Мертвая тишина
Шрифт:
— А ты подумай немного, — отрывается Кейн от возни с блоком. — Как только сюда нагрянет команда «Верукса», нам ни в жизнь не позволят разгуливать по кораблю и возвращаться на ЛИНА. Разве что под конвоем. — Он не добавляет «в наручниках», но наверняка так думает.
И Кейн, несомненно, прав. Раз уж мы задумали сообщить о своей находке всем до одного в комсети, а не тайком «Веруксу», суд общественного мнения в конце концов нас спасет — здесь Воллер подметил верно, мы ведь станем героями, вернувшими «Аврору»
И тут меня впервые начинает глодать червь сомнений. «Верукс» обеспечивал меня жильем и работой почти всю мою сознательную жизнь. Пускай даже из эгоистических интересов и страха перед законом. Что я им за это должна?
Безропотно отправиться в отставку, после того как стала ненужной?
Ну уж нет. Ни за что!
Я решительно отметаю опасения прочь.
Воллер отталкивается от пульта управления, недовольно крякает и бурчит.
— Ничего здесь не трогай.
Относится это ко мне или Кейну, сказать трудно, однако требование оскорбительно в любом случае. Ничего другого, впрочем, я от него и не ожидала.
— Тебе тоже стоит вернуться, — говорю я механику.
Жду возражений, что не стоит мне оставаться здесь, практически в одиночестве. Нис рядом, вот только в совершенно ином мире, всецело погруженный в содержимое навигационного блока.
Кейн, однако, кивает.
— Есть, кэп.
И даже не задерживается, просто отплывает от капитанского кресла к двери. Он больше не пытается переговорить со мной наедине, чтобы объясниться. И хотя я скорее выбросилась бы в открытый шлюз, чем приняла бы участие в подобном разговоре, меня охватывает чувство утраты.
Мать твою. Да я вправду слетаю с катушек.
А может, и нет. Может, моя реакция совершенно уместна. Приходится сдерживаться, чтобы нервно не метаться по мостику или не стукнуть по чему-нибудь в отчаянии — право, в невесомости обе затеи отнюдь не самые лучшие.
Воллер возвращается в рекордно короткий срок с сумкой, набитой, как я подозреваю, в основном алкоголем. Если нам повезло, может, сунул еще сменные трусы и футболку.
Вскорости после него появляется и Кейн с сумкой, однако напряженное выражение его лица не скрывает даже щиток шлема.
— Все в порядке? — спрашиваю я.
— Конечно, — отвечает он, старательно избегая моего взгляда, и привязывает сумку к подлокотнику кресла старпома.
— Кейн… — начинаю я.
— Тебе тоже нужно забрать свои вещи, — бросает механик, на мгновение встречаясь со мной глазами, после чего отплывает к Нису. Вид у него измотанный, морщины озабоченности на лбу прорезались еще глубже. — Осталось уже недолго.
Ладно. Раз уж ему хочется разыграть по таким нотам…
— Лурдес, я возвращаюсь, — объявляю я несколько
Тем не менее, добравшись до ЛИНА, девушку я застаю внутри. Она ждет у шлюза в скафандре, однако шлем лежит на скамье.
Я снимаю свой — несколько неловко, еще не привыкнув к гравитации.
— Решила дождаться тебя, — говорит Лурдес. — На случай, если и тебе захочется оставить послание.
— Послание?
— Кейн тебе не сказал? — удивленно склоняет она голову набок.
— Что сказал?
— Не бери в голову. — Девушка отступает назад и указывает на контейнер рядом с собой. — Собрала вот съестные припасы и воду, сколько сможем вынести. На всякий случай.
— Лурдес, — перебиваю я ее, чувствуя, как внутри завязывается тугой узел страха. — Какое послание?
— Он записал послание для своей дочери. А я для мамы. Транслировать мы не можем, потому что сняли оборудование для «Авроры», но записи прикреплены к вахтенному журналу и при его извлечении автоматически воспроизводятся. Даже если нас не будет на борту. — Чуть поколебавшись, Лурдес интересуется: — Я так понимаю, он беспокоится, что, даже если все пройдет гладко, «Верукс» сразу же нас не отпустит?
Меня обжигает чувством вины.
— Возможно, — соглашаюсь я.
Также возможно и то, что я последняя сволочь. Меня волновали только собственные чувства — какими они должны или не должны быть, — в то время как о потенциальном риске и жертвах, на которые идут Кейн и остальные, я даже не задумывалась.
А они столь многим рискуют только из-за меня, из-за моего плана. От этой мысли меня мутит. Я не достойна их жертв.
— Черт, — вырывается у меня.
Девушка удивленно вскидывает брови.
— Извини, нет. Никаких посланий, — говорю я ей. Если только не отправить пару ласковых себе, тупице разэтакой. — На Земле не осталось ни души, кого волновала бы моя судьба. — И сама морщусь, какой жалостью к себе веет от этих слов, даже если они и правдивы. Впрочем, если вдуматься, пара воспитателей в интернате да инструкторы подготовки ремонтников комсети «Верукса» наверняка уже умерли.
— О! — печально отзывается Лурдес.
— Да все в порядке, — выдавливаю я улыбку. — Землю я все равно никогда особо не любила.
Обдумав мое заявление, она кивает:
— Понятно… — Помявшись, девушка в конце концов спрашивает: — Можно я подожду тебя? Не уверена, что хочу идти в одиночестве через все это. — Она машет в сторону шлюза, нервно переминаясь с ноги на ногу. Под глазами у нее я замечаю темные круги.
— Конечно. Через минуту буду готова.
Мне и вправду не требуется много времени, чтобы у себя в каюте переложить кое-какую одежду и туалетные принадлежности из собранного вещевого контейнера в сумку.