Между вороном и ястребом

Соловьева Евгения

– И правда' Вы же воевода' Воеводе и без плаща можно, и без шапки. Если с шестопером А если кольчуга найдется, будет совсем хорошо'

– Грегор скрипнул зубами и на всякий случай пообещал себе, что, оказавшись в Карлонии, ни в коем случае не станет шутить

– Спустя мгновение Грегора посетила ужасная мысль, и он. поколебавшись, спросил:

– Мэтр Майсенеш. и что. все наше посольство будет в подобном... виде? В плащах, шапках и... мехах'

– А как же!
– просиял боевик - Честь Ордена того требует' - И тут же «утешил» Грегора - Но вы не беспокойтесь, ваша персона всех наряднее

покажется. Что ж мы, не понимаем, что ли?!

– Грегор представил дюжину блистающих и звякающих драгоценностями павлинов на таких же блистающих и звякающих конях... и себя во главе процессии - самого нарядного!

– Ну, если честь Ордена...
– обреченно сказал он. а про себя подумал, что хватит с карлонцев и его кобылы!

– Никаких плащей и шапок он, исконный дорвенантец надевать не станет. И менять любимый черный камзол на нечто, больше подходящее джунгарам чем Архимагу Ордена - тоже В конце концов, так даже лучше¹ Ворон всегда выделяется среди павлинов и никто не

– перепутает Грегора с людьми из его собственной свиты!

– * * *

– В ожидании родственников Аластор упрямо возился с бумагами, хотя мысли то и дело перескакивали с отчетов казначейства на предстоящий допрос. Лучано, тоже явившийся в малый кабинет заранее, возился в обустроенном для варки шамьета уголке, переставляя баночки и бутылочки в одному ему известном порядке. Похоже, для Лу это занятие было сродни тому, что сам Аластор испытывал, когда ухаживал за лошадьми - возможносто привести разум в порядок, расслабиться и одновременно сосредоточиться. Отец для этого ловил рыбу, а месьор д'Альбрэ точил и полировал и без того идеально ухоженную рапиру...

– Пожалуй. Лучано можно было только позавидовать. В его способности незаметно подлить зелье Аластор нисколько не сомневался, зато Лу не нужно думать, как провести разговор, а главное - не ему терзаться сомнениями, не совершает ли Аластор подлость и как король, и как человек, прибегая к столь сомнительным методам следствия.

– «Когда-то месьор д'Альбрэ сказал, что легко определиться между бесчестьем и честью.
– подумал Аластор - И он же пожелал, чтобы мне никогда не пришлось выбирать между разными видами подлости, зная, что без выбора не обойтись. Заподозрить Райнгартенов и отправить их на допрос в службу канцлера - это как раз не подлость! Но если они не виновны, я обижу верных подданных, не совершивших ничего дурного... А если прикажу тайком напоить их зельем правды - тем более оскорблю¹ «

– Ваше величество!
– в дверях появился Вильмон. — Лорды Райнгартены ожидают аудиенции.

– Впустите.
– велел Аластор и глянул на Лучано.

– Тот кивнул подтверждая, что все готово, и Аластору стало еще хуже. Он помнил, что канцлер собирался наблюдать за допросом, и почему-то присутствие Аранвена за стеной придавало происходящему все более отчетливый гнилой привкус творящейся подлости.

– «Да что со мной такое?
– устало подумал Аластор.
– Я же сам на все это согласился! Если они виновны, то это их люди пытались похитить Айлин¹ Ну а если не виновны... Попрошу прощения!»

– Доброго вечера, милорды.
– сказал он гостям, в

который раз удивляясь, до чего похожи эти двое, будто не кузены а близнецы.

– Сегодня сходство было еще заметнее, потому что оба лорда вместо мундира и форменной мантии оделись для обычного визита. Густо расшитые золотом светлые камзолы, будто вылитые в одной форме лица и одинаково зачесанные волосы делали Райнгартенов прямо копией друг друга, словно у Аластора вдруг задвоилось в глазах. Это чувство неприятно напомнило ему Мэнди и Лорри. которые когда-то обожали одеваться одинаково, пока не выросли и не начали соревноваться в пышности и кокетливости нарядов Похоже, в отличие от его сестричек, этих двоих не раздражало видеть рядом свое подобие.

– Ваше величество.
– поклонился лорд Этьен. заговорив первым по праву главы рода.
– Признаюсь, ваше приглашение было столь же приятным, сколь и неожиданным. Чем мы с кузеном можем вам служить?

– Лорд Эжен молча поклонился словно его отражение, и выпрямился, его взгляд, почтительно устремленный на Аластора. был совершенно бесстрастным

– Ваша служба и без того неоценима.
– с трудом улыбнулся Аластор.
– Я просто хотел увидеть вас...

– Показалось, или в глазах кузенов мелькнуло подозрение? Ну что ж. ваше величество, поздразляю. вы болван' Действительно, кто бы мог подумать, что тщательно продуманный план, основанный на искусстве Лучано и блестяще составленном списке вопросов от канцлера, рухнет из-за простого и совершенно предсказуемого обстоятельства - он, Аластор. не умеет врать!

– Грандсиньор-ры...
– мурлыкнул Лучано. слозно по волшебству появляясь рядом.
– Прошу оценить мои скромные умения!

– Тем же волшебством на столе мгновенно возникли приборы из особого сервиза для гостей, затем - вазочки с медом, цукатами и печеньем и, наконец. Лучано принялся разливать шамьет, изящно наклоняя исходящую паром шэ-нье.

– «Как он собирается бросить пилюли?
– подумал Аластор с ужасом.
– Это же заметно! Нельзя не увидеть подобное, когда оно происходит прямо на глазах'»

– Он изо всех сил старался не смотреть на Лучанс однако взгляд так и тянулся к рукам итлийца. следуя за его плавными мягкими движениями. Густая струя по очереди наполняла бело-золотые чашки из чинского фарфора поверхность шамьета немного колебалась, а потом застывала матовой пленкой, и было совершенно ясно, что никакое зелье подмешать не получится'

– О. милорд Фарелл. слухи о вашем несравненном искусстве идут по всей Дорзенне.
– расплылся в улыбке лорд Этьен - У нас даже преподаватели поспорили однажды' Алхимики предполагали, что у вас имеется голубая искра, только очень слабая, непроявленная. А магистр

– Бреннан. который лечил вас. утверждал, что искры не заметил, только богато окрашенную ауру, что говорит об усердном развитии обычных талантов.

– Какая честь, что мою персону обсуждали столь блистательные синьоры, - снова расслабленно, почти томно мурлыкнул Лучано.
– Увы я действительно лишен искры. А мой приемный отец и наставник очень посмеялся бы. услышав о моем усердии и талантах. Послушать его, так у наших кошек больше способностей и трудолюбия, не говоря уже о ловкости в обращении с ретортами