Месть невольницы. Истинная для дракона
Шрифт:
Желая как-то смягчить удар, отвлечь её от боли, которая выворачивала наизнанку, Айвери собрала все силы и нашла её в сыром подвале. Многое она не могла сделать для неё, но зато могла отвести в свою купальню и служить ей, как младшие жрицы служили старшим. Залечивая своим теплом и лекарствами её раны.
— Идём, Эмми, я приготовила тебе ванну с маслами. Не бойся, там никто не обидит.
Девушка, не поднимая головы, последовала за ней. Послушно разделась и улеглась в ванну. Но не делала ничего. Айвери знала, чувствовала, что ей всё равно. Сейчас её заботит совсем иное. Но нужно было хоть что-то сказать.
— Ты
— Вам разве можно прикасаться ко мне, госпожа?
— Эммили, ну какая я тебе госпожа? Мне так жаль, сердце разрывается за тебя… Прости.
— Вам не за что извиняться.
— Искупайся, потом мы поужинаем вместе. Должно стать хоть чуточку легче. Давай же, Эммили.
Медленно девушка принялась зачерпывать пригоршнями воду и чуть плескать себе на волосы, а потом окунулась с головой. Айвери же продолжала едва слышно молиться, заговаривая воду на исцеление душевных и физических ран. Искренне надеясь, что Великий услышит её и не позволит случиться страшному.
Тем временем её проворные пальцы помогали Эммили сначала помыть, а потом и заплести белокурые локоны в косу, которую принцесса тоже заговорила. Укладывая каждую прядку в незамысловатую плетенку, она продолжала молить Алмазного духа о прощении. О снисхождении. И помощи для доброй человеческой девушки. Которая несмотря на пережитую жестокость, не ненавидит их всех.
— Зачем ты это делаешь? — Вдруг спросила Эммили.
— То, что с тобой произошло… Это очень большой грех. Великий не прощает такого. Я прошу его быть милостивым. И если могу замолить хоть часть заботой о тебе…
В это время она помогла Эммилии одеться в чистую одежду своей служанки. Даже наклонилась перед ней, чтобы надеть на ноги обувь. Ведь Эммили стояла как статуя, ей больно было двигаться.
— Ты простишь когда-нибудь? Нас всех.
— В этом мире я не имею даже права голоса, а ты спрашиваешь о прощении…
— Я знаю, что тебе плохо. Чувствую. И мне самой больно от этого. Не знаю, как ты выдерживаешь. Если я могу сделать для тебя хоть что-то… У меня тоже нет здесь права голоса. Азар… — Эммили вздрогнула, а Айвери закрыла ладошками рот. — Прости. Его Величество совсем не в себе, мне страшно попросить его сделать тебя моей служанкой. Но я сказала своим слугам, что запрещаю обижать тебя. Это пока все, что я могу.
— Не стоило.
— Эммили. Прошу тебя. Не нужно так со мной говорить. Найди в себе силы жить дальше. Не сдавайся.
— Меня больше нет, принцесса. То, что ты делаешь, бессмысленно. Мне не лучше.
Сердце Айвери сжалось. Девушка не лгала. Она же чувствовала её как себя.
Когда она впервые увидела её, та была немного печальной, но звенящей от эмоций. Айвери сразу поняла, что именно привлекло короля в ней, хотя раньше никогда не обращал внимания на человеческих девушек. А затем почти сразу почувствовала что-то большее, что не разглядела сразу за обычным словно охотничьим интересом короля и искренней влюбленностью в него наивной девочки. Они были истинной парой. И если со стороны Эммилии эта связь была приправлена ещё и дополнительными романтическими чувствами, как и должно было быть. То безразличное поведение короля, несмотря на правильную магическую связь, её запутало.
Привыкнув
Она с детства знала, что станет его женой, но кроме тепла ничего не испытывала к жениху. Хотя он и неоспоримо красив. Однако в какой-то момент, наблюдая за Эммилией, Айвери поняла, что не сможет подарить ему и десятой доли того, что испытывает истинная. А потом даже, пожалуй, была не прочь уступить свое место на троне, ради того, чтобы почувствовать то же самое, найти когда-нибудь свою пару.
Но то, с каким равнодушием король причинял зло своей, испугало Айвери. Если так он поступает с подарком Великого, то как будет относиться к ней — нелюбимой жене? Ощущения того, как затухает человеческая девушка, рвало сердце Айвери на части. Ещё никого она не жалела так, как эту несчастную.
— Поешь, Эммили, это вкусно. Вот так. Умница. Кушай.
Девушка ела медленно и с неохотой. Разумеется, Айвери понимала, что ей совсем не до еды. Но нужно было поддерживать её силы. Она чувствовала глубоко в ней непонятный, но сильный источник энергии.
Значит под слоем безысходности и отчаяния ещё была надежда.
Глава 61
Эммили
В тот день она, как всегда по вечерам, мыла полы на нижнем этаже. Пока оттирала ошметки грязи и следов обуви, не нужно было думать. И это дарило кратковремнное, но всё же спокойствие. Хотя она и повязывала платок на шею, все уже знали, что на ней метка позора. И никто без особой надобности больше не прикасался, не говорил с ней. Лишь плевали в её сторону иногда, особенно те слуги, что выполняли похожую грязную работу. Теперь они были выше неё и старались это продемонстрировать при удобном случае.
Ей же было все равно. Эммилия почти не помнила себя прежнюю, картинки из прошлого вспоминались как фильм, будто со стороны. Это не она звонко смеялась. Не её обожали родственники и друзья. Не она без ума кинулась в романтику отношений с красавчиком-королем. И не её жестоко предали и наказали за проявление характера.
Она никто. Ниже самого последнего раба во дворце. Здесь ее оставили из милости, ведь с этой отметиной, на улице могут забить камнями, или ещё что похуже.
— А кто это у нас тут? — Раздался жесткий голос от входа.
Рассчитывая на новую порцию унижений, она сжалась и опустила голову ниже.
— Ничего фигурка ладная, хоть и тщедушная. Человечка что ли? — Подхватил второй голос.
— Сейчас и проверим, — хохотнул первый, и её за руку грубо подняли на ноги и начали вертеть.
— Точно человечка. Грязная какая и вонючая, но если отмыть… Послушная, посмотри, как её в гарем не забрали?
— Так нам же больше достанется, — начал ощупывать её тело второй.
— Не трогайте, пожалуйста, — прошептала Эммили, сдерживая тошноту отвращения.