Метелица
Шрифт:
Ситуация складывалась совершенно безнадежная; я собирался уже идти за пальто и шляпой — и вдруг…
Сидящая скромно в уголку за приготовлением уроков Леночка, до того незамеченная и нами забытая, неожиданно подала свой голосок:
— Herr Hauptmann, — заикаясь и краснея, произнесла она, — не делайте зла моему дяде — старому и больному инвалиду. Он такой добрый и купил себе корову, чтобы пить молоко. Он, видите ли, кроме молока, овощей и фруктов ничего не ест, так как он… Как будет по-немецки — вегетарианец, мам? Menschenfresser, — oder was sage ich, — umgekehrt…
— Wie? —
— Kein Fleischfresser, — поправилась Ольга Николаевна и присоединила свою просьбу к просьбе дочери. — Будьте человечны, Herr Hauptmann. Не ввергайте, нас, изгоев, в бедствие.
Толстый полицейский опустился на стул и задумался.
— Хорошо, — наконец ехидно произнес он,. — если дамы просят, то я готов поверить, что корова куплена вашим дядей на племя. Пусть она растет и плодится у вас, и вы пейте молоко всласть, Но, прошу учесть, что корова должна быть завтра зарегистрирована и что ее нельзя продать, она не имеет права также заболеть и подохнуть. Я еще приду и проконтролирую вас…
Когда мы выпроводили полицейских, Ольга Николаевна перекрестилась и облегченно вздохнула:
— Неужели пронесло благополучно?! Ну и Леночка, как ты только догадалась?
— Спасибо, Леночка — выручила! — сказал я, и когда довольная и гордая Леночка, красная как пион, натянула мне свою ручку, добавил: — «Почему я стал вегетарианцем» — Толстого.
Прошло два месяца. На дворе зима. Корова заметно поправилась и чувствует себя у нас превосходно. Мы ее не доим, так как она дает за сутки всего полстакана молока… Ест она ужасно много; покупаем сено втридорога и кормим.
Полицейский навещал нас и мило улыбался. Каждое утро ношу его жене литр молока от соседки. Мурый до сих пор не появлялся, хотя корова куплена на его деньги и, следовательно, принадлежит ему.
Когда и как мы избавимся от коровы — неизвестно. Не знаете ли вы, любезный читатель, где можно купить подешевле стожок сена или отрубей, или крупы Геркулес, что ли?
Урок английского
Пять лет живете в Америке и не говорите еще по-английски?! Не может этого быть, не верю!
— «Чикен», «гут-бай» — знаете; «о-кей», «вери-мач» — наверно тоже, прибавьте к этому сотню других слов, которые к вам невольно привязались, чтож вам еще нужно? Вы наверно просто стесняетесь, по научному говоря — у вас психологическое торможение. Ничего, это поправимо, я помогу вам «поставить» ваш английский. Вмиг у меня заговорите!
Постарайтесь усвоить некоторые основные положения. Во-первых, ничего не бойтесь. По моему методу но надо заглатывать язык, выворачивать глаза и совершать прочие, несовместимые с человеческим достоинством, действия. Напротив, при разговоре держите себя свободно, молодо, как будто вы совершаете что-то приятное, скажем — ловите для «нее» в саду изумрудных мошек.
Во-вторых, ничего не критикуйте и не ожесточайтесь. Из английского алфавита, как известно, исчезло классическое «а» и милейшее «и» превратилось, словно его потянули за хвост, в испуганное «ай». Это, как дурной сон, бороться тут
На днях дочка приготовила мне ванну. Иди, зовет, папочка, купаться. — Надеюсь, отвечаю, вода не слишком горяча!
— О нет, не более 100 градусов.
Потемнело у меня в глазах, началось сердцебиение, Потом, однако, сообразил: пес с ним, думаю, с Фаренгейтом!… Успокоился, полез в ванну.
Но мы, кажется, отвлеклись от темы…, Итак, в-третьих, вы должно быть сами заметили, что в звучании английского и русского языков много общего. Например букву «ш» они любят и чисто выговаривают, в букве «ч» тоже толк понимают, «ю» и «ы» — у них определенно хороши, слова же керосин и гусь — они просто у нас сперли. Издали английскую мову очень за нашу принять можно. Я неоднократно уже ошибался, подойдешь же ближе и, конечно, плюнешь.
С другой стороны и у нас молодуха, у которой я жил когда-то на юге, фразу «я натрушу вишни» произносила так: «я натрюшью уышни». т. е. чисто по английски. Все это я говорю к тому, чтобы убедить вас, что английский язык нашему родственен. Старайтесь внушить себе это!
Тут мы подходим к четвертому пункту нашей лектюры — к зубрежке слов и грамматике. И то и другое вам совершенно ни к чему. Вы страдаете не от недостатка слов, а скорей от их избытка. Девченка из ночного клуба слов куда меньше вашего знает, болтает же как тарахтушка, снимается без ничего и вообще преуспевает. Не вторым же Шекспиром стать собираетесь! Грамматика же нам не по зубам, оставим ее детям школьного возраста.
Навестил я как-то господина Алмазова, московского балетмейстера. Здесь, между прочим прекрасно устроился — работает истопником при больнице. Застал я его в упадочном состоянии: сидит осунувшийся, не бритый, в помятой рубашке. А ведь всегда выглядел франтом, хоть сейчас выпускай на сцену!
— Что с вами, Владимир Александрович, спрашиваю. — Нездоровы, что-ли?!
— Иное, отвечает. — У меня сейчас отпуск и я решил попользовать время для изучения английского. Две недели уже без просыпа зубрю и кроме, извините, Кока-Коловского декокта ничего во рту не было!
— Так что вас доканало: наука или добровольное недержание?
Одна наука, отвечает, была бы бессильна.
— Вижу, что подоспел вовремя. Будем, как говорят большевики, переключаться на ходу. Бросайте немедленно все чернокнижье под кровать, ночью вынесете ил бульвар. Я берусь за три урока научить вас английскому!
— Не может быть! — обрадовался Алмазов. — Что же мне для этого прикажете делать?
— Помойтесь, побрейтесь и наденьте свежее белье, и же тем временем сбегаю в ближайшую ликерную с горку. Потом поговорим.
Через месяц случайно встретились в сабвее. Совсем другой человек: подгримирован, в светлом костюме, с цветком в петлице. Благоухает чем-то лесным — не то можжевеловой ягодой, не то коньяком три звездочки. Словом настоящий щелкунчик, музыка Чайковского.
— Красавец вы мой, Владимир Александрович, — говорю. — Вижу и душевно радуюсь, что вы уже оправились от Кока-Коловского тумана. Как ваши успехи в языке?