Между нами горы
Шрифт:
Я хотел поблагодарить вас за это.
Если Винс вам этого не говорит, если не водружает вас на пьедестал – то это его упущение, это он зря. Если он забудет о том, какая вы необыкновенная, позвоните мне, я ему напомню. Я хорошо разбираюсь в том, что следует говорить мужьям.
После Рейчел… я не знал, что делать, как жить, потом собрал себя по кусочкам, запихал в мешок и забросил за плечо. Шли годы, а я таскал себя самого на спине, как мешок с камнями, впрягался в сбрую и тащил сани. Собственная история резала мне плечи.
Потом
Но здесь, прячась в кустах, я разрываюсь на части. Этим частям уже не срастись: «И вся королевская конница, и вся королевская рать не могут Шалтая-Болтая поднять». Где им, когда у меня самого отнимаются руки?
…Забавно, в своей жизни я любил двух женщин, и теперь я лишился обеих. Интересно, как это расценивать? Я хотел преподнести вам подарок, но что сравнится с тем, что преподнесли мне вы?
Эшли… в благодарность за одно это… я желаю вам всяческого счастья.
Я выглядывал из-за ствола кизила и пялился в окно. Она смеялась. У нее на шее висел бриллиант, свадебный подарок Винса. Ей шли бриллианты. Ей шло все на свете.
Я оставил диктофон включенным на запись, нашел в кармане две последние запасные батарейки, скрепил их резинкой, засунул все это в коробочку, закрыл крышку, перевязал ленточкой и, не приложив карточки, шмыгнул в заднюю дверь и спрятал свой подарок под горой других подарков. Через 36 часов они улетят на две недели в Италию. Она найдет мой подарок, когда вернется.
Я прошагал через темный сад, завел машину и покатил по шоссе I-75 на юг. Ночь была теплая, и я приехал домой с опущенными стеклами, весь в поту. Обычное дело.
Дома я переоделся, взял второй новый диктофон и вышел на пляж, к самой кромке воды. Я провел там много времени. Лайнус со своим одеялом, вылитый персонаж комикса [25] . Пятясь от океанской воды и пены, я крутил в руках диктофон, не зная, что сказать, с чего начать.
Когда из-за горизонта стало выползать солнце, я включил запись, сделал три шага вперед и зашвырнул диктофон так далеко, как смог. Он перевернулся и канул в утренний свет, в пену откатывающейся волны.
25
Бен Лайнус – вымышленный персонаж сериала «Остаться в живых». (Прим. перев.).
Глава 51
Меня разбудило мяуканье кошек на крыльце. Их число пополнилось, завсегдатаи привели друзей. Возглавлял нашествие красивый черный кот с белыми лапками. Я дал ему кличку Сокс. Его подругой была игривая, легко переходившая на ласковое урчание кошечка с длинным хвостом, длинными усами, острыми ушками. Вечно она терлась об мои ноги и норовила запрыгнуть на колени. Ее я прозвал Эшли.
Я взял отгул и решил провести его дома. Опираться на ограждение веранды с горячей кружкой в руках,
Мне эта картина не понравилась.
За несколько часов до рассвета я сполз с кровати. Полная луна висела низко над горизонтом, отражаясь в каждой набегающей волне и беззвучно отбрасывая на пляж мою тень. Я зашнуровал кроссовки, наслаждаясь теплым бризом. Над моей головой тихо пролетал клин пеликанов, ловя восходящие воздушные потоки и перечеркивая своей тенью мою.
Я побежал на юг, борясь с ветром. Был отлив, весь пляж принадлежал мне. Я бежал вдоль извилистого края воды час, другой. В дюны вел одинокий след черепахи, выбравшей эту ночь для того, чтобы отложить яйца.
Когда вдали показался Сент-Огастин, я развернулся, опустил на глаза темные очки и устремился назад, домой. Всходило солнце, ветер подгонял меня в спину. Не было ни мороза, ни всепроникающего снега, ни его вкуса во рту, напоминающего о голоде, ни белой пустыни, ни тяжести саней, ни – это было заметнее всего – голоса Эшли.
На полпути я повстречал возвращавшуюся к воде черепаху-мать, изнуренную проделанной за ночь работой. Она была крупной, старой, оставляла за собой глубокие борозды в песке. Встретив первую волну, она искупалась, вынырнула и заскользила по водной глади, блестя панцирем. Несколько минут – и она исчезла из виду. Говорят, головастые морские черепахи живут по двести лет. Мне хотелось думать, что это моя давняя знакомая.
Я наблюдал за ее исчезновением. Я видел закат и восход.
Странно. Этого я не ожидал.
Я миновал вход в Гуана Ривер Стейт Парк, увидел кондоминиум, замедлил бег, затрусил, перешел на шаг. Мои ребра зажили, я снова мог глубоко дышать, полностью выздоровел. Июльское солнце уже жарило вовсю. Вода превратилась в текучее синее стекло. Вблизи от берега плескалась стайка дельфинов, но черепахи-матери нигде не было видно. Ничего, скоро на пляже будет кишеть ее потомство.
Я не услышал шагов и вздрогнул, когда мне на плечо легла чья-то рука. Я узнал вены, веснушки там, где был след от часов.
Я обернулся. Передо мной стояла Эшли. Ветровка, беговые шорты, кроссовки. Глаза у нее были красные, влажные. Похоже, она здорово не выспалась. Она качала головой, указывая себе за спину, в сторону Атланты.
– Я надеялась, что вы придете. Но вы не пришли, и я… я потеряла сон. Я стала перебирать подарки, вскрывать наиболее интересные с виду. Лишь бы отвлечься от… от этого дня. – Она схватила меня за руки, потом двинула кулаком в грудь. На ее левой руке не было кольца. – Мои врачи говорят, что мне следует возобновить занятия бегом.
– Неплохая идея.
– Не люблю бегать одна.
– Я тоже.
Она рыла песок носком кроссовки. Сложив руки, Эшли прищурилась на поднимающееся солнце и сказала:
– Я хотела бы увидеть Рейчел. Вы нас познакомите?
Я молча кивнул.
– Прямо сейчас?
Мы зашагали по пляжу. Наш путь составил две мили. Дом, который я построил для Рейчел, стоял на дюнах, в окружении крупноплодных дубков и мятлика.
После возвращения я отметил розовой лентой десять черепашьих гнезд.