Месть прошлого
Шрифт:
В голове мелькнули искушающие мысли. Господин Шидай говорил, что богам всё равно… Она может выйти замуж ещё раз…
– О, госпожа Майяри ещё не уехала! – раздался снаружи радостный голос, и харен замер.
– Господин, туда нельзя, – донёсся строгий голос Ашия.
– Ты смеешь заступать дорогу мне? – насмешливо уточнил хайрен.
Жуть проснулась мгновенно. Распалённый желанием Ранхаш уже хотел выбраться из экипажа и избавить себя от надоедливого соперника, но в голову неожиданно закралась более блестящая мысль.
Выпрямившись, он резко поднял ничего не понимающую Майяри
Кровь застучала в ушах, и Ранхаш забыл, что хотел сделать. Он просто сидел, чувствуя, как мягкие губы целуют его, и медленно-медленно терял выдержку. Она испарялась по мере того, как ладонь Майяри опускалась всё ниже и ниже. Он ждал, терпел и гадал, как далеко она сможет зайти. Повлажневшие от волнения пальчики коснулись дорожки волос на его животе, опустились ещё, упёрлись в ремень и остановились. Девушка замерла, тяжело дыша, и Ранхаш понял, что она достигла своего предела.
Выдержка вернулась к нему, и он, потянув девушку на свою грудь, толкнул дверцу коленом.
Та распахнулась, и хайрен Узээриш, оторвавшись от беседы с упрямыми охранниками, замер, успев увидеть Майяри, оседлавшую колени харена и запустившую руку под его рубашку, а над её плечом светящиеся в темноте глаза главы сыска. Дверца захлопнулась, но картинка так и осталась перед глазами.
Ранхаш отстранил от себя тяжело дышащую и ничего соображающую девушку и тихо, но не очень искренне извинился:
– Простите, я погубил вашу репутацию.
Снаружи донёсся весёлый голос Шидая:
– О, хайрен, а вы здесь какими судьбами? Уже уходите? Ну, хорошей дороги.
Лекарь распахнул дверцу и, увидев живописную картину, сперва отшатнулся, а потом, ругнувшись, торопливо протиснулся внутрь.
– А я-то ещё думал, что это у хайрена видок такой ошеломлённо-восторженный. Что, Майяри, подставили тебя? Ну ты не переживай, Ранхаш с самыми честными намерениями…
Майяри не слышала его. В ушах стоял гул, и девушке казалось, что все голоса звучат снаружи, за стенами экипажа. Она видела перед собой только харена, чувствовала только горячую кожу под ладонью и одуряющее желание что-то сделать. До затуманенного разума с трудом дошли слова Ранхаша. Погубил репутацию? Ну раз уже погубил…
Сглотнув и облизнув пересохшие губы, Майяри торопливо
– Майяри, ты что творишь?! Я думал, тебя подставили, а ты сама, видимо, набросилась!
Девушка рассерженно зашипела на него, и совершенно обалдевший лекарь зашипел в ответ:
– Ещё и шипеть на меня вздумала, бесстыдница! Если так хочется – замуж за него выходи! Но до свадьбы руки распускать не смей! Боги, Майяри, ты в курсе, что так обычно нетерпеливых женихов увещевают, а не невест?
В голове немного прояснилось, замелькали здравые мысли, но они пока не были способны перекричать сладкий зов желания. Девушка досадливо закусила губу и тяжело посмотрела на харена, ответившего не менее проникновенным взглядом. Нужно быстрее что-то решать с мужем. Нужно как-то рассказать об этом харену. Ей нужно быть уверенной, что он от неё не отвернётся! Ей нужно знать, что этот мужчина, из-за которого она теряет связь с реальностью, будет принадлежать ей и только ей! Тёмные, она, в конце концов, хочет с полным правом трогать его везде, где ей вздумается!
Шидай правильно оценил повисшее напряжение и, наклонившись вперёд, быстренько ткнул Майяри пальцем между бровей. Коротко сверкнула голубая вспышка, и Майяри обессиленно обмякла.
– Спи-спи, – лекарь озадаченно почесал голову. – Боги, да тут до осени ждать никакого терпения не хватит… Эй, Ранхаш, ты как? Мозги на место встают?
Сын посмотрел на него совершенно невменяемым взглядом, и Шидай рассмеялся.
– Не-е-ет, у вас с Майяри огня всё же поболе, чем у того же Викана!
Лекарь опять рассмеялся, представляя, какие слухи будут гулять по городу уже утром.
– Потанцевали… развлеклись…
Глава 57. Дедушка-сват
Птички пели.
Звонко заливались, нахваливая тёплое утро, а им вторила капель. Плюх. Плюх. Плюх-плюх-плюх.
Майяри не торопилась открывать глаза, старательно прислушиваясь к звукам и пытаясь не допустить других мыслей в голове. От них поднимался сущий кавардак, и не до конца проснувшийся разум приходил в смятение. Минус трезвости – яркие воспоминания. И Майяри сожалела, что всё же отказалась от вина. Может быть, тогда бы она не помнила своё поведение с такой ясностью. Хотя она была невменяема. Харен её опьянил! Ей бы полагалось ничего не помнить, как это бывало после выпивки или бредового состояния. Но она помнит-помнит!
То, что она попрала законы приличий, Майяри на самом деле волновало мало. Больше она переживала, думая, какое мнение сложится о ней у харена. Но, видят боги, он сам виноват! Он не мог не заметить, каким огнём она горела, но всё равно разделся. Она юная невинная девушка, у неё нет такой выдержки, как у него. В конце концов, он взрослый мужчина и должен это понимать. У неё кровь молодая кипит! Её тело только-только проснулось! Сам-то харен совершенно не стесняется говорить о своих желаниях и лезть с поцелуями. И ей тоже хочется его потрогать!