Мертвая хватка
Шрифт:
Дуэльное оружие высокородные оставляли на входе, в специальном хранилище. Морин с угрожающим звуком вытянул из ножен красивую шпагу.
На Райвена ставки делали осторожно. Видимо, самые отчаянные. Он, по меркам чистокровных аристократов, был слишком плотным, мягким и медлительным, ему недоставало изящества и легкости. Какой из него фехтовальщик? Плюс за Морина болели в силу рабочей солидарности и разницы в вооружении.
— Ничего не забыли? — приподнял бровь Гаральд, даже не подумавший забрать свое оружие, — Вызов исходил от вас. Следовательно, выбор, на чем драться, —
— Кодекс предписывает…
— Кодекс, лорд Морин, — перебил Гаральд и начал методично откручивать черенок от обычной деревянной швабры, стоявшей возле входа, — вы читали невнимательно. Там сказано, что оружие может быть любым, не запрещенным в империи. Это вы с высокородными можете разбираться при помощи ювелирных зубочисток. А я, как вы неоднократно мне напоминали, всего лишь приемный сын семьи Райвен. Происхождения самого сиволапого. И мне по душе подраться, как холопы, обычным дрыном. Второй найдется?
И пока в толпе возмущенно и обескураженно переговаривались, пока лорд Морин сыпал проклятиями, пока искали вторую швабру, Лорд Райвен решил довести веселье до стадии фарса. Картинным жестом скинул шелковую куртку, а затем рубашку, дав всем возможность полюбоваться своим голым торсом. Одежду он бросил сопровождающему его слуге. Эскапада была далеко не в рамках городских приличий, но допустимая. Мужчины захмыкали, дамы слегка порозовели. Им личные предпочтения диктовала не столичная мода на щуплость, а природные инстинкты.
Гаральд спокойно позволял себе выглядеть несколько мягче, чем полагается бойцу. Неосведомленным людям он и вовсе казался этаким гедонистом, склонным к лени и излишествам. Впрочем, с излишествами точно пора было заканчивать. Но за обманчивой вальяжностью скрывались многие годы тренировок. Природа охотно наделила молодого лорда умом, подчистую сэкономив на магических способностях: ни одной капли Искусства ни от друидской матери, ни от человеческого отца. Поэтому Гаральд с детства привык, что все проблемы решаются двумя способами — тонкими переговорами или грубой силой, в зависимости от того, какого рода аргументы оппонент воспринимает лучше.
Баланса в деревяшке, конечно, не было никакого. Орудовать придется очень осторожно, это вам не грабовый тренировочный меч, который хоть об стену долбани. Хлипкое убожество рассыплется в щепки от одного приличного удара. Впрочем, от приличного удара в щепки рассыплется и хребет тощего лорда. Поэтому аккуратно, но вразумляюще.
Сам Морин решил остаться в рубашке, и обнаженными телесами не сверкать. И, едва прозвучал сигнал, мгновенно бросился в атаку. Ошеломить противника внезапным налетом, сбить с ног — и закончить балаган!
Райвен скользнул в сторону, почти балетным жестом отведя руку в сторону. Он напоминал больше неуклюжего танцора, чем бойца. Морин тут же воспользовался ситуацией — и палка оставила красный след на открывшихся ребрах Гаральда. Морин не спешил, он наслаждался. Представление только началось!
— Какая досада, — лорд Райвен осмотрел свой бок, — а говорили, надо худеть. Вы же, кстати, и говорили, любезный, что я в последнее время непозволительно поправился. Согласен, сидячая работа
Морин снова атаковал — так же быстро, но ему было непривычно управляться с какой-то деревяшкой без острия. В дуэли он побеждал моментально — за счет скорости, бои велись до первой крови. В «деревянном» же сражении — до того, как один из противников свалится спиной на землю. И эта задача была уже гораздо сложнее. Как опрокинуть эту белобрысую тушу? Тем более, когда в твоих руках — унизительный кусок дерева?
Только ударом в голову! Оглушить — и ногой в пыль!
Хрясь! Хлипкая деревяшка сломалась, напоровшись на свою товарку. Райвен перехватил свое оружие двумя руками и заблокировал удар. В пальцах у Морина остался жалкий деревянный огрызок. Отломившаяся половинка черенка со стуком упала на землю. Гаральд легонько стукнул Морина по плечу.
— Доброе утро! Не проснулись? Хотите кофе?
Морин зарычал и снова сделал выпад, пытаясь подсечь ноги гиганта. Уколоть осколком деревяшки, проткнуть этот колышущийся от хохота мягкий живот. Он метался с предельной скоростью, его мишень была заметней некуда. Но почему же черенок в который раз протыкал воздух? Райвен продолжал разыгрывать шута: отступал, паясничал, внезапно менял направление и периодически подмигивал улюлюкающим дамам.
Морин, воспользовавшись тем, что противник постоянно отвлекается, снова сделал подсечку — и двухметровый увалень просто перепрыгнул его ногу.
— Да чтоб тебя! — выругался тощий лорд.
— Чтоб меня пресветлая богиня возлюбила? Вы это хотели сказать?
Увернуться от удара палкой в живот Морин не успел — и согнулся пополам. Гаральд схватил противника за шкирку и два раза перетянул поперек спины. Затем добавил легкий направляющий кулаком в челюсть — и лорд Морин, потеряв равновесие, покатился по земле.
Райвен экспрессивно потряс левой рукой, как будто ему было больно. Затем сплюнул возле поверженного оппонента, раскланялся почтенной публике и принял жидкие аплодисменты. Раз противник коснулся спиной земли, тем более, кувырком по ней пролетел — бой окончен.
— Я удовлетворил вашу тягу к развлечениям, коллеги? — лицо Гаральда перестало излучать доброту и расслабленность, а синие глаза стали холодными и угрожающими. — Достаточно или на бис выступить? Тогда что стоим? Все за работу, быстро! Лорд Морин, вас это тоже касается.
Триединая империя, Джалан
Район Фирих, комплекс зданий департамента правоохраны и судейства, столовая
Де Зирт обедал. И, презрев нотации друидов, прямо за столом читал дело троих студентов Академии государственного управления. Не просто каких-то первокурсников, а состоявшихся чиновников департамента правоохраны. Людей, метивших на высшие посты в империи. Этого набора фактов было достаточно, чтобы магистр ел больше глазами, чем ртом.