Месть обреченного
Шрифт:
– Стреляли из пистолетов? – Нет. Из автоматического оружия.
– Машину, как всегда, бросили?
– И да, и нет. Киллеры угнали ее на дальний конец взлетного поля, где их ожидал другой транспорт. А машину облили бензином и сожгли. – Как обычно, концы в воду…
– Верно, концы в воду. Скореее всего, убийцы не оставили ни малейшей зацепки. – Да-а, опять "глухарь"… – Что верно, то верно. По всему видно, работали профессионалы. – Ну, блин, у нас не соскучишься! Как могли пропустить машину на взлетное поле?! Я посмотрел на него с удивлением. Он что, и впрямь настолько
– Молча. Наше известное головотяпство и преклонение перед власть имущими. Не говоря уже о деньгах. Ты разве никогда не наблюдал подобное, особенно если прибывал какой-нибудь важный чин? – Наблюдал. И не раз.
– То-то же… Для них правила и законы не писаны. Вот и довыделывались… особо важные персоны… твою дивизию!..
– Не помогла Журкину и охрана…
– Да. Кто мог думать?
– Кто-то подумал… – Угу… Я вдруг почувствовал, как побежал мороз по коже – моя очередь быстро приближалась…
К вечеру мы знали уже и детали происшествия.
Убийцы проникли на взлетное поле под видом сотрудников милиции и в соответствующей одежде.
Многозначительная деталь – они заезжали туда дважды.
Первый раз – видимо, для проверки охраны на бдительность – показав документы и какое-то предписание.
А второй – когда приземлился самолет Журкина; уже на вполне "законных" основаниях, прямиком, тем более, что они предупредили охрану о таком варианте.
Но самое интересное заключалось в том, что машина с охраной Журкина тоже находилась в это время неподалеку от самолета.
Однако никто – никто! – из его телохранителей с места не сдвинулся, чтобы помешать киллерам сделать свое черное дело.
И даже когда автомобиль с убийцами помчал в конец взлетной полосы, преследовать его не решился никто.
Чудеса, чтобы не сказать больше…
Сегодня я решил переночевать у Жанны. На душе было неспокойно, и я немного поплутал по городу – от греха подальше, чтобы не притащить в ее уютное гнездышко "хвост". Хотя слежки за мной уже не было давно.
Стоял ранний вечер. Было еще достаточно светло – солнце только-только спряталось за домами, и я со спокойной совестью бодро вышагивал по тротуару, собираясь перейти небольшую площадь, на противоположной стороне которой стоял дом, где жила Жанна…
И все-таки они застали меня врасплох.
Из неожиданно притормозившей машины выскочили три амбала, и когда я попытался достать пистолет, в руках у них мелькнули нунчаки, [8] и в моей голове взорвалась елочная шутиха.
К счастью, я не потерял сознания и успел парировать удар ногой следующего бандита. Иначе мои шансы когда-нибудь стать отцом стали бы и вовсе призрачными.
Все дальнейшее слилось в сплошное мелькание рук и ног. И только боль от ударов напоминала мне, что это не сон, а жестокая борьба за жизнь.
8
Нунчаки, нунтяку – оружие из соединенных цепью коротких палок в виде маленького цепа. (яп.)
Мне
В какой-то момент я было возликовал – рукоять пистолета наконец привычно легла в ладонь, осталось только сдвинуть флажок предохранителя и…
И в этот миг резкий и точный удар нунчаками едва не сломал мне кисть правой руки и оружие упало на асфальт.
Вскоре я понял, что меня просто добивают.
Я еще пытался держаться на ногах, но удары один сильнее другого в конце концов заставили сначала опуститься на колени, а затем и почувствовать жесткость асфальта. Как ни странно, но я был в полном сознании и едва ощущал боль.
Я смотрел на перекошенные злобой рожи, мельтешащие надо мной, а в голове билась одна мысль – как плохо, что мама еще не приехала, я так и не успел ее увидеть…
Как плохо, что мама не приехала…
Мама…
Уже теряя сознание, я вдруг понял, что меня почему-то оставили в покое. Невероятным усилием я вырвал себя из пучины, в которую погружались все мои чувства, и попытался сосредоточиться.
Вокруг меня дрались, но кто?
Были слышны вскрики, ругань, хруст ломающихся костей и вопли… Похоже, драка завязалась нешуточная.
Наверное, я все-таки потерял сознание.
Может, на минуту, но потерял.
Когда я очнулся, надо мной склонились двое незнакомцев. Один из них похлопывал меня по щеке, а второй щупал пульс.
Их голоса доносились как будто издалека.
– Ну как? – спросил один другого.
– Оклемается… Он мужик крепкий. Ушибов до хрена, но переломов вроде нет…
Голоса вдруг пропали, словно кто-то выключил звук. – Ему здорово досталось…
В ушах снова вместо внятной речи слышался только шум. – Вызови "скорую". И милицию, – опять прорезался голос первого.
– Не было печали… – пробормотал второй и исчез из моего поля зрения.
– Как ты себя чувствуешь? Ты меня слышишь? – спросил оставшийся, наклоняясь пониже.
– С-слы-шу…
– Твой пистолет я подобрал, он в кобуре. Давай я помогу тебе сесть.
Он подтащил меня к скамейке и усадил, поддерживая под руку.
– Жди "Скорую помощь". Она должна скоро быть. А нам пора…
Словно сквозь туман я увидел, как эти странные незнакомцы уселись в "джип" и уехали.
Неподалеку лежали тела тех, кто меня мутузил. Они казались безжизненными.
Прохожие, натыкаясь на них, с такой стремительностью улепетывали подальше, что казалось, будто я нахожусь в эпицентре тайфуна, а люди – это обломки разрушенного стихией парусника.
Я постепенно приходил в себя, и в моей голове все настойчивей и настойчивей звучал голос заботливого незнакомца.
Где я его слышал? Когда?
Знаком этот человек мне не был – памятью на лица я вроде не слабовал.
Но голос… голос…
Где?!
Первыми появились мои коллеги.
А затем, минут десять спустя, и "скорая". Похоже, медиков поторопил дежурный по городу. Иначе мне пришлось бы ждать врачебной помощи до новых веников.