Merry dancers: продолжим?

Anya Shinigami

Аврора и Уши переглянулись, не зная, с чего начать.

— Видите ли, профессор Морозов, недавно в Кении была найдена пропавшая около десяти лет назад экспедиция. — Лицо директора чуть изменилось, выражая недоумение, но перебивать он не стал. — Среди тел, обнаруженных в гробнице, была опознана женщина по имени Глория Уидмор, но, к сожалению, чтобы найти её родственников, нам нужна информация. Мы, собственно, здесь именно поэтому. Как-никак прошло десять лет, её родственников оказалось найти не так-то просто.

Директор нахмурился, узнавая знакомую фамилию, он что-то пробормотал себе под нос, словно восстанавливая в памяти информацию.

— Не думал, что подобными вопросами занимаются женщины вашего статуса, леди, — задумчиво

и чуть с подозрением проговорил он.

— Моя профессия — археолог, сэр, — ничуть не растерявшись, ответила Аврора. — И именно мы с коллегами нашли несчастных, теперь я чувствую за них ответственность. — У Уши от подобной лжи из уст подруги непроизвольно поднялась правая бровь. — Понимаете, это дело профессиональной солидарности, работа у нас очень опасная… Я знала её мужа, но… Вы наверняка слышали, что он сейчас содержится в Азкабане, и попасть к нему невозможно, — Аврора сделала скорбное лицо, а Урсула так и сидела, не моргая, с нетерпением ожидая, что же она отчебучит дальше.

Профессор тяжело вздохнул и сложил руки на потертом столе замком.

— Гениальность и сумасшествие идут рука об руку, — согласился он, не заметив, что в глубине глаз полной сожалений леди Малфой спрятана искорка хитрецы. — Эзраэл был великим знатоком Древних рун, я неоднократно приглашал его обратно в Дурмстранг после гибели Лоры. Бедная девочка, она всегда была увлечена этой наукой не меньше его самого… Нет, вы не подумайте, в нашей школе романтические отношения между студентами и преподавателями запрещены, как и в любом другом учебном заведении, но… Мы не знали до последнего, они умело держали всё в тайне и практически сразу после окончания Лорой Дурмстранга узаконили свои отношения. Эзра тогда только выпустился из университета, а она… Седьмой курс… — предался он грустным воспоминаниям.

— Профессор, Глория, то есть, Лора, вы можете рассказать о ней поподробнее? — поправила Аврора, так как старый директор отходил от темы всё дальше. — Где мы можем найти её родственников? Нам нужна хотя бы девичья фамилия.

— Помню, как тяжело он переживал её гибель… Боюсь, что родственников у Лоры нет, она сирота, выросла в Польше. Ей дали фамилию Лесовская…

***

Спасибо моей бете за представление Дурмстранга и за известного читателям Chemical wedding персонажа

========== Я рухнула с неба ==========

Несколько месяцев поиска информации ничего не дали, биография Глории Лесовской зияла пробелами, и всё казалось как-то уж слишком подозрительно. В сиротском приюте, адрес которого весьма неохотно дал директор Дурмстранга, никогда не слышали о ней, в архиве не числилось такой фамилии. Дряхлая старенькая воспитательница клялась и божилась, что помнит всех подопечных, когда-либо выросших под её заботливым материнским крылом, и такой девочки на её памяти не было. Уши, пресытившись бесплодными поисками информации, оставила это бессмысленное расследование и по настоянию отца устроилась в Берлинский Магический Музей помощницей герра Швайгера. Аврора стала в одиночку искать друзей Глории, коллег по работе, но те, кто помнил её, так же понятия не имели о её прошлом.

…Абрахас нашелся в восточном крыле поместья; он созерцал процесс надстройки колонн террасы; над ней в скором времени должна будет появиться обширная зимняя оранжерея для переполнивших дом растений. Аврора бесшумно вошла в восточную гостиную, через окна которой можно было наблюдать за работой волшебников в пыльных мантиях и за Абрахасом, что-то обсуждающим с держащим чертёж прорабом. Приземлившись в мягкое кресло, она приказала эльфу подать апельсиновый сок со льдом, так как для середины мая погода стояла непривычно жаркая. Наблюдая за мужем, не знавшем о её приходе, Аврора вдруг вспомнила, что именно возле восточного крыла когда-то нашёл её Квинси. Рабочие при помощи магии уже возвели перекрытия для второго этажа, которые почти скрыли послеполуденное солнце от глаз, погрузив гостиную

в тень. Аврора сама должна была следить за постройкой, если бы не встреча с одним из бывших коллег Лесовской, который, впрочем, так же ничего не рассказал. Нити обрывались, но фамилия по первой букве совпадала с инициалом на пчеле, может, стоило прекратить поиски и удовлетвориться полученным результатом?

