Метатель. Книга 6

Тарасов Ник

Кира кивнула, устраиваясь в уцелевшем плетёном кресле. Я расположился на краю бассейна, готовясь снова стать подопытным кроликом для их экспериментов.

— Теперь усложним задачу, — Виктор начал расхаживать между колоннами. — Попробуй создать не просто ментальный контакт, а… как бы это объяснить… «якорь» в сознании.

— Это как? — Кира подалась вперёд.

— Представь, что ты не просто протягиваешь нить, а создаёшь постоянное соединение. Как… мост между двумя берегами.

Я почувствовал, как сознание Киры осторожно прикоснулось к моему.

В этот раз ощущения были другими — не мимолётное касание, а что-то более основательное, словно она действительно строила какую-то ментальную конструкцию.

— Вот так, правильно, — Виктор внимательно наблюдал за процессом. — Теперь попробуй через этот «мост» передать простую команду. Что-нибудь безобидное.

«Почеши нос,» — раздался в моей голове голос Киры.

К моему удивлению, рука сама потянулась к лицу. Движение было таким естественным, словно это была моя собственная мысль, а не внушение со стороны.

— Отлично! — Виктор явно остался доволен результатом. — Видишь разницу? Когда есть прочная связь, команды воспринимаются как собственные желания объекта.

Следующий час мы отрабатывали различные вариации этой техники. Кира училась создавать разные типы ментальных связей — от лёгких, почти незаметных, до мощных каналов влияния. Каждый раз эффект был разным: иногда я чётко осознавал внешнее воздействие, а иногда действовал, даже не замечая чужого влияния.

— А теперь самое интересное, — Виктор занял место подопытного. — Попробуй создать двойной контакт — со мной и с Артёмом одновременно.

Кира нахмурилась, концентрируясь. Я почувствовал, как она устанавливает связь, но теперь ощущения были иными — словно нас троих соединила какая-то невидимая сеть.

— Теперь попробуй заставить нас сделать что-нибудь синхронно, — предложил Виктор.

«Встаньте и поднимите правую руку,» — мысленный приказ Киры прозвучал одновременно в обоих сознаниях.

Мы с Виктором синхронно поднялись и подняли руки. Движения были настолько одинаковыми, что со стороны, наверное, выглядело жутковато.

— А знаете что? — Кира внезапно оживилась. — А давайте добавим иллюзии!

Виктор заинтересованно приподнял бровь:

— Продолжай.

— Ну смотрите, — она создала в воздухе небольшую иллюзию бойца. — Если совместить ментальное воздействие с иллюзией…

— А ведь это интересная мысль, — Виктор потёр подбородок. — Очень интересная. Смотрите…

Он начал объяснять тактические приёмы, и я поразился глубине его понимания боевых искусств:

— Первый приём — отвлечение внимания. Создаёшь иллюзию атакующего противника, но одновременно внушаешь цели, что настоящая угроза идёт с другой стороны. Человек будет разрываться между тем, что видит, и тем, что чувствует. В этот момент можно провести реальную атаку с третьей стороны.

Кира тут же создала демонстрацию — иллюзорный боец атаковал спереди, ментальное внушение заставляло меня беспокоиться о правом фланге, а сама она незаметно зашла слева.

— Второй приём ещё интереснее, — продолжил Виктор. — Создаёшь

иллюзию множества противников, но ментально внушаешь, что они все — обманки. Цель перестаёт воспринимать их всерьёз… и пропускает момент, когда среди иллюзий появляется реальный враг.

Демонстрация этого приёма получилась особенно эффектной — десяток иллюзорных копий Киры окружили меня, и хотя я знал, что они ненастоящие, пропустил момент, когда она сама оказалась среди них.

— А вот ещё вариант, — Кира уже полностью погрузилась в процесс создания новых техник. — Если совместить иллюзию с ментальным приказом о конкретном действии…

Она создала иллюзию огромного паука, спускающегося с потолка, и одновременно внушила мне желание отпрыгнуть влево. Эффект был потрясающим — даже понимая, что это иллюзия, я не смог сопротивляться инстинктивному желанию уклониться именно в указанном направлении.

— Отлично! — Виктор явно был впечатлён. — А теперь попробуй создать что-то более сложное. Например, комбинацию из нескольких иллюзий и разных ментальных команд.

Следующие два часа превратились в настоящий фестиваль экспериментов. Кира создавала всё более сложные комбинации — иллюзорные атаки сочетались с ментальными подсказками, ложные угрозы переплетались с реальными действиями.

Особенно эффективной оказалась техника, когда она создавала иллюзию опасности, ментально внушала один способ избежать её, но на самом деле это приводило к попаданию под реальную атаку. Многослойность такого подхода делала его особенно сложным для противодействия.

— А знаешь, — Виктор внимательно наблюдал за очередным экспериментом, — если добавить к этому ещё и твои молнии… Представь: создаёшь иллюзию молнии, противник уклоняется, ты ментально подсказываешь ему «безопасное» направление, а там его уже ждёт настоящий разряд.

— Или наоборот, — подхватила Кира. — Реальная молния заставляет его двигаться в определённом направлении, иллюзия показывает ложный путь отступления, а ментальное воздействие заставляет выбрать именно его…

Я наблюдал за их мозговым штурмом с растущим восхищением. Сочетание иллюзий и ментального контроля открывало совершенно новые тактические возможности. Особенно учитывая, что противник даже не будет подозревать о двойной природе воздействия.

— А если добавить временной фактор? — предложил я. — Создать иллюзию, которая проявится через несколько секунд после ментального приказа?

— О! — Кира оживилась ещё больше. — Это можно использовать для создания ложных рефлексов! Сначала заставить противника реагировать определённым образом…

— А потом использовать эту привычку против него, — закончил Виктор. — Блестяще!

Солнце уже поднялось высоко, когда мы наконец сделали перерыв. Кира выглядела уставшей, но довольной — каждый новый эксперимент приближал её к лучшему пониманию своих способностей.

— Знаешь, — Виктор задумчиво смотрел на море, — с такими навыками у нас появляются совершенно новые возможности для… той встречи.