Мерецков. Мерцающий луч славы
Шрифт:
– Я об этом уже подумал, - заметил Мерецков.
– Такая перспектива работы мне по душе, она настраивает меня на добрые дела. И в то же время я буду насторожен: вдруг финны станут проводить вооружённые провокации на нашей границе?
Ворошилов вскинул голову и уверенно заявил:
– Красная Армия разобьёт их в пух и прах, она быстро приведёт их в чувство.
Мерецков осторожно заметил:
– Я бы так не сказал...
– Отчего вдруг?
– усмехнулся маршал.
– Вы что, не верите в силу Красной Армии?
– Вы же сами говорили, что за спиной у финнов крупные империалистические государства и они могут
«Однако умён, глядит далеко вперёд», - невольно подумал нарком и, чтобы не заострять вопрос, добродушно произнёс:
– Всё это так, Кирилл Афанасьевич, но и мы не лыком шиты!
– Потому-то я и хотел бы знать состояние финской армии, её численность, как и чем она вооружена, - продолжал Мерецков.
– Я был в разведуправлении, но полных данных о финской армии у него, к сожалению, нет. Может быть, есть что-то в штабе округа, а если тоже нет, будем с помощью разведки добывать эти сведения. И ещё один момент: хочу в деталях изучить финские военные сооружения на Карельском перешейке, известные под названием линия Маннергейма.
– Делайте всё, что сочтёте нужным, я готов поддержать вас во всём!
– заверил его нарком.
От Ворошилова Мерецков уходил с двойственным чувством: с одной стороны, нарком прост и доступен в разговоре, не задирал нос, с другой - в военных вопросах он был слаб и ничего существенного предложить ему не мог, хотя и пытался. Как ни странно, но он всё ещё считал конницу чуть ли не главной ударной силой в предстоящих сражениях. Так или иначе, но Мерецков из этой беседы вынес одно: в Ленинградском военном округе не всё ладно. Последнее напутствие наркома - «Беритесь за дело засучив рукава» - тому свидетельство.
Кто был рад переезду в Ленинград, так это жена Кирилла Афанасьевича. Едва узнав о переезде, Дуня заявила, что наконец-то его посылают на службу в прекрасный город. Мерецков брился перед зеркалом, слушал её, но не комментировал. Он почему-то подумал о вожде... Направляя его в такой ответственный округ, Сталин так и не пригласил его на беседу, хотя по телефону кое-что сказал.
Позво1шл первый секретарь Куйбышевского обкома партии Игнатов и попросил передать письмо первому секретарю Ленинградского обкома партии Жданову.
– Я готов выполнить ваше поручение, Николай Григорьевич, - ответил Мерецков.
– Приезжайте в Ленинград, я встречу вас, погостите у меня, посмотрите, как я устроился. Жду!
С первым секретарём Куйбышевского обкома партии Игнатовым у Мерецкова сложились дружеские отношения, когда он был командующим войсками Приволжского военного округа. Николай Григорьевич откликался на все его просьбы, бывал на заседаниях Военного совета округа и помогал решать многие вопросы, особенно по обеспечению квартирами офицеров округа.
– Я очень жалею, что ты уезжаешь в Питер, - грустно сказал ему Игнатов.
– Мало ты пробыл в округе, но что поделаешь, товарищу Сталину лучше знать, куда направлять на службу будущего полководца! Я-то тебя, Кирилл, не забуду. А ты?
– Я тоже, Николай Григорьевич, - отозвался Мерецков.
– Человек вы душевный, а душевность сродни истинной храбрости. Я это ценю...
(Друг друга они не забывали. В 1961 году Игнатов стал Героем Социалистического Труда, и одним из первых его поздравил Кирилл Афанасьевич, в ту пору помощник министра обороны СССР по вузам. Поблагодарив Мерецкова за поздравление, Игнатов
Приняв военный округ, Мерецков доложил об этом шифровкой наркому обороны, а на другой день навестил первого секретаря Ленинградского обкома партии Жданова, который занял этот пост после трагической гибели Кирова. К тому же Жданов одновременно являлся и секретарём ЦК ВКП(б), а с марта 1939 года - членом Политбюро. Жданов играл большую роль в повседневной жизни северо-запада, и Мерецков не мог это не учитывать. Беседа у них состоялась тёплая и дружеская. Андрей Александрович ценил военный талант Кирилла Афанасьевича и надеялся, что с его приездом в Ленинград военный округ будет в надёжных руках.
– Кроме всех моих должностей, я член Военного совета округа, так что рассчитывайте на мою помощь, Кирилл Афанасьевич, - улыбнулся Жданов, ущипнув свои ухоженные усы.
– Я часто езжу в Москву, так что, если меня не будет на месте, решайте неотложные вопросы с секретарём горкома партии Александром Кузнецовым и вторым секретарём обкома партии Терентием Штыковым. У меня сегодня в семь вечера совещание с ними, приходите, и я вас познакомлю.
– Добро, Андрей Александрович.
– Мерецков встал.
– Товарищ Сталин говорил мне, чтобы я держал контакт с вами, поэтому очень надеюсь на вашу помощь. У меня ещё дело к вам.
– Он вынул из папки запечатанный конверт.
– Первый секретарь Куйбышевского обкома партии Игнатов попросил вручить его вам лично.
– Кирилл Афанасьевич отдал письмо Жданову.
– Что же так волнует Николая Григорьевича?
– усмехнулся Андрей Александрович, надрывая конверт. Он вынул листок и прочёл про себя.
– Ясно. Дело касается судостроительного завода. Если он вам позвонит, скажите, что я положительно решу его просьбу. Обмен строителями-корабелами - нужное дело, и мы заинтересованы в обмене опытом...
Пять суток на вездеходе Мерецков колесил по Карельскому перешейку, где уже выпал снег и намело большие сугробы. В этих местах он уже бывал в двадцатых годах, когда инспектировал местные органы рабоче-крестьянской милиции. С тех пор утекло немало воды, но природа этих таёжных мест как была суровой, так и осталась. Государственная граница проходила совсем недалеко. «Ощущение было такое, что в самое сердце Ленинградского военного округа упёрся ствол вражеского орудия», - записал в рабочем блокноте Мерецков, когда объезжал пограничные заставы. На Ладожско-Онежском перешейке стояли плотной стеной густые леса и лежавшие под снегом, незамерзающие озера и болота, крутые холмы.
– Воевать тут будет ох как нелегко, если финны всё же рискнут спровоцировать войну, - подал реплику начальник штаба округа, сопровождавший командующего. Увидев, как Кирилл Афанасьевич нахмурился, весело добавил: - Не беда, наши ребята, как горные олени, пройдут любыми тропами, но врага настигнут!..
– А ты сомневаешься?
– усмехнулся Мерецков, закуривая.
– Я уверен, что воевать нам придётся, а силы округа на данном участке слабы. На польском направлении лишь одна горнострелковая дивизия неполного состава, да?