Метод Пигмалиона
Шрифт:
Надев перчатки и шлем, я пролез сквозь канаты, немного в них запутавшись. Тренер в это время о чем-то пошептался с бойцом, который был значительно худее меня, потом постучал ему по плечу и сказал, чтобы тот шел ко мне. Соперник был в красных боксерских перчатках, но без шлема. Это говорило о том, что получать от меня он не собирался. Меня это расстроило, потому что они во мне не видели бойца. Боевой настрой начал сходить на нет, но я себя более-менее поддерживал, говорил, что покажу им невозможное.
– Ну что, тритон, готов побыть грушей?! – сказал противник и сделал пару обманных выпадов в мою сторону. Я не знал, что он просто меня прощупывал. В ответ грубо отмахнулся. Противник подступил очень близко, нанося отвлекающие удары, а затем начал сильно бить по моему торсу,
– Все, хватит! – сказал тренер. Соперник отошел, глядя на меня с отвращением. В его глазах читалось презрение и непонимание, что я вообще здесь забыл.
Стресс из меня начал выходить слезами. Я чувствовал себя разбитым и униженным. Казалось, и без того злой мир отвернулся от меня, отдавая толстого парня на поругание. Слова отзвуком разносились в голове, подогревая состояние сломленного человека.
– На сегодня хватит. Иди в душ и ступай домой, – сказал тренер, видя мое разбитое состояние. Я послушался, не проронив ни слова. Мне было нечего ему ответить. Он был прав. Этот день для меня был закончен.
Поначалу мне не хотелось мыться в душе, было какое-то неприятное ощущение, но я откинул эти мысли. Мне нужно было смыть пот и слезы. К тому же я знал, что после душа всегда становится легче, что, собственно, мне и нужно было. Струи воды омывали уставшее тело. Закрыв глаза, я стоял под горячим напором. Температура воды слегка переваливала за сорок градусов. Расслабившись, я пустил струю уже из себя. К унитазу было лень идти. Да и зачем? Все равно смоется водой и ничего не останется.
Только я об этом подумал, как меня с силой понесло к стене, отчего я поскользнулся и свалился всем весом на пол. В голове разнесся звон. Коснувшись лица, я увидел на пальцах ярко-алую кровь, которая обильно растекалась по телу вперемешку с водой. В глазах темнело.
– Вот же скотина тупая! В душе ссышь, да? В душе ссышь! Тварь! – произнес мой прошлый соперник. Возле него стояли и со злостью смотрели на меня еще двое парней.
– Что такого?! – спросил я. – Оно же смоется!
– Смоется, значит? – еле сдерживая злость, чтобы не взорваться, переспросил он. – Давайте, ребят, покажем ему, смоется или нет!
Парень выключил воду в душе, после чего на меня посыпались удары ногами. Я сжался, закрывая голову и поджав ноги, чтобы мне не попадали в живот. Через несколько секунд удары стихли.
– Сейчас мы проверим, как оно у тебя смоется из памяти, – произнес бывший противник по рингу, а затем достал член и начал обильно ссать на меня. К нему присоединились его товарищи. Я закрывался, как мог, но моча попадала на мое тело, как бы я ни старался закрыться. Плакал с закрытым ртом, скулил от наплыва эмоций, а они все не прекращали делать свое дело. Это меня окончательно сломило после случая с тренером. Я потерял всякое желание бороться. Теперь мне просто хотелось исчезнуть из этого мира навсегда, потому что я не видел в нем для себя ничего хорошего, за что стоило бы биться. Я был просто какой-то жалкой заготовкой человека, предназначенной для насилия и издевательств. Даже когда я пытался просто жить, все равно находились причины для агрессии окружающих. В мыслях, конечно, я всех ненавидел. Но ненавидел еще и самого себя, а не только окружающих меня людей, которые норовили таким образом самоутвердиться. Ведь это легко – за счет толстого парня. Мне было противно быть собой. Это растаптывало и без того униженного человека, который больше не хотел жить.
Ребята ушли, сказав напоследок убираться из секции и больше никогда не приходить, чтобы не было хуже. Собственно, желания возвращаться у меня не возникало совсем. Я встал, прихрамывая, обмылся, собрался с духом, быстро оделся и, опустив взгляд, выскочил из спортзала, будто за мной кто-то гнался.
