Месть женщины
Шрифт:
Я, кажется, ненавижу его…
Я — маленькая мама. Мама… Ничего не понимаю…
Палата в цветах. Слабость и болит нутро, хоть и родила без боли — во сне.
Странное существо лежит у меня под боком. Моя плоть… Ну и что? А-1 сказал, будто мальчик на него похож. Он ему, кажется, понравился. Я сказала Старухе, что хочу назвать его Алешей в честь мужа. Со мной спорить не стали. Никто не говорит о том, что за роль уготована мне в дальнейшем. А я не спрашиваю… Думаю. Очень много думаю.
Мама в восторге. Из нее бы вышла замечательная
А-2 на съемках, и всем заправляет Старуха.
Вижу в ее глазах настороженность и даже страх. Интересно, этот мальчик будет называть ее «мамой»?..
На пороге решения.
Прорвался Тарзан. Уверен, что потомство его. Предлагает, даже требует, чтобы я «сошлась» с ним. Деревня немытая. Может оказаться полезен, а потому отшивать не стала. В голове кое-что зреет. Может, поделиться с А-1?..
Принято решение.
Был А-2. Целовал мне руки. Просил прощения. Для того, чтоб делать больно снова и снова. Сыграла растроганность и примиренность… Они хотят забрать меня через три дня к себе. Я вещь, да?..
Браслет изумителен. Наверняка из Старухиных запасов, хоть и преподнесен лично от А-2.
И воплощено в жизнь.
Это не стоило ни малейшего труда. Тарзан прибыл на машине друга с охапкой роз. Изобразил моего мужа (никто и не подумал спросить документы — его уже здесь видели), подхватил на руки меня и мальчика, одарил обслугу улыбками и шоколадками, и — вперед.
Ехали часа два. Кругом густой лес. Дача со всеми удобствами и за высоким забором. Вероятность быть обнаруженной равна нулю. Жаль, не увижу их физиономий, когда до них дойдет, что птичка выпорхнула из золотой клетки, прихватив с собой птенчика. Я сказала Тарзану, что мне нельзя спать с мужчиной два месяца минимум. Говорит, согласен ждать даже больше. Кретин.
Обожает мальчика. (Счастливый Алешка — три отца.) Мне же неприятно давать на растерзание свою грудь, но в присутствии Тарзана делаю вид, что это высочайшее из наслаждений. Ведь я решила наконец, что всю правду нельзя открыть никому.
Дом стерегут две овчарки. Владелец дачи, Тарзанов товарищ, в загранкомандировке.
Я сказала своему «похитителю», что он должен вернуться в Москву, чтобы никто ни о чем не догадался.
…Осталась одна. Мальчик не в счет. Это что-то… неодушевленное.
Потихоньку становлюсь собой.
Утро. Скучаю по А-1.
Очень страшные собаки. Их нужно регулярно кормить, иначе озвереют. Я даю им куски сырого мяса на костях, которыми забита большая морозильная камера. Нужно варить, но мне лень. К тому же вонь отвратительная. Когда мальчик начинает плакать, собаки бегут к кровати и воют, стоя над ним.
Позвонила А-1 и сказала, что в порядке. Он все понял и не стал задавать глупых вопросов. Потом набрала номер квартиры А-2. Трубку сняли почти мгновенно. А-2 нализался в стельку. Я сказала ему, что звоню из Японии. Разумеется, юмор до него не дошел, и он стал на полном серьезе умолять меня вернуться. Даже сказал, что любит.
Я попросила передать
Тарзан навещает через день. Подолгу играет с мальчиком. Считает, будто у меня плохое молоко и оттого мальчик капризничает. Варил какие-то вонючие смеси, кипятил бутылку с соской. Вот бы никогда не подумала, что этот тип страдает отцовским комплексом. Удел всех слабых духом.
Читаю Д’Аннунцио в дореволюционном издании и думаю о том, что лучше эгоистов нет людей на свете. Ничто не делает жизнь такой унылой и скучной, как потребность к жертвенности и самоотдаче.
Невыносимо. А потому нужно искать выход.
Вечер. В воздухе пахнет фиалками. Увы, не для меня.
Хочу, чтобы фиалками пахло для меня.
Попросила А-1 увезти меня куда-нибудь подальше. Сказала, что… Впрочем, мало ли что я могу сказать, повинуясь минутному настроению? Тем более что я все еще колеблюсь.
Думаю о будущем. Очевидно, Старуха будет пытаться мне нагадить. Но и она не вечна. Нужно на какое-то время спрятаться, залечь на дно. Чтобы у нее было время про меня забыть. А потом…
Думаю, у меня еще будет возможность отомстить А-2. Эгоисты могут не только любить, но и мстить тоже.
…Тарзан сказал, что я стала очень красивой и напоминаю ему (шепотом и оглянувшись по сторонам) Богородицу. Уверен, что я его люблю. Комсорги, оказывается, суперсерьезные люди.
Кажется, я еще долго ни с кем не смогу спать. Может, никогда?..
Но ведь мне оплатили мои страдания.
ЭГОИСТКА
Долго гуляла в лесу. Очень долго гуляла в лесу. Разумеется, я и представить себе не могла, что… нет, в это не смог бы поверить даже такой закоренелый эгоист, как Д’Аннунцио.
Я пришла и поспешила к морозилке швырнуть собакам мяса — у них были по-волчьи голодные и лютые взгляды. Кажется, забыла их утром покормить. Впрочем, не помню. Потом обратила внимание на розовую тряпку в пятнах крови. Кинулась к постели, где лежит мальчик. Пусто. Меня прохватил озноб, но я все еще ничего не поняла. Собаки, рыча, рвали мясо. Вошел Тарзан с охапкой съестного. Я сказала, что исчез мальчик. Кажется, упала в обморок. (Надеюсь, это было не безобразное зрелище.) Тарзан рыскал по комнатам и дико выл. Потом стал совать мне под нос какую-то тряпку в крови. Меня била дрожь. Вдруг он схватил со стены ружье и на моих глазах пристрелил обеих собак. Это было невыносимое зрелище. Я набросилась на него с кулаками. Больше ничего не помню… Пили водку на кухне. Тарзан катался по полу и рвал на себе одежду.
Я вышла во двор. Звездно, и опять пахло фиалками.
У меня зашевелились ноздри.
Уже в Москве.
А-1 был очень мне рад. Он сказал, что через три дня мы едем в санаторий на Черном море. Кажется, он называется «Солнечная долина». Рассказала о случившемся ему и маме. Лились слезы. Было решено, что эти три дня я буду жить дома инкогнито. Дома все-таки хорошо… Спали с А-1 в обнимку. Он попробовал мое молоко. Понравилось, кажется. Сказал, что на самом деле это он мой сын. (Так оно и есть.) Я прижала его к груди и расплакалась. И это не показалось сентиментальным ни ему, ни мне.