Мёртвая шестерёнка
Шрифт:
– Не переживай, устранять никого не надо. Это из другой сферы, с которой ты не знаком.) не волнуйся, моей жизни ничего не угрожает, твой счёт пополняется вовремя, всё в порядке.
– Да плевать мне на счёт, мадам! Главное, чтобы вы были в порядке...
– вырвалось у Ландау, сделавшего шаг вперёд, и сжавшего ладонь в кулак. Он глубоко вдохнул, коря себя за несдержанность, и запустил пальцы в волосы на затылке, как всегда в случаях, когда ему было неловко.
– Твою мать... Вы опять ничего не слышали.
– Я... я ничего не слышала...
– поражённо произнесла Райт, настороженно
– Я даже не подозревала... такого ко мне отношения, Генри... Кажется, у нас будет разговор двух глухих.
– Мадам, я уже жалею, что в сердцах не сдержался. Хорошо, что Мон и Салливан не слышали, они бы не оценили. Вы за эти годы столько в нас вбухали, что каждый мог бы купить небольшой замок и жить королём до конца дней. Если бы не некоторые обременения, конечно.
– Не жалей. Мне было приятно это слышать. Именно потому тут нет Мона и Салливана. Им этого знать не нужно.
– Мне тоже, мадам... Но я не в том положении, чтобы говорить подобные вещи. И я рад, что всё-таки сказал вам это.
– Интересно было бы встретиться с тобой без... положения, - инквизитор улыбнулась, явно задумав нечто подобное. Генри выглядел очень смущённым, и Энн не стала давить на него, давая время успокоиться.
Ландау давно не чувствовал себя таким сконфуженным. Годы на службе Райт сблизили их гораздо сильнее, чем простых нанимателя и работника. В каком-то смысле, Энн стала ему семьёй. Она и её свита. Только здесь он чувствовал себя дома, и это раздражало. Но и давало надежду.
– Мадам, - подбирая слова, начал он.
– Мне тоже было бы интересно. Встретиться и поговорить как два человека, а не наниматель и наёмник, - он улыбнулся, ожидая ответа.
– В таком случае... это можно устроить. Только я сама выберу место и время, если ты не против, - она лукаво усмехнулась, прекрасно представляя, что Ландау первые несколько часов будет пытаться отыскать для себя образ, являющийся очередной маской, а вот этого Энн видеть не хотела.
– Тебе так идёт улыбка, - сказала Эннифер, пряча взгляд.
– Стоит продолжить обход, тут немного осталось. Потом я смогу заняться собранными от других групп отчётами о состоянии и проверках, а также свести баланс требуемого для закупок оборудования, рационов и прочих необходимых вещей.
– Я уже переслал часть своих записей и отчётов по прошедшему делу, - радуясь смене темы, сказал он.
– Выбирайте время и место, мадам.
Генри вздохнул, понимая, что сам только что похоронил свою легенду и образ несгибаемого командира наёмников, хитрого и расчётливого
– Сейчас я скажу то, что явно тебя насторожит. Я найду тебя. Просто отдыхай в привычном тебе режиме, - она улыбнулась.
– Заодно мы поохотимся, в этот раз - друг на друга.
Энн очень хотелось увидеть этого человека в его привычной среде обитания, а не в форме наёмника под дулом стаббера еретиков или в дыму и копоти. К тому же, стоило как-то реабилитировать его в его же собственных глазах, чтобы не вызывать чувства проигранного матча. Самолюбие наёмника стоило беречь от фатальных ран, пусть и неосознанных, и причинённых не специально.
"Поверь, мне тоже весьма неловко", - со вздохом
– Хорошо, мадам, - Генри удивился, но старался не подавать виду. Идея ему понравилась, она была правильной. Особенно насчёт охоты. Эта метафора несла в себе гораздо больше, чем хотела показать Райт.
– Договорились. Не предупреждая, да?
– Именно так, Генри, именно так.
– Тогда меня это полностью устраивает, - обретя прежнюю уверенность в себе, сказал Ландау. Ему уже было интересно, что за охоту устроит Энн.
– Вот и договорились, - Райт спокойно улыбнулась, показывая, что все в порядке и идёт своим чередом.
– Разумеется, мадам, - Генри вместе с уверенностью в себе вернул контроль и над манерами тоже, уверенно надевая на себя упавший было образ. Но сказанное проложило между ними особую связь, которая так просто не исчезнет. Да и не хотелось бы, чтобы она исчезала...
– Договор подписывать не будем, довольно и устного соглашения, - пошутил он
Инквизитор приподняла бровь, тоже входя в привычный образ нанимателя.
– Если хочешь, можем подписать и договор. Но тогда придётся указать вознаграждение, - она покачала головой, - как я поняла, деньги тут не фигурируют. И нам придётся придумать то, что получит каждый, если он выиграет охоту.
– С точки зрения спортивного результата условия лучше не прописывать, - пожал плечами Ландау. за напускным равнодушием скрывался растущий интерес.
– Но ведь интереснее, если неизвестна ни награда, ни ограничения, ни способ победы, мадам.
– С одной стороны, ты прав. С другой - как мы тогда поймём, кто победил?
– Она позволила себе хитро улыбнуться.
– Хорошо. Пока подумай над этим. Если ты захочешь изменить условия или всё же составить договор, заходи, мы обсудим это. Итак, Генри Ландау, - она встала напротив и протянула ему руку, - охота началась!
Он осторожно пожал протянутую ему ладонь. Не потому, что боялся повредить конечность, или причинить боль мадам - сработали давно забытые навыки и привычки, вколоченные намертво ещё в детстве и юности.
– Охота началась, - подтвердил Генри, хитро улыбаясь.
Энн знала, что сейчас стоило что-то сказать, но продолжала стоять и рассматривать внезапно ставшее незнакомым лицо наёмника. Аристократизм во всём у него сейчас отражался особенно сильно. Поза, полная достоинства, выражение лица заинтересованного наследника богатых поместий, готовящегося выдвинуться в охотничьи угодья и подстрелить какую-то нежную лань.
Только лань эта была инквизитором Эннифер Райт, и вот это осложняло дело. Для Генри.
Ландау внимательно изучал противостоящую ему сейчас инквизитора Райт. Впервые он рассматривал её не с позиций подчинённого... Нет, не впервые. Скажем, в первый раз сознательно. Таившиеся дотоле мысли вышли наружу, и обстоятельства поменялись. "Сложная дичь, - внутренне улыбнулся Генри.
– с такой непонятно, кто на кого охотится. Но интересно".
– Думаю, сегодня мы не станем устраивать охоту?
– осторожно вынула свою руку из пальцев наёмника Энн.
– У тебя есть ещё какие-то предложения?