Месма
Шрифт:
– Здравствуй, Прохор, - сказала Августа мягким и немного вкрадчивым голосом.
Для него этот ее голос всегда звучал прекраснее любой музыки.
– Здравствуй, Августа… - пролепетал он в ответ чуть слышно.
– Что-то выглядишь ты неважно, - заметила женщина с легкой озабоченностью. – Заболел, что ли?
– Заболел? – Прохор посмотрел на соседку со злобой, но взор его тотчас потух. – Да я уж и не упомню, когда здоровым был.
– Сам виноват, - с насмешкой сказала
Последнее слово Августа произнесла, чуть подавшись вперед, наклоняясь над сидящим Прохором. Голос ее при этом звучал зловеще и приглушенно, словно не человек говорил, а змея прошипела. Прохор поднял на нее глаза, мгновенно расширившиеся от ужаса.
– Господи… откуда тебе это известно?
– Известно что? – Августа игриво склонила голову. – Что ты бывший царский офицер? Ну так мне много чего про тебя известно, Прохор.Да и ты про меня много чего знаешь, разве нет?
– Что именно? – Прохор взглянул на соседку очень недружелюбно.
– Ну например, что я потомственная дворянка, ты ведь знаешь?..Из бывших, по большевистской революционной терминологии…
Прохор угрюмо заметил:
– Ну, это можно и так заметить, стоит только приглядеться к тебе. Просто людям нынче не до такого рода наблюдений, они заняты вопросами собственного выживания. Но я все же немножко отличаюсь от обычных обывателей. Как-никак, а фотомастер профессия творческая, требует особой наблюдательности.
– Давай-ка не будем об этом, - сказала Августа, ласково проведя кончиками своих длинных пальцев по его редеющим волосам. – Наблюдательный ты наш… Мы с тобой очень крепко повязаны, Прохор. Так повязаны, что крепче не бывает…
И она поставила перед ним тарелку, которую принесла с собой. На тарелке лежали два печеных пирожка и две продолговатые мясные котлеты. При виде их Прохор Михайлович сморщился, будто от приступа зубной боли.
– Господи… - прошептал он.
– Что «Господи»? – вкрадчиво заметила Августа, покровительственно взирая на него с высоты своего роста. – Именем Господним сыт не будешь. Так что кушай вот… пока и впрямь не заболел.
Прохор Михайлович с ужасом смотрел на принесенные ему "изделия". Августа перехватила его взгляд и ехидно усмехнулась.
– Батюшки, переживаем-то как… - мелодично пропела она.
– Как… - хрипло выдохнул фотомастер и тут же замолк, так как ему перехватило горло.
– Что «как»? – бросила Августа небрежно.
– Как его… звали? – выдавил из себя Прохор Михайлович.
– Ну… Тимкой его звали! – с улыбкой отвечала Августа. – Вырос бы до мужика, стал бы Тимофей. Да хватит сопли-то
– Польза? – поднял на нее глаза Прохор. – Это ж кому польза?
– Ну как кому? Мне польза. Пелагее польза. Тебе, дураку, польза – с голоду не подохнешь! Я уж про недуги твои давно знаю… На вот, ешь, сказала! Ты мне еще живой пригодишься, а дохлый ты мне совсем не нужен.
Она резко придвинула тарелку ближе к фотомастеру. В этот самый момент вдруг ожил маленький черный репродуктор, что стоял на тумбочке возле кровати. Хриплый дикторский голос откуда-то издалека сурово и звучно заговорил, четко выговаривая каждое слово:
– Внимание!..Говорит Москва… От советского Информбюро… Передаем последнюю сводку о положении на фронтах…
– Надо же! – не то уважительно, не то насмешливо заметила Августа. – Ты еще радио слушаешь, Прохор! Впору тебе политинформации проводить…
– А как же не слушать? – укоризненно взглянул на нее Прохор Михайлович. – Не в чужой стране ведь живем…
– Это твоя страна, Прохор? – ледяным тоном спросила Августа.
– Моя! – озлобленно отвечал фотомастер. – И твоя, между прочим, тоже…
Августа ничего не ответила на такое замечание. Между тем металлический дикторский голос продолжал трагически вещать из репродуктора:
– В соответствии с приказом Верховного Главнокомандующего с конца марта наши войска вели наступательные бои по фронту от Ленинграда в районе Демянска, на льговско-курском направлении, на смоленском направлении, в районе Харькова, а также в Крыму. В результате героических действий наших войск планы германского наступления на южном участке фронта в направлении Воронежа были сорваны и отложены на неопределенный срок. Немецкие дивизии несут большие потери в ходе наступления наших войск…
– Несут большие потери! – саркастически заметил Прохор Михайлович. – А о наших потерях ни слова! болтуны… трепачи…
– Переживаешь, да? – сочувственно спросила Августа, склоняясь над фотографом и заглядывая ему прямо в глаза. Но Прохор Михайлович был целиком погружен в передаваемую фронтовую сводку и только нетерпеливо сделал ей знак, призывающий к тишине.
– В течение 5-го, 6-го и 7-го апреля войска Крымского фронта вели упорные и ожесточенные бои на западном направлении, - продолжал информировать диктор. Сделав паузу, он скорбно добавил: - Несмотря на самоотверженность и героизм наших воинов, наступательная операция, проводимая советским командованием, существенных результатов не принесла…