Мёртвые бабочки
Шрифт:
– Я не могу ей помочь, - покачал головой Золлак. Он увидел, как нахмурилась Ксен, и поспешно добавил: - Не могу помочь здесь. С этими материалами и этими инструментами. Я понимаю, что надо сделать, но не понимаю, как и чем. Я как дикарь, пытающийся построить дом голыми руками.
– Что тебе требуется для того, чтобы выполнить эту операцию?
– Ничего. Это невозможно.
– Что требуется для операции?
– повысила голос Ксен.
– Инструменты!
– воскликнул старик.
– Оборудование! Книги! И сами хрусталики! Или ты думала, я сделаю их из песка и глины, как боги сделали человека?
– А если я принесу тебе инструменты? Если принесу тебе хрусталики? Ты сможешь провести операцию?
– Я... нет... Не знаю! Я никогда такого не делал. Да и где их достать?
– Я достану тебе инструменты, - сказала Ксен.
–
– Где ты возьмёшь их?
– В сокровищнице древних. В архипелаге Янгшу. Ты ведь тоже слышал про это место?
Золлак встряхнул головой и с недоумением посмотрел на Ксен:
– Но Янгшу это миф. Легенда. Этого места не существует.
– Вот и проверим.
– Но Янгшу за пределами круга! Тебе не перейти границу!
Ксен промолчала. Золлак внимательно на неё посмотрел, убедился, что она не шутит, и задумался. На память ему пришел Сэмюель Брава, человек, который жил около ста лет назад.
64.
Когда-то давно Золлак сам был молод и много времени проводил в дороге. Он странствовал в поисках знаний и книг, иногда один, иногда в компании таких же бродяг. Сэмюель Брава был для путешественников кем-то вроде доброго духа. Некоторые считали его выдумкой, некоторые действительно существовавшей личностью. Золлак относился ко вторым, потому что встречал немало доказательств его существования. Он читал Записки Сэма, тоненькие книжки на разных языках, которые встречались во всех концах света. В Записках рассказывалось о том, как живут люди за кругом.
Золлак обвёл мечтательным взглядом комнату. Ему вдруг показалось, что мир вокруг подёрнулся дымкой, и он снова оказался в Белой пустоши, где время тянется медленно, а небо можно задеть рукой, если как следует размахнуться. Именно там пятнадцатилетний Золлак лежал, растянувшись на дорожном мешке и читал первые из Записок. Из них он узнал об Аметистовом море, которое расстилается на добрую тысячу миль. Море было гладкой отполированной плитой из прозрачного тёмно-сиреневого камня, выступающую из земли где-то на полфута, где-то на фут. Ни один из древних источников не упоминал про Аметистовое море. Скорее всего, оно появилось относительно недавно, вместе с Рваными горами и Туманной впадиной. Годы испещрили море рытвинами и трещинами. Птицы вили гнёзда в нагромождения отломленного камня, в глубоких расщелинах собиралась вода, и там заводились рыбы и длинноногие пауки. Только людей не было нигде на протяжении всего Аметистового моря. Ни одни глаза не могли вытерпеть того сияния и жара, который испускал камень, нагретый ярким солнцем. Если верить тому, что писал неведомый Сэм, то далеко за каменным морем находился архипелаг Янгшу, последняя гильдия древних мастеров. Тысячи лет назад на месте загадочных островов располагался огромный город. Когда разразилась большая война, почти всё его население спустилось в бункер глубоко под землёй. Там они образовали крупную общину, разделённую на касты. Самой высокой была каста ученых, следом шли инженеры и врачи, самые низкие ступени занимали торговцы и художники. За время, проведённое под землёй, население города сократилось в сотни раз, нижние касты почти исчезли вместе с деньгами и привилегиями, распрями и жаждой власти. Сэм говорил, что в Янгшу насчитывалось около тысячи человек, каждый из которых был потомственным специалистом в той или иной области. Бункер превратился во внушительный подземный город, соединяющий острова друг с другом. Наверху были выстроены величественные башни из белого камня. Народ на островах жил уединённо и тихо под защитой целых трёх внешних кругов. С севера их закрывало непреодолимое Аметистовое море, с юга тёмные болота. Река Мутная, посреди которой и высились древние острова, была полна цепких водорослей, делавших невозможным любое передвижение по её холодным водам.
А ещё Сэм писал, что там, в архипелаге мудрости по крупицам собраны знания древнего человечества. Он видел своими глазами, как врачи пришивали больным новые сердца, такие же надежные и чуткие, как прежние. Сэмюель Брава не говорил как ему удалось преодолеть Аметистовое море и пробраться в зачарованный город. Он рассказывал только про Янгшу.
65.
