Метка
Шрифт:
Я так глубоко задумалась, что не замечаю Карла, пока он не опрокидывает рядом со мной склянку чернил.
– Леора! Ворон считаешь? – грозно спрашивает Обель, бросая в мою сторону тряпку, чтобы вытереть лужицу.
С пылающими от стыда щеками я насухо вытираю стол. Ну почему я просто не могу сказать: «Это не я – это Карл!»
Почему я позволяю так со мной обращаться, выставлять себя неуклюжим ребёнком?
Заметив издевательскую ухмылку Карла, ещё сильнее сжимаю чернильную тряпку, уговаривая себя не обращать внимания. Наконец мне удаётся восстановить ровное дыхание,
Обель вдруг берёт ключи, кожаную сумку и объявляет:
– У меня кое-какие дела в городе. На утро клиентов не назначено. Сегодня откроем студию немного позже обычного. Пока меня не будет, приберитесь тут хорошенько, можете и пол заодно подмести. Забросив сумку за спину, Обель выходит через чёрный ход. В ответ на мой вопросительный взгляд Карл всё с тем же самоуверенным видом сообщает:
– Не думаю, что нам хочется проводить вместе больше времени, чем необходимо. – Достав из ящика всякие чистящие жидкости и губки, он продолжает: – Один из нас может убрать в студии, а другой – в остальных комнатах.
Я лишь согласно киваю и направляюсь в заднюю комнату, предоставив Карлу мыть студию и туалеты.
Уборка успокаивает разгулявшиеся нервы, и я постепенно забываю обо всём. Так проходит час. Оглядываю комнату, проверяя, всё ли сделано. Вроде бы всё в порядке, и я возвращаюсь к чтению о старых знаках. У двери звонят – наверное, пришёл клиент. Карл открывает дверь, до меня доносятся голоса. Скорее всего, Карл предложит клиенту вернуться, когда Обель будет на месте.
Полчаса спустя, сияя улыбкой, у чёрного хода появляется Обель. Что бы он ни делал в городе, настроения ему это не испортило. Обведя взглядом чистую, аккуратно убранную комнату, Обель благодарно кивает:
– Спасибо, Леора!
Повесив на крючок у двери сумку, он направляется в студию, и я следую за ним.
Ещё не переступив порога, слышу знакомое жужжание машины чернильщика. Обель резко останавливается и роняет на пол ключи, и тут Карл поднимает голову и оборачивается. Тихо щёлкнув, машина выключается, и мы оглядываем студию в совершенной тишине, от которой стынет кровь в жилах.
Карл наносил татуировку клиенту сам, без наставника. Мужчина в кресле поворачивается к нам. Его кожа кажется очень бледной на фоне чёрного кресла, а лоб блестит от испарины. Клиент, вероятно, удивлён внезапно прерванной процедурой, но и благодарен за нечаянный отдых от боли. Шагнув вперёд, Обель забирает у Карла рукоятку машины чернильщика.
– Дальше я сам. Подожди меня в библиотеке, Карл. В его голосе слышится ледяной холод, от которого у меня по спине бегут мурашки. Щёки Карла заливает краска. Он уходит с высоко поднятой головой.
– Я сейчас вами займусь, – говорит Обель клиенту и уходит за Карлом, на ходу бросая мне: – Леора, приготовь чернила. Я быстро собираю всё необходимое и молча раскладываю, как учил Обель. Проходя мимо двери в заднюю комнату, я слышу голос Обеля. Он не кричит, но явно едва сдерживает гнев.
– Какого дьявола ты там устроил? – Обель почти шепчет, но тем страшнее его готовая выплеснуться ярость. – Ты хоть понимаешь, что мог натворить?
Я ободряюще
Он выглядит совершенно спокойным. Ведёт себя как профессиональный чернильщик, обсуждает с клиентом новый знак. Повинуясь жесту Обеля, я ухожу в заднюю комнату.
Карл сидит за столом насупившись, как провинившийся трёхлетка. Заметив меня, он вскакивает на ноги.
– Ты могла бы вступиться за меня! Глядя в полные презрения глаза Карла, я от удивления теряю дар речи.
– С чего бы это? – дрожащим голосом выговариваю я. – Ты с ума сошёл! Карл всё ещё держит в руках перчатки – наверное, уже испачкал пальцы чернилами и кровью. Заметив мой взгляд, он швыряет перчатки в мусор.
– Он тебе нравится, да? – Лицо Карла пылает. – Ты с самого начала ходишь у него в любимицах. Кажется, он сейчас расплачется, или ударит меня, или и то и другое.
– Зачем ты это сделал? Знал же, что он разозлится. – Я не собирался… Но тут пришёл клиент, и я просто… я думал, если Обель увидит, что я могу, то оценит меня по-настоящему. – Карл пожимает плечами.
– Понятно. Всё будет в порядке. Не знаю, зачем я стараюсь его успокоить. Присев на высокий табурет у столешницы, говорю мягко и убедительно:
– Дай ему время остыть, успокоиться.
– Ты ему нравишься, – бормочет Карл. – Могла бы и защитить меня. Мне нельзя терять эту работу, Леора, понимаешь? Отец меня убьёт!
Что же на это ответить? Карл Новак, конечно, раскаивается, напуган – но с чего бы мне его защищать?
– Я тебе говорю! Леора! Что молчишь? Оглохла?!
Карл хватает меня за плечо, глубоко впиваясь пальцами в кожу, и пытается развернуть лицом к себе. Я вырываюсь, и табурет опасно наклоняется на двух ножках. Карл глухо вскрикивает, но у меня нет времени даже выставить руки, чтобы смягчить падение.
Прежде чем отключиться после удара головой о каменные плиты пола, сквозь завесу из чёрных точек я вижу шагающие к нам сапоги Обеля.
Глава двадцать шестая
– Может, всё-таки отвести тебя к врачу? – заботливо спрашивает Обель. – Ты сильно ударилась.
Я осторожно поворачиваю голову справа налево и потираю лоб. Похоже, скоро будет шишка.
– Я в порядке. Клиенту Карла, наверное, хуже пришлось. – Попытка встать оканчивается неудачей. Кружится голова, и я бессильно валюсь обратно в кресло. – Он всё ещё в студии? Вам к нему не пора?
Покачав головой, Обель протягивает мне стакан воды.
– Я как раз отпустил клиента за минуту до того, как услышал шум. Ему всё равно надо сделать перерыв, а потом мы с ним ещё поработаем. – Обель улыбается, но потом мрачнеет, прикрыв глаза. – Ну и напугала же ты меня, девочка! Я подумал, он тебя убил. – Дрогнувшим голосом произносит он и через минуту яростно шипит: – Вот поганец… Понятно, что примерного поведения от него ждать глупо, но такая подлость… Кстати, он ушёл. Я велел ему не возвращаться.