Мифы и легенды рыцарской эпохи
Шрифт:
– Клянусь Богом, я поймал ее в тот момент, когда она обворовывала меня, поэтому поступлю с ней, как и надлежит поступать с вором, – повешу ее.
– Господин, не стоит позорить себя, занимаясь таким недостойным делом. Я дам тебе фунт, который скопил, собирая милостыню, чтобы ты отпустил эту мышь.
– Я не отпущу ее на свободу ни за какие деньги, – отрезал Манавидан.
– Делай как знаешь, – сказал ученый муж и продолжил свой путь.
Когда Манавидан укладывал поперечную палочку между двумя рогатинами, к нему подъехал на лошади священник.
– Добрый день тебе, господин, – сказал священник.
– Да
– Будь благословен и ты, господин, – ответил священник. – Объясни, что ты делаешь?
– Вешаю вора, которого поймал, когда он меня грабил, – ответил Манавидан.
– И что это за вор?
– Существо, больше всего похожее на мышь. Она обворовала меня, поэтому я поступлю с ней так, как поступают с вором, пойманным на месте преступления.
– Господин, я выкуплю у тебя эту мышь, чтобы только не видеть, как ты ее повесишь, – предложил священник.
– Клянусь Небесами, я не собираюсь ни продавать ее, ни отпускать на свободу, – ответил Манавидан.
– Я дам тебе три фунта только за то, чтобы ты не осквернял свои руки, прикасаясь к этой мыши, и ты отпустишь ее.
– Клянусь Небесами, я не отпущу ее ни за какие деньги. Ее следует повесить, и она будет повешена, – заявил Манавидан.
Священнику не оставалось ничего иного, как продолжить свой путь.
Манавидан уже затягивал петлю на шее у мыши, собираясь ее повесить, когда увидел, что к нему приближается епископ с многочисленной свитой, вьючными лошадями и слугами. Епископ подъехал к нему, и Манавидан приостановил свое занятие.
– Благословите меня, господин епископ, – обратился Манавидан к епископу.
– Господь благословит тебя, сын мой, – ответил епископ. – Что ты здесь делаешь?
– Вешаю вора, которого поймал, когда он меня обворовывал, – объяснил Манавидан.
– Но ведь у тебя в руке мышь, не так ли?
– Да, вот она и обворовала меня.
– Раз уж я оказался здесь в тот момент, когда ей грозила смерть, я выкуплю ее у тебя. Я дам тебе семь фунтов, чтобы только не видеть, как такой достойный человек убивает это жалкое существо. Отпусти мышь – и получишь деньги.
– Клянусь Богом, я не отпущу ее.
– Если ты не хочешь отпускать ее за семь фунтов, я дам тебе за нее двадцать четыре фунта.
– Я не отпущу ее даже за такие деньги, – упорствовал Манавидан.
– Если тебе не нужны деньги, – сказал епископ, – возьми всех коней, которых видишь на этой равнине, семь тюков разного добра и семь лошадей, на которых нагружены эти тюки.
– Нет, – ответил Манавидан, – я не согласен.
– Так назови свою цену, за которую согласен отпустить эту несчастную мышь.
– Я хочу, чтобы освободили Рианнон и Придери.
– Считай, что они уже освобождены.
– Клянусь, этого мало за то, чтобы я выпустил мышь на свободу.
– Чего же ты еще хочешь? – спросил епископ.
– Хочу, чтобы были сняты чары с семи частей Диведа.
– Я сделаю это, а теперь отпусти мышь.
– Я не отпущу ее, пока не узнаю, что это за мышь.
– Это моя жена, – сказал епископ.
– Но зачем она пришла ко мне? – удивился Манавидан.
– Чтобы ограбить тебя, – ответил епископ. – Я Ллойд, сын Килведа, и это я заколдовал семь
– Нет, я все-таки не отпущу ее, – внимательно выслушав епископа, ответил Манавидан.
– Чего же ты еще хочешь?
– Я хочу, чтобы с Диведа навсегда были сняты чары. Кроме того, чтобы никто и никогда не мстил ни Придери, ни Рианнон, ни мне.
– Все будет так, как ты хочешь. Ты поступил мудро, выставив эти условия, иначе я обрушил бы на твою голову все бедствия мира.
– Я потребовал это, поскольку опасался коварства с твоей стороны, – ответил Манавидан.
– А теперь отпусти мою жену, – попросил епископ.
– Нет, – ответил Манавидан. – Я отпущу ее только тогда, когда увижу рядом с собой Придери и Рианнон.
– Смотри, вот они идут!
Тут действительно подошли Придери и Рианнон. Манавидан приветствовал их.
– Господин, – взмолился епископ, – теперь-то ты уже можешь отпустить мою жену, ведь ты получил все, о чем просил.
– Да, теперь я охотно отпущу ее, – сказал Манавидан и отпустил мышь на свободу.
Епископ прикоснулся к мыши волшебной палочкой, и она превратилась в молодую женщину, красивее которой никто из них еще не видел.
– Оглянись, – обращаясь к Манавидану, сказал епископ, – и ты увидишь все дома и людей на прежнем месте.
Манавидан огляделся и увидел обработанные поля, стада, пасущиеся на лугах, людей и жилища.
На этом заканчивается эта часть Мабиногиона.
Несомненный интерес представляет отрывок из письма поэта Саути Джону Рикману, датированного 6 июня 1802 года, имеющий отношение к рассказанной выше истории.
«Ты потом прочтешь Мабиногион, относительно которого я хочу поговорить с тобой. В последнем, самом необычном и напоминающем арабскую сказку рассказе о мыши упоминается нищий ученый, что позволяет датировать это произведение. Но где кимры могли набраться фантазий, которые породили эту историю? Волшебный фонтан с цепями, уходящими в небо, просто в духе историй из „Тысячи и одной ночи“. Я поражен тем, что в Уэльсе существовала подобная литература. Но это не проливает свет на происхождение рыцарского романа, в нем все происходит совсем не так, как в произведениях, которые мы относим к этому жанру. На самом деле эти романы открывают новый литературный мир, и если исследование языка показало, что этот роман относится к двенадцатому или тринадцатому веку, то мне представляется, что в его основе лежит значительно более древняя мифология, вполне возможно принесенная с Востока первыми поселенцами или завоевателями».