистить твою квартиру.
– Прямо сейчас?
– удивился Лаврентьев.
– Когда Люда прикажет, тогда и начну чистить.
– Ну и замечательно, - сказал Лаврентьев.
– Люда не только скажет, когда начинать, но ещё и поделится своим богатым опы том, как лучше это сделать!
– и засмеялся.
Но Юля уже не смеялась.
– Вадим!
– закричала Люда.
– Ты дурак! И между нами все кон чено, ты слышишь?
– она повернулась и побежала к двери.
– Не глухой, могла бы и не кричать, - пробормотал Вадим. Он встал с дивана, пошел в прихожую, запер дверь. А когда
вернулся, первое, что увидел - огромные голубые глаза. Они расплывались вширь, заполняли всю комнату, стесняли дыхание в его груди. Вадим сел рядом с Юлей, обнял её, медленно уложил на диван, и сам лег рядом.
– Юлька...
– хриплым шепотом сказал он.
– Я люблю тебя. А ты? Скажи мне что-нибудь, Юлька!
– Я не могу тебе ответить тем же, - тихо сказала она.
– Ты самый замечательный парень, я никогда не встречала мужчину с такими нежными и сильными, такими умелыми и приятными руками. Но мы слишком разные.
– Ну и что?
– Я твоя, Вадим... Но больше ни о чем не спрашивай, хоро шо? Когда я стану богатой, я обязательно скажу: я люблю, люблю тебя, Вадик!.. А сейчас ни о чем не спрашивай, не надо, мой хо роший...
Вадим склонился к её ногам, поцеловал большой палец на здоровой ноге, потом все остальные. Потом его губы медленно заскользили вверх, и когда они коснулись горячей коленки, Юля застонала, выгнула спину.
– Давай снимем это, - Вадим осторожно стал снимать с неё трусики. Не бойся, Юлька, я не сделаю тебе больно...
– Я знаю, Вадик...
– У меня это здорово получается, правда?
– Ты самый замечательный сниматель женских трусиков...
– Не всех, а только тех, которые мешают мне видеть Юльку... Он долго смотрел на нее, а потом снова прижался губами к
горячей коленке. И вместе с его губами направились вверх его руки. Они были такими же ласковыми, умелыми и теплыми, как вче ра. Юля громко стонала, то выгибая спину, то выбрасывая вверх смуглые бедра.
Никогда прежде она не чувствовала себя так хорошо.