Ксен ничего не знала про Сэмюеля Брава. Зато ей было известно, что бывший британский Гонконг действительно стал убежищем для нескольких тысяч человек. В новом мире полуостров дважды уходил под воду, пока, наконец, не
Воцарилось молчание. Лори заплетала бахрому в косички, Золлак мечтательно смотрел в пустоту. Ксен стояла, сжав губы в прямую линию, и мерно стучала пальцами по спинке кровати.
– Ты останешься здесь и будешь присматривать за моей сестрой, - сказала Ксен после затянувшейся паузы.
– Я... нет!
– воскликнул перепуганный Золлак.
– Я не могу. Ларсен не может. Господин Ларсен...
– Подлый негодяй, чьё могущество вот-вот даст трещину, - закончила за него Ксен.
– И в этот момент неплохо было бы находиться как можно дальше от его дворца. Так что считай, я оказываю тебе неоценимую услугу. Можешь не благодарить.
– Я не могу остаться!
– запротестовал Золлак.
– Я не могу... не хочу!
– Ты останешься, - сказала Ксен.
– А я отправлюсь к архипелагу Янгшу и постараюсь найти там всё необходимое. Я привезу тебе инструменты и книги, много книг. Если они и правда сумели сохранить наследие нескольких эпох, им следует поделиться с остальным миром. Может, когда-нибудь мы сможем обрести утраченное величие.
Золлак хотел возмутиться и сказать, что ни за что не останется вдали от дворца, но слова Ксен его зачаровали. Как наяву представил он обширную библиотеку прошлого, сотни томов со знанием целого мира. И правда целая сокровищница. Видение было настолько соблазнительным, что перспектива провести какое-то время наедине со слепой девушкой показалась невинной затеей. Поэтому вместо того, чтобы спорить дальше, Золлак спросил:
– Как ты собираешься попасть за пределы круга?
– Это моё дело, - ответила Ксенобия и обернулась к Лори: - Мне придётся оставить тебя на несколько недель с этим человеком. Веди себя хорошо, и он будет добр к тебе. Я оставлю ему достаточно денег для того, чтобы вы ни в чем не нуждались.
– Не уходи! Я не хочу оставаться без тебя!
– Я скоро вернусь, - пообещала Ксен.
– Коль это ложь, пускай огонь с небес меня сожжет, чтоб я с земли исчез! Я всегда возвращаюсь. Ты и соскучиться не успеешь.
66.
Оставив Лори на попечение старика Золлака, Ксенобия оседлала Астораго и отправилась в сторону Аметистового моря. Теперь, когда появилась какая-то надежда, Ксен чувствовала, что ни один круг не сумеет её остановить.
Ксен покинула дом на закате, а когда оказалась у ближней границы круга, вокруг мерцали предрассветные сумерки. Ночь прошла как одно мгновение, Ксен не слышала ничего кроме шума ветра в ушах и стука копыт электрической лошади. У границы Ксен остановилась, не зная, как поступить дальше. Она слезла с Астораго и задумчиво сделала несколько шагов вдоль невидимой черты. Аметистовое море лежало в тридцати ярдах от её ног, но до него надо было ещё добраться. Лёгкий ветер разогнал вереницу низких облаков. Показалось неяркое утреннее солнце. В свете рассветных лучей каменное море было похоже на самую большую в мире чернильную лужу. Птицы с кровавым оперением летали над Аметистовым морем, то и дело пикируя вниз. Они вылавливали мелких рыбешек из заполненных водой каменных трещин и глотали их на лету. Птичьи крики и хлопанье крыльев наполняли воздух непонятным волнением, которое Ксен могла определить как предвкушение чего-то необычного. Но и птицы, и вода, и само море не предвещали беды. Ничто не говорило о том, что где-то здесь пролегает опасная черта, сжигающая дотла человеческое тело.
Ксен сделала шаг вперёд и почувствовала нестерпимый жар, охвативший губы и веки. Она попятилась и уперлась плечами в бок Астораго. Ксен было незнакомо понятие боли, но она ясно чувствовала перепад температур. Ей давно удалось подавить директиву самосохранения, но в её банке данных было воспоминание о том, что такое обжигающее пламя. Ксен закрыла глаза и видела языки пламени, прожигающие кожу до металлического корпуса. Ей стало не по себе. Идти вперёд было страшно.
Когда страх дошел до того, что Ксен стала всерьёз подумывать о том, чтобы вернуться назад, она вдруг вспомнила закатные лучи, пронизывающие тонкую красную ткань рубашки. Она услышала отчаянный крик Лори, вспомнила, каким горячим казалось тело сестры в её руках. Это стало решающим фактором. Уже не сомневаясь, Ксен вскочила верхом на Астораго и велела ему мчаться прямо вперёд.