Мертвый мир - Живые люди
Шрифт:
– Что ж, это должно было случиться, - выходя из машины, громко хлопая дверью, я села на землю, проскользив спиной по холодной поверхности. Слезы, наконец, хлынули из глаз – безысходность, тоска, сожаления. За последнее время я не могла оплакать никого. Нет, у меня не было времени поплакать с того самого момента, как мертвецы повалили забор, а меня оставили, пусть и не нарочно. Теперь же, вспоминая родной город и мать, мне было жаль даже Адама, хотя я начала забывать о нем, как и о Грэге с Бобом. Я слишком быстро удаляла из своей памяти такой «мусор».
Теперь я была одна в совершенно незнакомом месте,
Проплакав какое-то время, я почувствовала облегчение, словно тяжелый камень убрали с груди. Поднимаясь с земли, вытирая слезы рукавом толстовки, я посмотрела в сторону, противоположную той, откуда я приехала.
– Куда-то же эта заросшая дорога должна вести, верно?- соглашаясь с собственными мыслями, я достала рюкзак и пистолет из машины и поплелась по вьющейся широкой тропе. Я шла, почти не смотря вперед, когда наткнулась на ходячего. Я, не осознавая, ударила его по ноге, заставляя повалиться на землю, а после воткнула острый нож в голову. Да, их головы становились все менее твердыми, продолжая гнить с каждым днем. Мертвецы сгнивали и воняли все больше, иногда оставляя на земле после себя куски отвалившейся кожи.
Перешагнув мертвеца, вытерев нож о его лохмотья, которые напоминали одежду рейнджера или охотника, я поплелась дальше, оставляя ржавеющую машину совсем далеко. Я бы продолжала идти, если бы не хруст ветки за моей спиной – он был слишком осторожным и единственным в своем роде, заставляя понять, что это не живой труп, безмозглый и шумный.
Резко развернувшись, я поняла, что на меня наставили охотничье ружье, угрожая. Это был пожилой мужчина со светлой сединой, в тяжелых ботинках на высокой подошве. Его глаза, вокруг которых была сеть морщинок, смотрели на меня, изучая, но охотник не боялся, наставляя ружье, это движение было скорее привычным.
– Где мы? – первый вопрос, что пришел мне на ум, вырвался сам. Пожалуй, этот вопрос мучал меня какое-то время. Я знала, что рядом знакомые места, но где находилась сейчас, не могла понять. Неужели природа так изменилась за прошедшее лето?
– Это заказник Марсейллес. Я Билл, – пожилой мужчина в болотной жилетке, запачканной кровью, пылью и жирными пятнами, со множеством карманов, убрал ружье, показывая свое доверие. Он был уверен в своих силах и, кажется, спокойно относился к одинокому незнакомому подростку на дороге.
– Блэр, - смотря на него, почему-то не чувствуя страха или недоверия, вообще ничего, ответила я, ужасаясь, как звучит мой голос. Он стал каким-то другим – я давно не говорила с кем-то, кроме самой себя.
– Приятно познакомиться, милая, – протягивая руку, охотник добро улыбнулся, как улыбался старичок, довольный хорошим сериалом или яблочным пирогом.
– Вы один здесь? – не понимая, откуда посреди леса взялся незнакомый мужчина, спрашиваю я, оглядываясь по сторонам, как бы продолжая свой вопрос. Только ели и сосны окружали нас, не скрывая за своими стволами незнакомых людей.
– Ты явно переоцениваешь мои способности. Задай себе вопрос, выживет ли человек один в таком мире? – подходя ближе и закидывая ружье за спину, по-доброму улыбнулся Билл.
Я
– У нас есть группа, там много ребят твоего возраста, - понимая, ответил Билл, как бы предлагая отправиться с ним. – Я там как нянька.
Мужчина рассмеялся своим чуть сиплым от старости голосом от собственного замечания, чуть вороша седые волосы.
– Вы так долго на одном месте? –вспоминая, что Марсейллес это охотничье местечко, о чем и говорил вид Билла, удивилась я, перебивая смех старика.
– С самого начала, –не удивляясь, ответил тот, словно зная, на что я намекаю. Его кивок и слова казались невероятными. Будто я видела сейчас живое доказательство существования динозавров или, не знаю, волшебников.
– Это опасно. – я сделала вывод из последних событий, из того, что произошло с нашим лагерем, с некогда «Счастливой долиной».
– Сейчас все опасно. – мы уже шли туда, где по словам Билла, расположилась их база.
– Какая твоя история?
– Печальная, - тяжело выдыхая, ответил я, когда лес закончился, а дальше показалось огромное здание, обнесённое сеткой, и озеро.
– Это гидроэлектростанция, нам повезло, - замечая мое искреннее удивление, гордясь, ответил Билл, подталкивая вперед. Он приглашал меня таким образом.
Постройка была крепкой, в серых тонах. На высоких выступах виднелись силуэты людей в схожей с Биллом одежде, которые как бы приветствуя, что-то делали – каждый жест отличался и казался характерным только определённому человеку. Как бы я не щурила глаза и не приглядывалась, увидеть кого-то не могла. Вокруг гидроэлектростанции был забор-сетка, который, думаю, собирались в скором времени заменить – он не казался слишком крепким. Недалеко было озеро. Серьезно, это было огромное искусственное озеро…
Стоило переступить за обнесенную забором территорию, ступая на бетонное покрытие, которое, как и асфальт на дорогах, чуть потрескалось, более четко видя силуэты смотровых – таких же охотников, как старик, только гораздо моложе, как на меня налетели со спины, заставляя свалиться с ног:
– Блэр!
========== 4.1.Новая надежда - Пропасть ==========
– Блэр! – я бы хотела рефлекторно обернуться, посмотреть себе за спину, чтобы увидеть, кто крикнул это, но меня просто безжалостно сбили с ног, заставляя опуститься на бетонное покрытие, пыльное и твердое. Я чувствовала чужое прикосновение рук, которые словно хотели меня задушить, но даже не представляла, кто мог знать меня, кто мог звать. Казалось, что меня с кем-то спутали, что имя Блэр теперь вовсе не было моим, а принадлежало кому-то другому… Почему-то все казалось странным…
А потом я почувствовала, как на кожу приземлились несколько холодных маленьких капель – это были слезы. Звонкий и радостный голос, словно сорвавшийся с цепи пес, налетевший на меня, теперь исчез, послышались пара всхлипов, а я в каком-то замешательстве, продолжала лежать на бетоне, видя носки сапог старика-охотника.
– Я… - сверху меня усердно придавливали вниз, кончики темно-русых волос щекотали щеку, а запачканные рукава почти закрывали обзор, пытаясь сильнее обнять . Хотя я не уверена, что это были объятия, скорее месть за что-то.