— Леди Малфой, — донесся голос снаружи, заставивший Аврору обратить внимание на говорящего, однако тот обращался вовсе не к ней. — Я, конечно, понимаю, что вы хотите цельное стекло во всю стену, но весь архитектурный ансамбль поместья выполнен в консервативном стиле. Не будет ли это слишком выделяться из общего экстерьера?..

— Делайте так, как задумано, — отрезал Абрахас равнодушно. — Полетт, ты не хочешь пообедать на свежем воздухе? — и спустя небольшую паузу добавил с ноткой неприязни: — Подальше от этой утомительной стройки.

Аврора, наконец, разглядела Полетт, укрывшуюся от её взгляда за одной из колонн, и непонимающе свела брови. По идее, Полетт следовало находиться на своём рабочем месте, тем более, время было отнюдь не обеденное… Не то, чтобы Аврора имела пристрастие следить за кем-то, однако, заметив очевидную странность, она не могла усидеть на месте и, забыв про сок, коридорами направилась в ту сторону сада, куда приблизительно пошли неожиданная гостья Малфой-мэнора и Абрахас. Их фигуры мелькали в окнах, а смех разносило эхо, забирающееся внутрь поместья сквозь открытые двери и оконные ставни. Так когда-то Аврора смеялась с ним, только это кануло в прошлое. Неужели в нём всё ещё осталась юность, то искреннее тепло, без которого невозможно было представить его лет шесть назад в Хогвартсе? Сейчас в смеющемся и подставляющем лицо солнцу человеке легко узнавался тот добрый парень, который был способен поднять настроение в самый паршивый день…

Полетт оказалась на качелях, привязанных к ветке высокого старого дуба, и стала мерно раскачиваться, набирая высоту. Абрахас прислонился к массивному стволу и осел на молодую траву, закрыв глаза. Он выглядел счастливым и довольным жизнью, точно полузабытый сон Авроры стал явью. И вдруг появилось это ощущение в груди… Словно легкие сдавило, на глазах вот-вот должны были появиться слёзы, но они так и не проступили — то ощущение не было тоской, оно, возрастая, становилось всё больше, противнее и уже не умещалось в её крохотном сердце, очерняя его. Хотелось ударить себя в грудь, чтобы выбить это ужасающее парадоксальное ощущение пустоты и заполненности, необъяснимое, неприятное, злое… Полетт вдруг стала такой омерзительной, словно с головой окунулась в гной бубонтюбера. Слишком легко ей удавалось расшевелить Абрахаса, вернуть его искренность и тепло…

Наблюдая за ними из дома, Аврора не решалась объявить о своём появлении, пытаясь справиться с нахлынувшими на неё завистью и ревностью. Осознание того, что Абрахас остался прежним, и только с ней он так бесстрастен и скрытен, окунуло её в ещё большее уныние и тоску, однако незаконченное дело, по причине которого она вернулась в Британию на день раньше, являлось безотлагательным. Вдохнув полной грудью, Аврора шагнула в сад, словно на эшафот, и на ватных ногах поплелась в сторону качелей, пытаясь хоть как-то успокоить нервы. Абрахас поднялся с травы, когда качели замедлили ход, подошел к Полетт, спорхнувшей с них так легко, будто бабочка. Она что-то сказала, но скудные знания французского не позволили Авроре понять и малой части её фраз. Положив руку на его плечо, Полетт звонко засмеялась, вызвав и на лице Абрахаса улыбку. Всего один взгляд на приближающуюся к ним по тенистой аллее супругу, и он молниеносно скинул её руку, сделав шаг назад, его голубые глаза излучали удивление, об этом говорила и чуть изогнувшаяся линия бровей. Сквозь шелест крон деревьев Аврора вновь не расслышала, да и не поняла бы, что сказала Полетт, но та, уловив издалека приветственное: «Добрый день», вздрогнула и обернулась.