Между честью и истиной
Шрифт:
– Ты боишься, что я предложу тебе то, что не предложил Женька. Не потому, что ты любишь его, хотя ты правда так думаешь. Даже не потому, что мы похожи характерами и предпочтениями. Тебе просто удобно любить человека, который далеко, который женат и который не знает о твоем чувстве. Почему это так - дело не мое, у нас этим занимаются досточтимые, а у вас вроде бы психологи. Я боевой маг, не церковный, и только могу сказать то, что вижу. Ты не хочешь близких отношений, Дина. Потому что слишком хочешь их и потому что не умеешь быть с человеком, а умеешь только хотеть этого молча. Единственные отношения, которые у тебя
– Так, - усмехнулась она, - дожили. Всесильный Ведьмак, гроза края, предлагает мне свое общество.
– Почему нет?
– удивился он.
– Ты умна, у тебя хорошая речь, с тобой интересно, ты умеешь одеться - на местный лад, конечно, но у тебя есть вкус и стиль.
– И кто из нас чьей игрушкой будет?
– она коротко глянула на него исподлобья.
Дейвин пережил целую гамму эмоций, среди которых с удивлением нашел симпатию к Медунице и огромное уважение к Полине Бауэр, не выдавшей неприязни к нему даже движением брови и неизменно милой и открытой в разговоре.
– Вот, значит, в чем дело, - ответил он.
– Это ваше, культурное. Вы можете или разделить близость, или проявить уважение, а вместе у вас не бывает. Мы, саалан, так не можем. Мы не считаем физическую близость настолько значимым событием и настолько грязным занятием, чтобы пренебрегать человеком после этого. Это, конечно, не повод для знакомства, но позора и унижения для нас в этом точно нет. Я был неправ со своим предложением. Ты не сможешь пересмотреть свои взгляды, а я - свои. Извини, вопрос был не слишком вежливым, но...
– он пожал плечами.
– Считай, что это тоже консультация, хорошо? Я переведу тебе на счет по обычной ставке.
Она поднялась и пошла от него по дорожке, время от времени встряхивая головой. Дейвин знал, что она плачет и каждым резким движением головы избавляется от слез, стоящих в глазах. Он не стал ее догонять и не позвонил ей. Вместо этого отправился к Витьку домой, на Разъезжую, и они до полуночи говорили о вещах, за которые, узнай об этом Вейлин, граф да Айгит был бы немедленно выслан из края и отдан следователям Святой стражи. А Витек только за тот разговор заработал расстрел раза четыре, если не считать таких мелочей, как содержимое его мастерской.
Доброго и веселого дня тебе! У нас здесь тоже лето, но не такое теплое, как у вас. На днях мы ловили щуку, она гораздо больше скульты и хотя не ядовита, может больно драться хвостом, и кусается. Нас было трое и мы справились. Вот такая она была. У нас уже есть первые ягоды, смотри какие. Бабочки у нас неинтересные, меньше ваших и совсем не яркие. Зато есть стрекозы, вот такие и вот такие. Они будут все лето. Я учу ваш язык, чтобы писать тебе. До свидания пока. Полина.
Письмо из архива Полины Бауэр, датировано июлем 2027 года.
Пресс-конференция получилась очень интересной. Достопочтенный Вейлин был многословен, несколько нелогичен, но весьма мотивирован донести свою позицию. Он
– Вы просто не умеете слушать своих женщин, вот в чем дело. Они хотят танцевать, но боятся вам об этом сказать, потому что вы не танцуете. Они и секса тоже хотят, но сами предложить вам не могут, вы научили их думать, что это неприлично. И теперь, конечно, вам приходится решать все за них. Наших мужчин ваши женщины считают красивыми, так что тех проблем, о которых вы говорите, быть просто не могло.
– Но тем не менее, большая часть увезенных девушек погибла, - сказала дама из "Аргументов и фактов".
Достопочтенный пожал плечами - впрочем, с приличной теме скорбью на лице.
– Мало ли что могло случиться. Наш мир для них новый, неосторожность и доверчивость свойственны людям Земли.
– Прокомментируйте историю Ксении Кучеровой?
– спросил юноша из "Лужского вестника".
Вейлин не смутился.
– Странные женщины бывают, - сказал он спокойно.
– Она действительно не хотела секса и общения, так случается. Вот и ушла в пещеру. Конечно, ее никто ни к чему не принуждал, будь это не так, ее судьба сложилась бы иначе. Ей просто не нравились люди. Сайни ей понравились, она с ними и живет.
К его счастью, на пресс-конференции не было никого из одноклассников Ксюши, смешливой болтушки и любимицы класса. Так что достопочтенный без помех продолжил излагать свою точку зрения.
– Девушки, которые остались жить у мужей и любовников, своей судьбой вполне довольны. Мона Юлия Векшина тоже находится здесь, но о ней вы почему-то не спрашиваете. Дурно видеть только плохое в сложных обстоятельствах, господа.
Дальше он начал рассказывать про север края и про то, что он мог бы подумать, если бы так подходил в жизни, как его собеседники и оппоненты. Потом разговор естественно перешел на вопросы развития северных территорий края, и острая тема сама по себе отошла на задний план.
В тот же день достопочтенный давал развернутое интервью для Фонтанки.Ру. В этом разговоре он повторил все, что уже сказал на пресс-конференции, добавил к сказанному цитату из Андрэ Моруа о браке как узаконенной проституции и еще одну, из "Тирании выбора" Ренаты Салецл, о благе предопределенной жизни. И после всех этих цитат рассказал о счастье женщины Земли, состоящем в том, чтобы посвятить себя мужчине. И объяснил, что будь земные женщины иными, книга "Очарование женственности" не переиздавалась бы с такой частотой по всему миру.