Мертвец Его Величества Том 3
Шрифт:
Барон без радости, но всё же признал правоту бывшей королевы.
— Да. Благодарю вас, Тайра. Решения Лорда Арантира, законы, им принимаемые, нередко пугают своей резкостью. Я рад, что за резкими формулировками скрывается разумный, взвешенный подход.
Тайра понимающе улыбнулась, хотя внутреннее нервно смеялась. Арантир имел очень своеобразное представление о том, что такое «взвешенный подход», чаще всего оставляя советникам задачу сглаживать острые углы. Тайра признавала, что сам путь, избранный Арантиром, давал невероятную отдачу. Лич понимал людей, понимал их желания и чаяния, но и что? Понять людей было не так уж и сложно. Люди хотели работать, быть сытыми, жить в безопасности и растить детей. Простые вещи, очевидные. Но сколько скрытых смыслов лежало в этих простых
— Я рада, что смогла помочь, — скромно ответила Тайра на все благодарности.
Уже на улице она увидела, как Рафил переговаривается с её сопровождением. Женщина смотрела на наивного мальчишку, а видела молодого сквайра, осмелившегося украсть сердце молодой принцессы. Сквайр писал принцессе стихи, тайком присылал цветы, посвящал свои победы на всех турнирах, в каких мог участвовать. Им не суждено было не просто быть вместе, даже встретиться и поговорить. Самое близкое расстояние, на которое мог приблизиться юноша — подойти к королевской трибуне для поклона после победы. Прошли годы, юноша, ставший рыцарем, давно сложил голову в одном из походов, а принцесса сохранила того сквайра в своём сердце.
— Капитан, нам пора отправляться, — позвала она командира сопровождающего её отряда.
Хоть она и сказала барону, что формально титула у неё нет, это было в каком-то смысле обманом. В новом мире, что строил Арантир, значение имели не титулы, а должности. Людям, далёким от системы управления землями Предела, это слово мало что говорило, должность и должность. Арантир же вкладывал в это слово вполне конкретный смысл. Тоже, как умел, многозначный смысл, подразумевающий как возможности, так и ответственность. А должность члена Верховного Совета тянула за собой огромную широту возможностей. И соответствующую ответственность. Цена их ошибок очень велика.
— Мы готовы, госпожа, — кивнул всадник, поглаживая висевший в седельной сумке мушкет.
Работы впереди было ещё много.
Глава 29
В этом походе пришлось задействовать людей. Управлять с артиллерией, в теории, можно и скелетами, но! Для доставки пушек требовался обоз, тащить сами пушки, порох и ядра к ним. А раз всё равно есть обоз, то почему бы не поставить на пушки людей?
Управляться с пушками могут любые скелеты, но гвардейцы справляются лучше, и силы больше, и координация движений лучше. Охранять пушки надо в любом случае вне зависимости от того, состоят артиллерийские команды из нежити или людей, и этим занимаются рыцари смерти. Эти гиганты пока остались на вторых ролях, оружия для них мы не сделали, в линейной тактике им нет места. Посмотрю по опыту боёв. Зато встречать противника в ближнем бою, или охранять обоз и пушки от налётов, например, лёгкой кавалерии — самое то. Так почему бы не люди? На имеющиеся у меня тридцать стволов и надо-то триста человек всего, по восемь на орудие, да полсотни для управления лошадьми, возками и на прочие вспомогательные работы.
Однако появление обоза несколько снизило маршевую скорость армии, и с этим ничего не сделать. Одно хорошо — благодаря рыцарям смерти в грязевых лужах не сидели, гиганты вытягивали застревающие повозки на раз два.
Такой неспешный темп движения вернул меня к таким замечательным и весьма полезным штукам, как миномёты и гаубицы. Ну, применительно к текущему моменту — мортиры. Говоря простым языком — стреляющая навесом артиллерия.
Инженеры, что над пушками работали, мне идею выкатили, мол гениальная же штука, и какая простая. Ствол задрать, укоротить, навеску пороха уменьшить и тому подобное. Я всё это понимал, да. Только и о проблеме, которую мы всё ещё не решили, не забывал. Проблема снарядов.
