Мертвая река
Шрифт:
– Что у нас здесь, Дейл? – спросил утомленный и помятый Сэм Шеринг, явно недавно вытащенный из теплой постельки, как только вылез следом за начальством.
– Черт, Сэм, здесь полно трупов.
– Каких еще трупов, Дейл?
– Да любых, мать его, на самый взыскательный вкус. Дети, женщины... один вообще над костром висит – барбекю из него хотели сготовить, что ли. Картинка, скажу я тебе, – не приведи господь такую даже во сне увидать!
– Ты сказал, среди погибших есть дети?
– Да – и, сдается мне, как раз ваши искомые, из ориентировок. Голодранцы какие-то.
Они пошли к дому – Уиллис быстрым шагом повел
– Иисусе... – пробормотал он.
– Это что! Вы зайдите внутрь, – «воодушевил» коллег Уиллис.
Шериф обернулся к Шерингу, все еще выглядящему так, будто поднять подняли, а разбудить забыли.
– Сэм, – сказал он, – выкликай сюда еще пару патрулей. И коронера, само собой. Тут живые-то есть, Уиллис? – Вопрос был формальным – ответ он и так уже знал.
– Ни души. Хотя «Скорую» тоже лучше иметь в виду.
– Зачем?
– Кто-то ушел отсюда без руки. Не знаю, где сам этот парень, но кисть его валяется на полу. Вернее, то, что от нее осталось. Пальцы, главным образом.
– Хорошо. Сэм, «Скорую» тоже вызови. И скажи, чтобы парни в участке выяснили, кто сдавал этот дом, кто снимал его. Сколько всего людей здесь жило, их имена, описание внешности. Одна из этих машин, судя по номерам, взята напрокат – пусть узнают, кто ее взял и когда. Никаких промедлений, понял?
– Да уж мне ли не понять, – мрачно кивнул Шеринг.
– Ну, пошли посмотрим, – сказал Питерс Уиллису, и они ступили через порог.
Через двадцать минут с осмотром было покончено. Шериф увидел все, что хотел увидеть, и Уиллис повел его на холм, к дымящемуся кострищу.
Для Питерса вид нанизанных на жердь человеческих останков оказался хлеще всего остального, вместе взятого. Он вообще с детства боялся ожогов, но то, что предстало перед ним, уделывало все, что доводилось видеть когда-либо раньше. Речь тут уже не шла просто об «ожогах» – Уиллис не покривил душой, сказав «барбекю». Повсюду перед входом в дом и вокруг него валялись разбросанные кости и обкусанные куски мяса; сейчас представилась возможность увидеть, кому это все когда-то принадлежало. Определенно, барбекю – и уже даже не скажешь, мужчина это был или женщина. Достаточно уже того, что человек. Его самая безумная догадка насчет баек Доннера и показаний миссис Вайнштейн внезапно подтвердилась. Поначалу он еще подумывал о том, что старик попросту слишком уж дал волю фантазии, напридумывал монстров там, где на самом деле были всего лишь безумцы и идиоты, мелкие пакостники. Но, похоже, он серьезно недооценил этих людей.
Теперь он определенно знал две вещи, еще сутки тому назад остававшиеся всецело неведомыми. Первая вогнала в дурноту, вторая – основательно напугала. Первая – кто бы эти люди ни были, они убивали и пожирали жертв. Вторая – среди них имелись мужчины.
Остатки кисти в доме явно принадлежали белому мужчине, отличавшемуся при этом поистине великанскими габаритами. И даже по пальцам и ошметкам ладони становилось ясно, что это был человек, привыкший к грубому труду – кожа задубевшая, мозолистая. Не было такой ни у одной из найденных жертв – и у лежащего на кровати парня, и у найденного перед домом ручонки были гладкие, холеные, типично городские. Не такие, что привыкли
* * *
Время летело незаметно. Питерс наблюдал, как Уиллис заливал из фляги последние тлеющие в костре головешки. Останки, нанизанные на вертел, он велел не трогать – пусть полицейский фотограф снимет бесчинство во всех ракурсах. «У фотографа этой ночью в принципе будет много работы», – подумал шериф.
– Как далеко отсюда до океана, Дейл? – спросил он.
– О, около двух миль. Насколько я помню, есть тропа или две, ведущие прямо туда. Одна проходит через здешние края и ручей, другая – в паре ярдов вниз по течению, она до самой береговой линии тянется. Я в детстве часто ею ходил, мы с пацанами рыбачили там. Хотя много никогда не ловили.
– Есть ли там пещеры или что-нибудь такое?..
– Уф, шеф, не помню. Может, и есть.
С того места на круче, где он стоял, Питерс увидел вдалеке мигалки. «Ну, этим еще долго сюда добираться», – подумал он. Перевел взгляд на бегущего Шеринга. «Сэм, как всегда, суматошничает – весь в бегах», – пришло шерифу на ум, а потом он вспомнил, что сам дал ему указание действовать как можно быстрее. Ну, плохого-то в этом ничего нет – мужчину бег держит в тонусе. Шериф завидовал помощнику Шерингу, его молодости и силе.
– Кажется, удалось узнать то, что нас интересовало, – бросил Сэм на ходу.
– Что именно?
– В участке выяснили, что дом был снят через риелторское агентство Кинга. Ребятам удалось дозвониться до миссис Кинг, и она сказала, что сдала его некой мисс Карле Спенсер из Нью-Йорка. Кроме нее в договоре никто не значится. Никаких мужчин. Но миссис Кинг сказала, что, по словам мисс Спенсер, у нее есть сестра, и та вроде бы собиралась по случаю наведаться к ней в гости. Правда, она не уточнила, когда именно.
– Эх, – протянул Питерс, – вот этого-то я и боялся.
– Чего именно? – не понял Шеринг.
– На одной машине нью-йоркский номер, на другой – местной компании по прокату. Всего у нас три жертвы, считая тело на костре. Двое – мужчины, на костре – предположим, женщина. И что из этого следует?
– Осталась еще одна, – смекнул Шеринг и заглянул в свои записи. – Номер на взятом напрокат «Пинто» зарегистрирован на Карлу Спенсер, Нью-Йорк. Значит, черный «Додж» принадлежал гостям – сестре или одному из ее двух приятелей-мужчин. Следовательно, где-то поблизости бродит еще одна женщина. Либо сама Карла Спенсер, либо ее сестра.
– Выходит, у нас есть еще одна потенциальная жертва, – сказал Уиллис. – Кто-то, кого они забрали с собой. Черт возьми.
– Правильно. – Питерс кивнул. – Как минимум одна. Насколько нам известно, может быть, их с полдюжины. Как только коронер и его помощник поднимутся на холм, давайте пройдемся по дому и поищем документы, удостоверяющие личность. С ними – хоть будем представлять, куда дальше копать...
Мигалки патрульных машин за время их разговора подобрались еще ближе. Значит, кавалерия в сборе. Чуть нахмурившись, Питерс вздохнул – это был вздох грузного человека, с присвистом.