Мэрилин Монро. Тайная жизнь самой известной женщины в мире
Шрифт:
Они также говорили об отце Бернис, Джаспере, мужчине, который когда-то забрал ее и ее брата у Глэдис и вырастил их вместе со своей новой женой. Бернис признавалась, что они с отцом не были особенно близки, и назвала в качестве причины таких прохладных отношений то, что он сильно пил. Она также сказала, что очень любила мачеху — женщину, которая воспитала ее вместо Глэдис.
Это приятное общение закончилось, когда Норма Джин узнала, что ее муж неожиданно получил отпуск. Она быстро собралась и поехала повидать Грейс в Чикаго, прежде чем вернуться в Ван-Нойс. Стоит обратить внимание на тот факт, что Норма Джин в это время посылала деньги ее «тете Грейс», потому что, очевидно, они с Доком столкнулись с финансовыми трудностями. Конечно, зарабатывала она немного, но все же, даже при ее скудном заработке, она нашла возможность проявить щедрость к той, кто любил ее все эти годы. Также стоит отметить, что Норма Джин, похоже,
Когда Норма Джин возвратилась в Калифорнию из этой поездки, ее мир полностью переменился за один миг благодаря счастливой случайности. Никто — ни ее близкие, ни она сама — даже не предполагали возможности такого драматического поворота событий.
Примечания
1. Рост Нормы Джин составлял 5 футов 5 1/2 дюйма.
Мгновенный успех
В конце 1944 года, когда Норма Джин Догерти возвратилась на работу после отпуска, ее и нескольких работавших вместе с ней женщин попросили попозировать фотографу одной из военных частей, который делал обучающий фильм для армии. Снимки должны были также появиться в правительственном журнале «Янки». Она не была уверена, что это необходимо, но ей всегда хотелось попробовать. Много лет назад Грейс Годдард сказала ей, что она очень симпатичная, что она особенная и что однажды она будет работать в шоу-бизнесе. Конечно, это был не совсем шоу-бизнес, однако в этих съемках было определенно что-то увлекательное. В тот день, когда фотографы, включая Дэвида Коновера, прибыли, чтобы снять ее и других женщин в рабочей одежде — серых брючках и зеленой блузе, — она уже не сомневалась. Норма Джин почувствовала удивительную легкость. Она совершенно не волновалась. Одно мгновение может изменить будущее человека, и тот миг, когда Коновер сделал свой первый снимок чувственной, и при этом кажущейся целомудренной, Нормы Джин, был тем самым мгновением. В эту секунду ее жизнь изменилась. «Мое будущее с Нормой Джин рухнуло в тот момент, когда армейский фотограф щелкнул затвором своего фотоаппарата, — заметил однажды Джим Догерти. — Просто тогда я еще не знал этого».
При описании быстрого взлета некоторых знаменитостей на вершины шоу-бизнеса часто используется фраза «наутро он проснулся знаменитым». Нередко это просто гипербола. В случае Нормы Джин Мортенсен — которая вскоре станет Мэрилин Монро — это была правда. Уже много раз рассказывали о том, что она мгновенно понравилась фотографам и вскоре стала очень востребованной моделью. Конечно, неоднократно рассуждали на тему ее отношений с этими фотографами и даже сообщали как о доказанном факте, что она спала с ними, чтобы продвинуться к вершинам бизнеса. Однако следует заметить, что побуждения фотографов, которые позднее утверждали, что у них были романтические отношения с Мэрилин, всегда вызывали серьезные подозрения. Ни один из них никогда не рассказывал о том, что у них был секс с ней до того, как она стала очень известной и стало очень престижным заполучить этот секс-символ в свою постель. За прошедшие годы подобные истории, — и книги! — порой даже якобы подтвержденные «фактами», разваливались одна за другой, когда доходило дело до мелких подробностей. Со своей стороны Мэрилин всегда создавала впечатление, что в те годы она не интересовалась сексом. Возможно, эти истории раздувались ее мастерами рекламы [...], но сама она была последовательна в этом вопросе. Те, кто хорошо ее знал, говорили, что было бы очень удивительно, если бы вдруг выяснилось, что она спала с фотографами, чтобы продвинуться в шоу-бизнесе. В конце концов, она была невероятно красива, и ей вполне хватало одной внешности. Вскоре она стала достаточно успешной, чтобы ей давали работу модельные агентства. К весне 1946 года ее фотографии красовались на обложках более чем 30 журналов.
Помимо скорости ее взлета самым удивительным было то, как органично она вошла в модельный бизнес. Она была очень любознательна, дотошно изучала все этапы работы и очень критически относилась к своей внешности. Например, она задавала Дэвиду Коноверу вопросы об освещении, о различных видах объективов, о том, что необходимо сделать, чтобы модель выглядела лучше. Разговаривая с ним после фотосессий, она изучала фотопленку с дотошностью профессиональной модели. Она хотела знать, что было сделано неправильно, если результат не соответствовал ее ожиданиям. Если ее внешность не отвечала ее же высочайшим стандартам, снимок отвергался. Каждый снимок, каждый кадр должен был быть совершенным, или он не годился.