Мортиру они собрали относительно быстро, но первые же испытания показали — ничего у нас с мортирами пока не выходит. Ну, ладно, кое-что получается, гранату более ли менее надёжную сделать смогли, но мощность этих гранат — смех. Осколочное действие слабое, если упадёт под ноги — не факт, что опасно ранит человека даже в относительно лёгкой по текущим временам броне. А надеяться, что
Мы так и не решили проблему взрывателей. Из надёжного у нас есть только фитильный взрыватель, загорающийся при выстреле и взрывающийся после прогорания фитиля. Штука специфическая, единственное преимущество которой — относительная надёжность. Дальше идут только недостатки. Вроде бы чего сложного, воткнуть в ядро фитиль и пусть себе летит, сгорая в полёте. А вот хрен. Если фитиль просто воткнуть в ядро, то загорается, как несложно догадаться, не кончик фитиля, а он весь, по всей площади контакта со сгорающими газами. Изолировать фитиль можно, покрыв каким-нибудь негорючим или медленно горящим составом, но! Во-первых, появляется вероятность угасания, во-вторых, из-за торчащего жёсткого отростка ядро теряет баллистику, превращаясь в кусок известной субстанции, летящей по непредсказуемой траектории. Фитиль приходится прятать в ядро, опять же изолируя от внутреннего заряда, а там опять осечки из-за затухания.
Последняя проблема — нестабильное горение. Фитили одной и той же длины имеют разницу во времени горения, порой критическую. Инженеры попытались рассчитать длину фитиля так, чтобы он подрывался на дистанции в пятьсот метров. Четверть снарядов не долетела, четверть лежала на земле, порой по три-пять секунд. По плотному строю проще стрелять ядрами, надеясь сделать просеку среди плотно стоящих бойцов, чем надеяться на взрывающиеся ядра.
Я не знаю, как делали бомбы в моём мире, и какая магия мешает повторить их мне, но вменяемого результата не выходит. Простой ударный взрыватель имеет тенденцию взрываться при выстреле, а сложные механически не выдерживают нагрузок. Ткацкий станок я построить смог, а механический взрыватель — не получается. Либо ломается, либо клинит. Использовать оружие, которое может быть опасно для самих расчётов артиллерии, я не хочу принципиально. Те пушки, которые у нас есть, и снаряды к ним, хотя бы не взрываются сами по себе. Рано или поздно мы нормальный осколочно-фугасный снаряд получим, это вопрос времени, но в том виде, в каком бомбы существуют сейчас, они мне не нужны. Осколочное действие слабое, надёжность низкая, эффективность удручает.
Разработка продолговатого снаряда с оперением, типа мины для миномёта, только началась, там тоже есть конструктивные сложности.
А без бомб мортиры теряют смысл. Полагаю, дело просто в сырости технологий. Нельзя за пару месяцев, не имея вообще никакой базы, никакого опыта использования порохового оружия, разработать сразу выйти на уровень пусть даже не Первой мировой войны, а хотя бы Наполеоновских войн. Мы, конечно, сокращаем время разработки, так как я просто срезаю идеи, в тупиковости которых уверен, но это-то и играет с нами злую шутку. Опыт, база знаний. Нельзя обойти закон диалектики, нельзя совершить качественный рывок, не взяв откуда-нибудь количественные изменения. Мне придётся набрать базу знаний по гладкоствольному оружию, артиллерии и снарядам, чтобы сделать следующий шаг. Всё мы разработаем, просто не надо слишком спешить.
Пока же мы подходили к границе моих земель. Девять тысяч гвардейцев при тридцати пушках. Из гвардейцев пять тысяч вооружены мушкетами первого типа, собрал всё, что успели произвести. Так-то, конечно, результат великолепный, практически тысяча стволов в месяц, почти сорок стволов в день, это очень много для дня сегодняшнего. Ну так тип один и создавался, как нечто максимально простое и массовое. Доберём до десяти тысяч и начнём массово производить мушкеты Ярополка, но это потом. До конца этой войны я в лучшем случае вооружу всех скелетов мушкетами.
Очень хотелось рвануть вперёд, оставив позади пушки. Ведь их всего-то тридцать, что они, казалось бы, могут сделать? Но нельзя. Пушки кидают ядра на вполне представительное расстояние. По толпе можно попасть с полукилометра. Да и опыт артиллеристам нужен. Как я буду совершенствовать пушки, если их не применять?
Опять же, это мне скорость войска кажется не шибко выдающейся, а для современных армий я иду очень даже бодро. Как говорится, любители обсуждают тактику, кабинетные генералы — стратегию, а профессионалы — логистику.