Мёртвая шестерёнка
Шрифт:
– Нет...
– в голосе Генри сквозила усталость, и он был каким-то тусклым.
– Справлюсь. Врагов немного. Ты можешь связаться с Мадам Райт?
– Нет, - скривился Мон, подбежавший к лейтенанту.
– Связи нет, - добавил он, - но она в машинном.
– Двигай туда. Я тут... справлюсь, - ответил Ландау, и Эйзерхарду показалось, что он услышал на заднем фоне знакомый треск оружия проклятых варпом и некронскими технологиями механикус с "Красотки".
– Так точно, - ответил Мон.
Клондайк посмотрел на него взглядом, от которого, казалось, форма наёмника задымится и распадётся пеплом, и прорычал:
– Где тут ваше блядское машинное отделение?
Выжившие
Когда отряд Энн похудел ещё на нескольких солдат, из боковых проходов показались подкрепления во главе с лейтенантом и Моном. Эйзерхард, оценив обстановку, занял удобную позицию позади солдат, точечно уничтожая врага, на каждого из которых требовалось как минимум по три заряда или пули. Мон притащил с собой целый комплект стрелкового оружия, чем сейчас и пользовался. Как ни странно, он впервые, пожалуй, за все годы службы у Райт, жалел, что рядом нет Салливана. Но взрывник был занят в другом месте и отвлекаться не мог. Как и их шеф.
Райт бросила на Эйзерхарда один короткий взгляд, в котором отражался вопрос. Мон отрицательно покачал головой, давая понять, что другого подкрепления не будет. Сервиторы Селены, протискиваясь сквозь узкие ходы переходов, тащили за собой свои тяжёлые пушки. Подскочивший к инквизитору кадианец, злой и растрёпанный, как тысяча хаоситов, быстро пересказал, что устроила Селена со своими игрушками недавно.
– Селена, реактор еле дышит. Отзови своих сервиторов, иначе мы взлетим на воздух, - приказала Райт, не особо надеясь на связь. Один из железных конструктов повернул к инквизитору голову и мигнул глазными линзами.
– В вакууме на орбите нет воздуха, - сказал он голосом магоса. Райт полыхнула взглядом так, что сервитор заискрил. Инквизитору надоело играть с Селеной, и она вложила в голос как можно больше силы:
– Это приказ!
Сервитор упал на настил, окончательно выйдя из строя. Остальные мигом присмирели, не пытаясь больше наводить прицел на противника. Заметивший это десантник, кажется, понял, в чём проблемы у инквизитора, стараясь держаться рядом с перегревающимся реактором и прячась за него, собирая вокруг своих подчинённых.
Ситуация стала патовой. Инквизитор Райт, пользуясь шквальным огнём кадианцев и атакой гибких насекомоподобных конструктов, обошла десантника с фланга, взяв в руку свою глефу. Острия оружия щёлкнули, выдвигаясь из рукояти, окутавшись свечением. Десантник засмеялся, и его голос показался Райт треском рвущегося пространства.
– Держитесь поближе к выходам, - приказала Райт кадианцам, - возможно, это вам как-то поможет, - добавила она уже тихо, шагая вперёд и прокручивая в руках глефу.
Поле десантника легко выдержало огонь из болтера, оставляя на сетчатке следы цветных всполохов. Противник нанёс удар, пробуя оборону и защиту инквизитора. Райт ушла от прямого удара, а одержимый гибрид десантника и механикус начал наступать на Энн с удвоенной силой. Острия лезвий и различные гибкие дендриты мелькали вокруг Энн с такой скоростью, что, если бы не защитное поле псайкера, она давно бы уже превратилась в разрубленный кусок плоти. На сознание давила аура десантника, заставляя Энн слышать все тошнотворные слова в адрес неё и мёртвого Императора. Поле давило так сильно, что почти сломило волю
– Ближе к реактору, - услышала она шёпот сервитора. На самом деле Селена наверняка говорила для кадианцев и довольно громко, но боль мешала Энн слышать чётко. Она чувствовала, как каждая иголочка, каждое лезвие и каждый шип прокручиваются внутри плоти, добираясь до костей, высасывая силу, заполняя сознание порчей и ядом.
Вокруг началась какая-то суета. На сцене появились другие кадианцы, кажется, подоспел Салливан или другие сервиторы Селены. Бой закипел с новой силой, а десантник, изрядно намяв плоть инквизитора, швырнул окровавленный комок, бывший Райт, в сторону.
Десантник занёс над ней ногу, намереваясь раздавить ей череп. В этот момент верхняя часть перекрытия отъехала в сторону, и вниз опустился огромный предмет. Райт смаргивала кровавые слёзы, пытаясь нашарить хотя бы свои ножи. Кто-то упал рядом и прикоснулся к её плечу, сунув в руку глефу. Инквизитор с трудом перевела взгляд на соратника и увидела Руфуса.
– Всем покинуть реакторную, - приказала Энн. Кадианец смотрел на инквизитора упрямо, принимая решение. Через секунду он приказал своим людям выполнять приказ Энн, сам же остался рядом. Руфус помог Райт подняться на ноги как раз в тот момент, когда спустившийся с потолка предмет, загудев и заискрив, окутался голубоватым свечением. Десантник фыркнул, пытаясь сделать шаг вперёд и выращивая прямо из своего бронекостюма отвратительные стволы и жерла орудий, но замер, словно упёршись в невидимую стену. Гудение и свечение стали громче. Десантник поднял голову вверх, и в этот момент огромный, исполинский магнит включился на полную мощность. Освещение по всему судну вырубилось, громкий звук притяжения всех металлизированных конструктов Железного Воина раскатился по реакторной с оглушительным звоном, и Селена дала команду на открытие шлюзов. Райт ухватилась за Руфуса, но в теле кадианца было слишком много металла, чтобы он не подчинился силе притяжения. Энн напрягла все силы, подключив и пси-возможности, пытаясь удержать кадианца на месте, но её искалеченное тело неуклонно волочило вперёд и вверх, хотя сила магнита ослабевала от количества, налипшего на него металла притянутого десантника и его подручных искажённых порчей механикус и конструктов.
Энн закричала от усилий, и в этот момент хлопок открытых створок выбил воздух из лёгких, выбрасывая в ствол монтажного шлюза весь мусор с магнита.
Где-то рядом слышался хриплый мужской голос, монотонно произносивший казавшиеся непонятными слова, ускользавшие от сознания. Звуки и их сочетания обтекали разум, не взаимодействуя с ним, и просто образовывали спокойный фон, в котором Энн плыла, словно в тёплой воде. Голос не убаюкивал, но и не тревожил, он просто был. От ощущения давно забытого спокойствия и комфорта Райт долго не открывала глаз, и даже не думала, наслаждаясь покоем.