Мгновения жизни
Шрифт:
Скрестив ноги, он сел, прислонившись спиной к кровати, и Тобиас, хмыкнув, переместил еду вниз, присаживаясь рядом.
– Ну так? — глядя на сына, спросил он, делая глоток сока.
– Обязательно говорить? — Голос Северуса уже не был недовольным, а, скорее, грустным.
– Желательно, - ответил Тобиас, - если ты будешь держать в себе эмоции, ничего хорошего из этого не выйдет. Они же так и останутся внутри, а если скажешь, глядишь и уйдут куда-нибудь вместе со словами.
– Если бы, - фыркнул Северус, ковыряя вилкой в тарелке, - там все не так. Нет, не думай, что совсем, -
– Каких таких?
– Как я, - скривился Северус. — Они как узнали, что ты маггл, да еще и что магию принимаешь, так сразу их доброта и закончилась! И если что говорят, то так, формально, и обращаются, если только списать надо.
Он снова фыркнул и со злости запихнул в рот большой кусок курицы, едва не подавившись.
– Ты знаешь, что такое мимикрия? — помолчав, спросил Тобиас и, увидев вопрос в глазах Северуса, пояснил: - Мимикрия — это способность подстраиваться под среду обитания в зависимости потребностей. В животном мире, к примеру, ты мог наблюдать такое на гусеницах, ловко прикидывающихся ветками, чтобы не быть съеденными. Скажи, как ведет себя большинство ребят на факультете?
– Они смеются над магглами, магглорожденными, любят темные искусства и Слизерин в целом, - старательно перечислял Северус.
– Хорошо, это в целом. А в частности, есть кто-то, кто, может быть, наедине говорит несколько иные мысли?
– Мальсибер! Мы сидим вместе, и он хороший, когда говорит со мной, - Северус запнулся, - когда одни. Но я думал, что это вранье!
– Не совсем, - сказал Тобиас, задумчиво водя пальцем по губам, - не обязательно, что он лжет. Он так приспосабливается. Будь смелым, имей свое мнение и имей мудрость держать его при себе. Понимаешь? Ты можешь говорить большинству что угодно, для своей пользы, но быть откровенным с близкими и теми, в ком уверен и кому доверяешь.
– А если для этого нужно, к примеру, сказать, что я считаю магглов глупыми? — нервно спросил Северус, помня, как пару лет назад ему было стыдно за свою ложь перед родителями, - если нужно сказать так, я же не хочу, чтобы вам было плохо!
– Северус, нам будет плохо, если тебе будет плохо, - ответил Тобиас, прекрасно понимая, что сын вспоминает ту злополучную историю, - но то, что было тогда, и сейчас, вещи немного разные. Тебе учиться там семь лет, и если для этого нужно делать вид, будто ты не любишь магглов, я не считаю это чем-то ужасным. Главное, чтобы ты сам знал, как ты к ним относишься. И ко мне в частности.
Тобиас внимательно посмотрел на Северуса, пытавшегося понять сказанное.
– Если я так буду говорить, то как мне дружить с Лили? Она магглороженная и гриффиндорка!
«Вот мы и подошли к сути проблемы», - подумал Тобиас, наблюдая, как Северус отставил тарелку и, поднявшись на ноги, начал мерить шагами комнату и затем, словно приняв какое-то решение, остановился и, сев на прежнее место, принялся говорить.
Сбивчиво, скомкано, перескакивая с темы на тему, Северус с горячностью рассказывал о том, как еще в поезде встретил Поттера, про их стычки и драки, как Лили попала
Слушая его речь, Тобиас только сочувствующе кивал, понимая, что Северусу, скорее всего, тяжело ощущать, как рушатся воздушные замки.
– И как со всем этим мне поможет твоя мимикрия?
– с досадой спросил Северус, отодвигая от себя пустую тарелку, и с обидой добавил: - Мама не говорила, что Слизеринцы не жалуют полукровок.
– Забудь ты уже про эту чистокровность, - взмахнул рукой Тобиас, - прежде всего, ты умный парень, добрый, отзывчивый и для Лили, как я вижу, хороший друг. Так используй это! Будь умнее, смотри на них, читай их, как свои книги, и говори, что они хотят услышать, но оставайся верен себе и свой семье!
Тобиас порывисто обнял сына, который, к приятному удивлению, вжался в него, как в раннем детстве, словно снова искал защиты от огромных дворовых собак.
– Я постараюсь, - шмыгнул носом Северус, - и почему жизнь не справедлива?
– Ну, - вздохнул Тобиас, проводя рукой по волосам Северуса, - впереди еще и похлеще будет, ты, главное, всегда помни, что у тебя есть мама и я, хорошо? И как думаешь, может, стоит уже постричь и помыть волосы?
– Нет! И они чистые! — Северус отстранился от отца и бросил взгляд на зеркало, висящее на стене.
– Это гель, мне Люциус дал. Чтоб как у аристократа, волосок к волоску.
Пытаясь скрыть смех, Тобиас принялся собирать тарелки, поражаясь тому, какой его сын еще в сущности ребенок.
– Как прошло?
– Эйлин с волнением посмотрела на Тобиаса, но, заметив на его лице улыбку, отложила брошюры, в обилии лежащие перед ней на столе, и приготовилась слушать.
– Об этом я и говорила, когда хотела, чтобы он учился в Когтевране, — сказала она, размышляя над услышанным, — теперь уж пусть подстраивается.
– Именно это я и сказал, - ответил Тобиас, взяв в руки один из буклетов и прочтя название, с удивлением посмотрел на жену, - ты решила сменить работу?
– Я решила получить образование, - поправила она, - в среду в больницу приходил человек и рассказал, что в расположенном неподалеку университете открыто несколько льготных вакансий для работников больницы, понимаешь?
Эйлин посмотрела Тобиасу в глаза, пытаясь понять, уловил ли он ее мысль, но тот смотрел все с тем же непониманием.
– Я думал, что тебя все устраивает, - наконец произнес он несколько расстроенно.
– Да, - мягко ответила Эйлин, - но время идет, и мне тридцать через несколько месяцев, и я не хочу до старости быть медсестрой.
– Старшей медсестрой! А кем ты хочешь быть? Экономистом? — Тобиас положил буклет на стол и, скрестив руки, посмотрел в окно, всем видом выражая недовольство.
– Я думаю, кем, и очень надеюсь, что ты мне поможешь. Ты сам говорил, что твоя самая большая мечта — сделать меня счастливой, так вот тебе еще одна возможность, - проговорила она еще мягче и даже обняла его за плечи, заставив Тобиаса растеряться.
– Ну, если ты этого так хочешь, - пробубнил он, сдаваясь от ее ласки, - давай посмотрим, что они могут предложить.