Между добром и злом. 2 том
Шрифт:
— Почему ты уверен, что их несколько? — тихо спросил Вайрин, обрабатывая информацию в голове.
— Не уверен, только предполагаю. Один убивает, и он является трупорезом. Второй возит тела, и его не было при первом убийстве, почему тело и осталось там, где его нашли. И он работает в извозе, почему видели экипаж, на котором перевезли тело при последнем убийстве. Третий прикрывает их. Он вряд ли отвозит трупы, так как должен иметь транспорт, а позволить в северном отделе это могут себе немногие. У кого он есть? Именно лошадь с экипажем?
— Да не у многих… — протянул Вайрин. — Может
— В любом случае, у вас точно нет тех, у кого есть карета или экипаж. И я очень сомневаюсь, что он совмещает работу в отделе с извозом. Если так, то ему бы потребовалось устроиться на работу после убийств, что могло бы его выдать. Но он мешает следствию, косвенно, естественно, и предупреждает убийцу о любых наших действиях.
— Тогда у нас проблемы…
— Проблем нет. Просто теперь никто кроме меня и тебя не должны знать правды, куда движется расследование. Они уже попытались убрать меня, а значит насчёт извозчика и примерного описания убийцы мы были правы. Ты рассказывал про рога?
— Нет.
— И не рассказывай, — кивнул Кондрат. — Мне описали убийцу. Это худощавый человек в очках, кто-то из городских среднего достатка.
— Всё равно по этому описанию найти кого-либо будет проблематично, — недовольно заметил Вайрин.
— Однако у нас есть списки людей, которые брали книгу. У нас есть списки тех, кто выезжал вечером, чтобы отвезти жертву, — напомнил Кондрат. — Остаётся совместить описание внешности со всем остальным, и он у нас в руках. Ты должен лично проследить за всем, и эти списки должны оказаться в твоих руках первее всех.
— Как ты думаешь, это кто-то из стражи или сыщиков?
— Не знаю, Вайрин, — ответил Кондрат задумчиво.
— Просто Яклев, этот придурок подозрительно выглядит, не находишь? Он постоянно упирает на то, что это сделала ведьма. Постоянно. Но взглянем правде в глаза, даже идиоту понятно, что ни о какой ведьме речи идти не может. Да, они существуют, но… встретить их то же самое, что стать главным сыщиком империи — шанс один на миллион.
— Думаешь, он?
— Почти уверен, — твёрдо ответил Вайрин. — Ведьма — удобный преступник. Её не найдёшь, потому что ей здесь негде взяться. Гоняться за призраками и любую неудачу объяснять тем, что это ведьма и её просто почти невозможно схватить. Он постоянно оттягивает следствие в ту сторону, где тупик. Постоянно подвергает сомнению любую дельную теорию, а когда ты хотел сделать зарисовку, он пытался препятствовать тебе и лишь, поняв, что это выглядит подозрительно, сдался. Будь здесь реально ведьма, имперские маги давно бы занялись этим делом.
— Это может быть и Вантувер, — пожал плечами Кондрат. — Он схватил мясника и попросту нашёл козла отпущения…
— Какого козла?
— Козла, на которого можно свалить все преступления.
— Только мясник действительно подходил под описание и, если бы не ты, я бы тоже подумал на него. Амулеты, книги по всякой мистической хрени, садизм, личная повозка, любовь к разделке туш. Если бы Вантувер занимался так же плотно этим оккультизмом, он бы понял, что это не наш клиент. Мясник действительно очень похож на нашего трупореза. А Яклев… ведьма, Кондрат. Это как гоняться
— А может быть и твой начальник, — ответил со вздохом Кондрат. — Здесь просто не угадаешь, кто именно ему помогает.
— И что делать теперь?
— Только держать уши востро и следить за всеми.
— Не зная кто есть кто?
— Доверяй своей интуиции. Ты можешь заметить странность, и даже не понять, в чём она. Однако никогда это не игнорируй. К тому же, рано или поздно всё раскроется. Достаточно выйти на извозчика, и всех остальных мы вытянем за ним, как удочкой. Это единственный человек, которого мы сейчас в состоянии схватить.
Они подъехали к больнице, и Вайрин помог Кондрату выбраться из экипажа, после чего проводил его прямиком в здание, сдав в заботливые руки медсестёр. Сам же отправился обратно в северный отдел стражей правопорядка.
Теперь он не сможет найти покой, пока не получит все списки, которые могли случайно затеряться, на руки. Пока его друг в больнице, весь контроль над ситуацией ложился на его плечи, и Вайрин был готов взять на себя ответственность. Он не может вечно прятаться за спиной Кондрата, ожидая, пока тот сам всё решит. Настало пора становиться самостоятельным.
Списки были готовы лишь на следующий день, но Вайрин просидел в отделе всю ночь, буквально охраняя документы. И каково было его удивление, когда он встретил Яклева, который тоже решил взглянуть на совпадения в книгах учёта и списках служб извоза, включая те, где работали ночью.
— А ты что здесь делаешь? — прищурился Вайрин, взглянув на Яклева.
— Тот же вопрос, Легрериан, — фыркнул он.
— Я жду списки.
— На ночь глядя?
— Именно. Хочешь посидеть со мной?
— Я пасс сидеть здесь всю ночь, — хмыкнул он.
— Ничего, я передам тебе их, едва будут готовы, — пообещал Вайрин. — Вместе посмотрим.
Яклев недоверчиво прищурился.
— Больно ты какой-то вежливый…
— Времена меняются, — пожал он невозмутимо плечами. — Не всегда же нам с тобой сраться.
— Тоже верно.
Вайрин проводил его до конца коридора взглядом. Припереться сюда посреди ночи? Ради того, чтобы посмотреть на списки совпадений? Слишком это странно…
Это был ещё один колокольчик не в пользу Яклева. Он всегда был заносчивым и грубым ублюдком, который мечтал о том, что однажды станет главой северного отдела. И где гарантии, что он не в сговоре для того, чтобы ему потом помогли? Кондрат говорил, что есть люди, которым нравится насилие. А может среди них есть и влиятельные люди? И ему пообещали место за помощь, если он их прикроет?
Одни догадки.
Под утро Вайрин получил то, чего желал. Его встречали удивлёнными взглядами и некоторые спрашивали, не сидел ли он здесь всю ночь, на что тот лишь отмахивался. Не скажет же он им, что охранял документы от всяких ночных посетителей, верно?
Списки были окончательно закончены к обеду, и Вайрин первым засел за них, переписывая совпадения. Сначала тех, кто брал книги и работал извозчиком. Таких набралось девять человек. Однако тех, кто работал ночью в тот день, когда тело отвезли, было ещё меньше — всего двое.