Не стоит удивляться высочайшей интуиции Нормы Джин относительно того, как она будет выглядеть на пленке. В конце концов, с самого раннего возраста она старалась добиться поддержки и расположения других людей. Если бы Ида любила ее достаточно
В то время, когда у Нормы Джин началась и вовсю шла в гору ее модельная карьера, Джим Догерти служил за границей. Он предпочел бы, чтобы она сидела дома одна и тосковала по нему. Он написал ей очень жесткое письмо, в котором говорилось, что модельный бизнес — это прекрасно и хорошее временное занятие, но как только он вернется, то надеется, что она забеременеет и займется семьей. «Тебе пора остепениться. У тебя может быть только одна карьера. Женщина не может находиться в двух местах одновременно». Интересно: теперь, когда у нее было дело, которое ей нравилось, он в одностороннем порядке решил, что им пора иметь детей.
Мать Джима, Этель, которая всегда поддерживала Норму Джин, также не одобряла ее увлечения модельным бизнесом. Мало того что она держала сына в курсе всех действий Нормы Джин, она еще и объясняла невестке, что то, что она делает, непристойно и может разрушить их брак. В ответ Норма Джин переехала из дома Догерти на первый этаж дома тети Анны Ловер. Теперь более чем когда-либо она доказывала, что она та сильная, самостоятельная девочка, которую старалась воспитать Ида Болендер. Она знала, что ей надо делать, и была намерена не сворачивать с выбранного пути. Поэтому, когда весной 1945 года Джим приехал в отпуск, он увидел, что больше не является центром мира Нормы Джин. Она была занята. Она уже не нуждалась в нем. Возможно, она все еще любила его, но чувствовала, что вполне может выжить и без него. Отношения между ними изменились, и Джиму это сильно не понравилось.
Глэдис на свободе
Глэдис Бейкер перепробовала все, что только могла, чтобы освободиться из государственной больницы Эгнью в Сан-Хосе, Калифорния. Наконец, в августе 1945 года, доктора решили, что ее можно выпустить из лечебницы, однако при условии, что она проведет год у своей тети Доры Грэм в штате Орегон. Норма Джин не знала, как ей следует поступить. Она понимала, что ее мать так и не вылечилась. Редкие встречи с ней в больнице или у тети Анны проходили не слишком хорошо. Бернис относилась к возможности встречи с матерью намного более восторженно. Она считала хорошей новостью то, что в один и тот же месяц закончилась война и Глэдис может выйти из лечебницы. Она называла освобождение Глэдис «чудесным подарком». Конечно, Бернис вообще не знала Глэдис. Все эти годы она только мечтала о встрече с ней и надеялась, что у них начнутся совершенно идеальные отношения. Норма Джин имела печальный опыт общения с Глэдис и потому относилась к встрече с ней более реалистично.
Выйдя из лечебницы, Глэдис с головой ушла в учение христианской науки, о которой ей с энтузиазмом рассказывала тетя Анна. Приверженцы этого учения верят, что силой молитвы можно излечить как душевные, так и физические заболевания. Именно это утверждала основательница учения, Мэри Бейкер Эдди, создавшая это учение в 1908 году. Глэдис решила, что верит в это, и начала запоем читать религиозные книги, которые подсовывала ей Анна. Казалось, что это единственное, что ее по-настоящему интересует.
Увлечение Глэдис доктриной христианской науки имело конкретную цель. В конце концов, уже много лет никто не мог ей помочь: ни доктора, ни друзья, даже ее собственная мать и та ничем не смогла ей помочь. Возможно, Глэдис думала, что, детально изучив христианскую науку, она могла бы обнаружить некоторую тайну, после чего... она наконец будет счастлива.
В это же время Глэдис начала носить все белое — белые чулки и белые туфли, как будто была медсестрой. Она никогда не объясняла, почему это делает. Много лет ее родные пытались понять причину, но так и не смогли. Возможно, Глэдис идеализировала медсестер, с которыми познакомилась в лечебнице, и думала, что они живут хорошо и правильно. В конце концов, они были свободны и могли уехать из лечебницы в конце дня и быть с теми, кого они любят, в то время как она и остальные пациенты должны были оставаться взаперти. А возможно, она видела в медсестрах сильных и властных личностей — какой она так никогда и не стала. Сразу после выхода из больницы она начала наниматься на временную работу в лечебницах. Норму Джин смущало, что ее мать старается устроиться на работу, чтобы присматривать за другими людьми. Однако некоторые, например Дора, надеялись, что Глэдис, добившись того, чего ей так хотелось — свободы, — станет практикующей медсестрой.