Между честью и истиной

Аусиньш Эгерт

– Тебе придется остаться здесь еще на десяток дней, сестренка, - извиняющимся тоном сказал Димитри.

– Брат, это не такая большая цена за то, чтобы вернуть сыну имя, - пожала плечами Онтра.
– И это, наконец, просто интересно. Я уже хочу просто видеть, как она выглядит.

– Я тоже хотел, - вздохнул князь, - с этого все и началось.
– Он подошел к двери своей приемной.
– Иджен! Попроси мистрис Бауэр прийти ко мне.

– Она у Хайшен, мой князь, через промежуток придет, - ответил секретарь.

Онтра улыбнулась Димитри и вышла. Князь подошел к окну и по сложившейся привычке стал смотреть на воду Ладоги. Она была тяжелого темно-серого цвета и выглядела

густой. Лес тоже выглядел серым, даже ели и сосны потеряли свой цвет в пелене мелкого снега, сыплющегося с серого неба. Когда Полина вошла, Димитри отвернулся от окна почти с удовольствием.

– Скажи, мы можем собрать твоих людей для разговора?
– спросил он, заменив приветствие улыбкой.

– Ну, насчет "моих" людей...
– пожала плечами она.
– Но да, можем. Здравствуй.

– Здесь или в Адмиралтействе?
– уточнил Димитри.

– Кхм... Пресветлый князь, а почему не у Марины Лейшиной?

– Как-то неловко, официальное совещание все-таки...
– он попытался обернуть неловкость шуткой, но вышло только хуже.

– Да ладно, чего там, - весело ответила Полина.
– Где начали, там и закончим, логично, не так ли?

– Это шутка?
– князь приподнял брови.

– Отчасти.

– Ну... она тебе удалась. Но давай серьезно поговорим. Такие документы подписывать на коленке все же не вполне удобно, тебе не кажется?

– Я же сказала, что шутка только отчасти. На коленке это все было начато. На коленке всю дорогу делалось все, из чего состоит портал.
– Полина, хмыкнув, добавила.
– Я, между прочим, с вами с начала интервенции... гм... в смысле присоединения, все вообще делаю на коленке!

– Знаешь, некоторые вещи нужно делать хотя бы на двух коленках...
– задумчиво заметил князь, с некоторым усилием сохраняя серьезность.

– А все то, для чего нужны две коленки, мне пришлось отложить до более удачных времен!
– парировала Полина несколько резко.

– То есть твоя личная жизнь?..
– догадался князь.

– Не является предметом обсуждения, - голос Полины лязгнул жестью.

Димитри дернул ртом, но ответил неожиданно мирным тоном:

– Я понял, извини.

– Да не вопрос, - пожала плечами Полина, - только если тебя так смущает Маришкина кухня, то ребят не меньше смутит Адмиралтейство. И еще больше их смутит твой кабинет.

– И что же ты предлагаешь?

– Я предлагаю поселок Сосново. "Квасик и пивасик", место у них такое есть. Заказать им закрытое мероприятие и подъехать.

– Слушай, ты это нарочно?
– осведомился князь подчеркнуто спокойно.

– Что нарочно?
– не поняла Полина.

– Ближайший привязанный портал в пятидесяти километрах, - напомнил Димитри.

– А ты как думал?
– она улыбнулась несколько натянуто.

– А я думал, ты мне веришь, - вздохнул он.

– А дело тут не во мне, - заметила Полина.

– Хорошо.
– Князь, морщась, взялся за висок.
– Давай сделаем так, как ты хочешь.

В гаражах на Славы кипело, несмотря на холод. "Рыцари" обсуждали перспективы. Перспективы выглядели кисло. Выбирать между самороспуском клуба и согласием лечь под власть не хотелось, а других вариантов как-то не просматривалось. Быть идиотами, которые по собственной придури оставили город без самого необходимого, им тоже не улыбалось. И даже для того, чтобы решиться похоронить культурную жизнь города, и так еле тлеющую из-за досточтимых и их рвения в насаждении морали, нужно было чуть больше цинизма, чем мог найти в себе любой из присутствующих. Байк-клуб принимал у себя и музыкантов, и "Университеты без адреса", и "Подземную

железную дорогу", сосредоточившую свои усилия на снабжении края литературой и доставке на "свободную землю" новостей и предупреждений о возможных новостях, но все еще переправлявшую и людей за границы края. Судили и рядили не первый день и даже не первую неделю, но именно сейчас нужно было принять решение и определиться с выбором позиции на случай, если Полина Юрьевна все-таки реализует свое решение и отдаст портал администрации империи. С одной стороны, по сравнению с предыдущим наместником, нынешний был вменяемым. А с другой, опять же, по сравнению с предыдущим, вором он не был, а вот мясником вполне был. И продемонстрировал это городу и краю много раз. В конце концов, задолбавшийся от этих разговоров Валентин огласил решение.

– В общем так, друзья и примкнувшие, - сказал он, поморщившись.
– Кем бы он ни был, на дурака он не похож, в отличие от первого. И хотя водить себя за ноздрю, как бычка, никому на моей памяти не позволил, я не заметил, чтобы он был большим любителем скандалов. Я уверен, что нам дадут уйти по-хорошему. Пока никаких объявлений от Полины нет, не стоит делать резких движений, я так думаю. В течение месяца всяко определимся. Или с нами определятся. В первом случае понятно, что по ходу само разберется, а на второй случай - если вы до сих пор не знаете, что делать, то и дергаться нечего, если знаете, я вас не буду учить. Планы у нас с вами невеликие, простые и понятные: или выжить и уцелеть, или умереть людьми. А насколько это согласуется со взглядами и планами наместника на предмет, то не моя и не ваша головная боль.

Планы Димитри на декабрь были очень большими, а на остальные зимние месяцы - еще более глобальными. Для начала, он намеревался на зимнем приеме в Адмиралтействе объявить о примирении с оппозицией, и для этого ему надо было собрать у себя в Приозерске на Долгую ночь и Лейшину, и Полину, и Алису, и лидеров боевых групп, участвующих в продолжающейся зачистке города от оборотней. К этому же времени он был намерен приурочить и легализацию "Ключика". Так что хотел предъявить прессе не только благожелательно настроенных к нему лидеров оппозиции, но и какую-то позицию по ряду острых для края вопросов. Среди них были и передача "Ключика от кладовой" администрации наместника, и перенос части процесса урегулирования правового статуса Полины Бауэр и Алисы Медуницы в Большой Саалан, и их временное отсутствие в крае в связи с этим. Разумеется, предстояло озвучить и участие маркиза да Шайни в процессе в статусе то ли свидетеля обвинения, то ли обвиняемого. И Димитри хотел дать возможность присутствующим на приеме представителям прессы сразу после объявлений попросить комментарии у всех ключевых лиц, начиная от маркиза да Шайни и заканчивая любым из лидеров боевых групп, включая и Алису Медуницу.

Всю запланированную и рассчитанную сложную систему иллюзий и ритуалов князю нужно было выстроить в основном для того, чтобы международное сообщество убедилось, что с Северным потоком все по-прежнему в порядке, поставки газа не прекратятся и никаких сюрпризов на магистрали не ожидается. Для этого Димитри должен был показать всем внешним наблюдателям, что он справляется с ситуацией и контролирует край. Для Большого Саалан благожелательные отзывы сообщества Земли о политике империи в новой колонии были гарантией отсутствия серьезных споров за новую колонию или их перспектив, а для самого края - защитой от попыток внешних вмешательств, поводы к которым так тщательно искали представившиеся международной прессой, но прибывшие в край не чтобы узнать обстановку, а чтобы влиять на нее.