Метаморфозы

Иванов Сергей Иванович

– Зачем плачем мучаете свою старость? Зачем ваше дыхание, которое скорее мне, чем вам, принадлежит, утруждаете частыми воплями? Зачем слезами лица, чти мые мной , пятнаете? Зачем темните мой свет в ваших очах ? Зачем рвё те седины? Зачем грудь, зачем эти сосцы п о ражаете ударами? Вот вам за мою красоту награда! Поздно вы опомнились, по ражё нные уд а рами зависти. Когда на роды

и страны оказывали нам Б ожеские почести, когда в один голос н о вой Венерой меня провозглашали, тогда скор беть, тогда слё зы лить, тогда меня, как уже п о гибшую, оплакивать следовало бы. Чую, вижу, одно название Венеры меня погубило. Ведите м е ня и ставьте на скалу, к которой приговорил меня рок. Спешу вступить в этот брак, спешу ув и деть моего супруга. Зачем мне медлить, оття гивать приход того, кто рождё н миру на пагубу?

Дева умолкла и присоедини лась к шествию сопровождавшей её толпы. Идут к указанному обрыву горы, ставят на её вершине девушку, удаляются, оставив брачные факе ла , освещавшие ей дорог у и тут же угасшие от потока слё з, и, опустив головы, расходятся по домам. А её р о дители , удручённые такой бедой , запершись в доме, по гружё нные во мрак, предали себя ночи. Психею же, боящуюся, трепещущую, плачущую на вершине скалы, веяние Зефира, всколыхнув ей полы и вздув одежду, подни мает, дуновением со склона скалы уносит и в долине на лоно цвет у щего луга, опуская, кла дё т.

ГЛАВ А ПЯТАЯ

Психея, покоясь на цветущем лугу, на ложе из росистой травы, отдохнув от такой пер е мены в чувствах, уснула. П од крепившись сном, она встала . Видит рощу, видит воды источника. В середине рощи, ря дом с источником, стоит дворец , созданный б ожественным искусством. Едва вступишь туда, узнаешь, что перед то бой - пристанище бога. П отолок, сделанный из туи и слоновой кости, поддерживают золотые ко лонны. С тены выложены чеканным серебром с изображением зверей и животных, словно устремившихся навстречу входящим. О, то был бог, который с искусством художника столько серебра в зверей превратил! Даже пол, составленный из кусочков дорогих камней, образу ет карти ны. Б лаженны – те, к то ступают по самоцветам и драгоценностям. И прочие части дома, в длину и ширину раскинутого, бесценны по ценности: стены, отяг чё нные мас сой золота, сияют таким блеском, что, откажись солнце светить, они бы залили дом све том. К аждая комната, каждая галерея, каждая даже дверная створка плам е неет. Прочее убранство не меньше соответствует величию дома, так что можно подумать, будто Юпитер создал эти Небесные Ч ертоги для общения со смертными.

Привлечё нная прелестью эти х мест, Психея подходит ближе. Р асхрабрившись, перест у пает порог и с восхище нием озирает подробности зрелища, осматривая находящиеся по ту сторону дома склады, выстроенные с искусством, куда собраны со кровища. Нет ничего на З е м ле, чего бы не было там . Но, кроме необычайности стольких богатств, было дивнее то, что с о кровища мира н и цепью, ни засовом, ни

стра жем не охранялись. Пока она смотрела на всё это, вдруг доносит ся до неё голос.

– Что, госпожа, дивишься такому богатст ву? Это всё принадлежит тебе. Иди же в спальню, от дохни на постел и. К огда захочешь, прикажу приготовить купание. Мы, чьи голоса ты слышишь, твои рабыни, будем прислуживать тебе, и как только приве дё шь себя в порядок, не замедлит явиться стол .

Психея ощутила блаженство от б ожественного покровительства и, вняв совету голо са, сначала сном, а затем купани ем смывает ос таток усталости и, увидев подле себя появившийся полукруглый стол, накрытый, как о том свидетельствовал обеден ный прибор, для её трапезы, возлегает за него. И вина, подобные нектару, и множество блюд с разнообразными кушаньями подаются, будто гонимые ветром, а слуг нет. Никого не удалось ей увидеть, лишь слышала, как слова раздавались, и голоса имела к своим услугам. После трапезы вошё л кто-то невидимый и запел, а другой заиграл на кифаре, которой она также не видела. Тут до её слуха доносятся зв у ки поющих голосов, и, хоть никто из людей и не появлялся, было ясно , что это – хор.

По окончании развлечений, уступая увещеваниям сумерек, отходит Психея ко сну. В ночи шум долетает до её ушей. Тут, опасаясь за своё девство , она робеет, и ужасается, и боится б е ды, тем более что она ей – неизвестна. Но во шё л уже таинственный супруг и взо шёл на ложе, Психею сделал себе супругой и раньше восхода солнца удалил ся. Г олоса же , дожидавшиеся в спальне, окружают заботами потерявшую невинность новобрачную. Так продолжалось долгое время. И по зако нам П рироды новизна от привычки приоб ретает для неё приятность, и звук голоса служит ей утешением в одиночестве.

Меж тем её родители старились в горе и унынии, а распространивша яся молва достигла старших сестёр, которые всё узнали и , покинув свои очаги, поспешили, мрачные и печаль ные, повидаться и поговорить со своими родителями.

В ту же ночь с Психеей так заговорил супруг - ведь только для зрения он был недоступе н, но не для осязания и слуха:

– Психея, моя супруга, судьба грозит тебе опасностью, к которой, я полагаю, следует о т нестись со вниманием. Твои сё стры, считаю щие тебя мё рт вой и ищущие твоих следов , скоро придут на тот утёс. Е сли услышишь их жалобы, не отвечай им и не пытайся даже взглянуть на них, иначе причинишь мне скорбь, а себе ги бель .

Она кивнула в знак согласия и о бещала следовать советам мужа. Н о, как только он исчез с окончанием ночи, бедняжка весь день провела в слезах и стенаниях, повторяя, что теперь – то она уж погибнет, за пертая в блаженную темницу, лишё нная общения и беседы с людьми, так что даже своим сё страм, скорбящим о ней, помощи оказать не мо жет и свидания с ними не до ждё тся. Не прибегая ни к бане, ни к пище, ни к другому подкреплению, плача, она отходит ко сну.