Меня подташнивало. Хотелось спать и в который раз сорвать с себя испорченную кожу. В голове был лишь один запрос: безопасность. Я нигде ее не чувствовал, кроме как дома, и потому чуть ли не бежал в заданном направлении. Казалось, этот мир разочаровался во мне и решил истребить бесполезный элемент,
По пути повстречались старые знакомые хулиганы. Они бежали в мою сторону и кричали «Стой, толстый, стой!», а я и не думал от них убегать. Просто остановился и стал ждать новой порции издевательств с избиениями, которые будто бы специально скомпоновались в моей жизни в бесконечную историю. Этот день был для меня уже потерян с самого начала. Как говорится, сгорел сарай, гори и хата. Пусть бьют. Я больше так не могу. Я устал.
– Ох, ты ж, е-мое! – произнес главный задира, подбежав ко мне. – Это же не мы тебя? Ведь нет? Слышишь? Нет же? Когда бы?
– Кто тебя так? – спросил его друг.
– Кто это сделал? – спросил еще один.
– На тренировке по боксу. Я в душевой отлил…
Я хотел рассказать дальше, но они меня перебили.
– Что? – сказал задира. – Они там больные, что ли?!
– Как тебя зовут? – спросил его друг.
– Саня, – ответил я.
– Данил, – сказал задира, пожав мою руку. Рукопожатие было крепким. Голубые глаза смотрели на меня уверенно и немного встревоженно.
– Артем, – пожал руку друг Данила.
– Колян, – пожал второй.
– Никто, кроме нас, не может трогать наших, – громко сказал Данил.
Они все, как по команде, начали куда-то звонить. Я смотрел на них и лишь догадывался о том, что происходит. Мне стало не по себе от того, что они могут узнать о том, что случилось в душевой. Я попробовал их отговорить, но они были непреклонны. Мне начало казаться, что дело было вовсе не во мне, а в поводе для драки между районами. Это напугало еще сильнее, потому что все открылось бы на два района и тогда моя жизнь точно была бы кончена навсегда. Оставалось лишь покинуть город. Или даже страну.
Мне нужно было что-то придумать: либо чтобы ничего не состоялось, либо чтобы все состоялось без какого-либо разговора и выяснения причин конфликта.
Через некоторое время мы пошли обратно в спортзал. Меня подбадривали: мол, не дадим в обиду и все будет хорошо, а я мялся в панике и не знал, как скрыть случившееся. Хотелось выть. Нет, я не был трусом, но это было уже слишком.
Недалеко от спортзала собралась толпа, человек тридцать разных возрастов. Данил всех скоординировал, и все двинулись в намеченное место. Я решил быть в центре событий и за всем проследить, чтобы, в случае чего, предупредить развитие ситуации и потом не гадать, что было сказано про меня. Для этого я вырвался в первый ряд. Дверь спортзала раскрылась. Парни тренировались, отрабатывая удары. Все тридцать человек с улицы начали быстро вливаться внутрь. Спортсмены застыли в удивлении. Их тренер хотел что-то сказать, но я решил начать драку, не дав ему произнести ни слова. Собрал всю злость, которая была до этого направлена на меня самого, и направил ее на своего противника по рингу, который издевался надо мной в душевой. Я бежал на него с криком, а он стоял и не понимал, что происходит. Тут же за мной послышались крики и топот остальных. Я с разгону врезался в парня, свалил его с ног, схватил за голову и начал ударять об пол. Противник стал сопротивляться. Поскольку бокс не был борьбой, то тесный контакт нас практически уравнивал. Опыта у меня не было в принципе, и потому он сумел перевалить меня на спину, несмотря на мой внушительный вес. Правда, ненадолго. Его настиг удар с разгону ногой по лицу. Он отлетел, схватившись за нос, после чего его стали запинывать. Поднимаясь на ноги, я увидел, что в спортзале творился полный хаос. Всех, кто был в секции, избивали и довольно жестко. Всюду была кровь, выбитые стекла, разорванный спортивный инвентарь. Казалось, это была не драка, а какая-то война, в которую я оказался случайным образом втянут.