Между Сциллой и Харибдой
Шрифт:
Вздохнув:
– …Нам нужен человек умеющий делать планеры, ещё один – могущий преподавать курсантам аэродинамику и, прочие – необходимые авиатору науки. И ещё третий: авиатор – умеющий управлять планером и аэропланом и, могущий научить этому других. В Нижегородской губернии таковых, увы – не оказалось.
В принципе, я и не искал.
В отличие от нашей первой с ним встречи – никакой отсебятины с моей стороны, никакого экспромта… Всё заранее обдумано, продумано и разложено по полочкам.
Разглагольствуя, я как бы ненароком показывал Александру Яковлеву
Компьютерная графика, ещё раз скажу и, повторю ещё не раз в дальнейшем – это убийственная сила для хроноаборигенов!
Как бы спохватившись, захлопываю папочку и засунув её обратно в портфель:
– Александр, ты бы не мог помочь мне найти таких людей?
В ответ пересохшими губами, он хрипло:
– Серафим! Извини, что не ответил тебе тогда… Я просто…
Лихорадочно озирается по сторонам, как будто ища причину – по которой он не ответил на мой последнее письмо, где я уже потеряв терпение – ставил вопрос «ребром».
Наконец, нашёл:
– …Я просто потерял твой адрес.
По-детски несложная откорячка, одна не забываем: Главному конструктору – едва исполнилось (1 апреля!) восемнадцать лет. Поэтому я, не поведя бровью:
– Сам по запарке постоянно обо всём на свете забываю. Особенно досадно бывает, когда утром забываешь имя девушки – с которой спал… Хахаха!
Однако, вижу – моему собеседнику не до смеха.
Выжидающе смотрю на него:
– Так, что? Порекомендуешь кого, или мне сразу идти к товарищу Баранову?
С этим «товарищем» Александр был постоянно «на ножах» (особенно после посещения того двумя «муровцами» почти месяц назад) и, его – буквально передёрнуло лишь при упоминании этой фамилии. Уволить просто так рабочего в то время было невероятно трудно, а вот выжить – науськав на того коллектив, это запросто. Являясь хоть и не непосредственным, но всё равно – начальником Яковлева, тот казалось – только этим и занимался, устраивая постоянно собрания – на которых все кому не лень, песочили будущего Главного конструктора, почём зря.
Человек, в своё время (в реальном будущем) смогший пропиарить себя перед самим Сталиным – особой скромностью не отличался. Поэтому, со всей решимостью, он:
– Лучшего человека, умеющего делать планеры – чем я, тебе не найти!
Помолчав, я со всей серьёзностью кивнул:
– Я знаю.
Горячечно, Яковлев:
– У меня сохранились чертежи и расчёты и, если у тебя всё уже готово – то я смогу успеть до соревнований…
Подняв руку, строго предупреждаю:
– Торопиться не надо: авиация не терпит суеты, а торопыг – наказывает увечьями и смертью. Если не успеем на соревнования этого года – то будем участвовать в следующем. В нашем с тобой положении, Александр, лучше потерять год или даже два, чем поторопившись – осрамиться ещё раз…
Заговорщически подмигнув:
– …Хорошенько, не торопясь подготовимся, создадим действительно – самый лучший в СССР планер и, затем – порвём им всем жоп… Разом заткнём за пояс всех конкурентов!
Как поётся в одной комсомольской песне: «Сборы были недолги»!
Как
С первым были постоянные проблемы по причине его излишне бойкого языка, со вторым не меньшие – по причине его запойного пьянства.
Но, ничего!
По мере роста наших успехов, «теоретик» увлёкся и почти перестал бухтеть на «красный цвет», а лётчику я – хорошенько порывшись в своём «послезнании», нашёл лекарство от алкоголизма.
Но об «лекарствах» в целом – как-нибудь в другой раз.
Вся «троица» переехала к нам в Ульяновск с семьями. Его отцу, Сергею Васильевичу – закончившему когда-то «Коммерческое училище» и, до Революции – работающему в «нефтянке» у самого Нобеля, я при первом же знакомстве сделал предложение стать коммерческим директором производственно-торгового кооператива «Стандарт-Ойл» – от которого он не смог отказаться. Мать Главного конструктора – Нина Владимировна, домохозяйка и, она тоже не возражала перебраться в более спокойное и хлебное место. Недвижимости у них не было, мебель в единственной комнатушке пожгли в буржуйке во время Военного коммунизма, носильные вещи были изношены и выброшены…
Короче, «собраться в путь – только подпоясаться»!
Глава 9. Пересчитывая скелеты в шкафу…
В самый разгар компании по дискредитации Александра Яковлева весной 1924 года, Барон как-то спросил заглядывая мне в глаза:
– Серафим! Я, конечно понимаю – дело ангельское и тебе видней…
Легкомысленно напеваю:
– «Мне с неба всё видней, Ты так и знай…»!Улыбается, но тем не менее настойчиво:
– …Зачем мы так подло поступили с Сашей? Ведь, он – человек хороший!
Сдвинув брови, максимально серьёзно:
– Запомни, Миша: хороший человек, да ещё и с самыми благими намерениями – это самый опасный тип смертного.
– Я не понимаю!
По правде сказать, сам сомневаюсь в верности принятого решения. В будущее же не слетаешь и не проверишь, как оно всё там поменялось после твоего вмешательства, в какую сторону – лучшую или худшую. Но…
Но, решение уже принято!
– Подрастёшь, надеюсь – поймёшь, – лязгаю челюстями, как танковыми гусеничными траками на площади Тяньаньмэнь, – ну а пока делай, что надо и будь оно как будет.
Конечно, подобно моему юному помощнику многие спросят: а что ты в этому несчастному Яковлеву пристал, «попандупало» недоделанное? Других авиаконструкторов что ли – менее известных, на просторах Руси Великой нэма?!
Другие же, конкретно на меня наедут – как советское правосудие на право-лево центристскую оппозицию: