Миледи и притворщик
Шрифт:
– Надо уходить, – тихо произнёс Шанти, – только не касайтесь Меретис.
Стоило ему это сказать, как снаружи снова раздался раскат грома. А ещё послышался пронзительный мужской крик. Лео?..
Юный страж не выдержал напряжения и с воплем кинулся к выходу. Чензир с руганью бросился за ним, и оба исчезли за поворотом в коридор. И тут статуя полыхнула огнём, а может, и чистым светом, что вмиг ослепил глаза.
– Шанти, где ты! Шанти!
Я словно попала в молочный океан и барахталась в волнах света, страшась утонуть.
– Шанти, – снова позвала я и с облегчением ощутила, как моей ладони касается рука.
– Я здесь,
Перед глазами всё ещё стоял белый свет, но вскоре он начал меркнуть, а я вновь увидела погребальную камеру, опрокинутый штатив, валяющийся на полу факел и Шанти. Он опустился передо мной на колени, а вот я сама, кажется и вовсе лежала на полу.
– Ты ударилась? – участливо спросил он – Болит голова?
– Голова? – растерялась я и даже пощупала её. – Нет, кажется.
– Это хорошо. Стражи уже выбрались из колодца, пора и нам.
Я поднялась на ноги и отряхнулась, даже успела потянуться к оброненному штативу, как вдруг заметила, что тени на полу пришли в движение. А потом я подняла глаза и обомлела.
Позади Шанти в воздухе парил сгусток белого света. Он медленно двигался от одной боковой стены к другой, неумолимо приближаясь к нам. Неужели шаровая молния? Это очень плохо…
– Шанти, – тихо, боясь пошевелить губами, сказала я, – только не двигайся.
Кажется, эти сгустки энергии очень чувствительны к потокам воздуха. Вот так взмахнёшь рукой, а он стрелой метнётся к руке и прожжёт её до кости. Наверное. Вообще-то я мало что знаю о шаровых молниях, но лучше бы она поскорее отсюда улетела.
Похоже, белый шар уловил мои мысли и замер в воздухе. Не прошло и пяти секунд, как он начал стремительно таять и сдуваться прямо на моих глазах. Это ещё что такое? Шаровые молнии, кажется, так себя не ведут.
Белый сгусток метнулся обратно к статуе, уселся ей на нос, и глаза Меретис засветились. Два сияющих луча вырвались из глазниц статуи и скрестились на переносице, а белый сгусток начал расти, обретая прежний размер. Это точно не шаровая молния…
Светящийся шар сорвался с места и полетел к нам, но его сил хватило лишь на минуту, чтобы покрутиться около брошенного штатива, померкнуть и вернуться к статуе, чтобы снова обрести силу. Так он, что, подзаряжается от неё?
– Шанти, – обеспокоенно спросила я, – что это за странное свечение?
– Человеческая душа.
Душа? Не может этого быть… Или может?
Ещё пару раз белый сгусток пытался отлететь от статуи богини как можно дальше, но незримая сила упрямо гасила его свет, и он вынужден был всякий раз возвращаться к крылатой богине. К богине, в ногах которой покоилось обезглавленное тело…
– Шанти, ты думаешь, это душа сатрапа? – осторожно спросила я.
– Других душ здесь быть не должно.
– Статуя Меретис удерживает её в гробнице, ведь так?
– Очень похоже на то.
– А что будет, если душа подлетит к нам?
– Боюсь, она вселится в тело одного из нас и больше его не покинет. Ей нужен сосуд, без него она угаснет.
А сейчас этим сосудом является железная статуя. Кажется, я поняла! Древние жрецы не просто так построили эти катакомбы. Они надёжно спрятали в них тех, кого боялись больше всего – коварно убитых ими правителей. Они и обезглавливали их затем, чтобы те не вернулись к жизни и не начали мстить. Но даже этого жрецам показалось мало. Они отлили из нержавеющего железа статую-ловушку, что намертво привязала к себе сатрапову душу. Хитро.
Теперь
– Кажется, он к сумке твоей тянется, – наблюдая за огоньком, сказал Шанти.
А ведь и правда, в суматохе я обронила её рядом со штативом, а огонёк всё пытается к ней подлететь, но силёнок не хватает. Лучше уберу-ка я её, пока он не забрался внутрь и не перепортил мне объективы.
Я потянула за наплечный ремень, что растянулся на полу, но крышка сумки зацепилась за неровные каменные плиты и распахнулась. Мои объективы с лязгом покатились по полу, а вместе с ними и цилиндр Нейлы. Вот досада…
Внезапно белый сгусток полетел вслед за золотистым цилиндром, а тот докатился до птичьих лап богини и остановился. Огонёк прижался к круглому основанию цилиндра и тот засиял словно лампа, но вмиг погас. И белый сгусток вместе с ним.
Куда делась душа сатрапа? Она что, впиталась в цилиндр? Она разве не в человека хотела вселиться? Или металлические предметы для неё тоже годятся?
– Так вот куда она тянулась, – словно что-то поняв, протянул Шанти и без всякой опаски подошёл к статуе, чтобы поднять цилиндр, но тут же одёрнул руку, и кусок металла с грохотом упал на пол.
– Шанти! – испугалась я и подскочила к нему.
Неужели душа сатрапа затаилась в цилиндре и, стоило Шанти его коснуться, как она переметнулась в его тело?
– Шанти? – не сумела я скрыть тревогу.
– Очень холодный, – встряхнул он руку.
Я присела, чтобы осторожно поднять цилиндр. Действительно, он стал намного холоднее, чем был. От него исходит настоящая ледяная стужа.
– Ты думаешь, душа сатрапа внутри? – спросила я Шанти.
– Куда интересней узнать, что в нём было ещё, когда жена визиря отдала его тебе.
Что было внутри? Понятия не имею, хотя, есть у меня кое-какие подозрения...
– Я слышала от наложниц, что Нейла питается душами гаремных красавиц, чтобы сохранить молодость и приумножить свои годы. Но на вид она ужасно стара. Может, она высасывала души девушек, чтобы просто запечатать их в этом сосуде? Но зачем?
– Признаться честно, я никогда не слышал о таких колдовских уловках. Но давно в детстве моя тётушка рассказывала мне и своим дочерям сказку о спесивой красавице, чью душу похитил колдун и заточил в кочергу. Чтобы расколдовать девушку, пришлось брату отнести кочергу в Небесный Дворец. Только боги смогли расколдовать красавицу и вынуть её душу из куска металла. Вот только нового тела они ей не дали. Так красавица и осталась жить во дворце среди богов, прислуживая им на пирах. Эмеран, а что, если жена визиря умеет заманивать души гаремных красавиц в золотой столп? Тогда она не просто так попросила тебя отнести его стражам огненных врат. Малым чудодеям по силам подняться по склону горы Фум и войти в Небесный Дворец. Они как посыльные богов, могут передать людям их милости, а могут и забрать долги, чтобы вернуть их богам. Кажется, твоя знакомая ведьма долгие годы собирала девичьи души, чтобы откупиться ими от богов. Может, чтобы боги подольше не призывали её к себе. Или, чтобы они закрыли глаза на все её злодеяния.