Миледи и притворщик
Шрифт:
О нет… Я-то думала, там внутри очередная записка из невесомой бумаги, но души… И я почти месяц ношу их каждый день в своей сумке. А теперь к ним ещё одна душа добавилась, совсем древняя, съедающая всё тепло, стоит лишь прикоснуться к цилиндру.
– Шанти, как ты думаешь, это плохо, что душа сатрапа забралась в сосуд к душам гаремных девушек?
Мой вопрос его только развеселил, и он ответил:
– Думаю, без бренных тел души ограждены от порока. Сатрап не ради бесплотных девушек туда забрался. Он просто нашёл способ выбраться из ненавистной
– Как думаешь, все эти души точно не выберутся из цилиндра?
– Раз за всё это время не выбрались, значит, и теперь не смогут. Видимо, только богам под силу распечатать сей сосуд, и освободить узников из столпа.
– Но ведь я не смогу отдать цилиндр лично богам.
– Стражи огненных врат смогут. Ты ведь им несёшь этот столп.
– Да, конечно, только им одним.
– Тогда не будем медлить и поспешим навстречу стражам. Пора бы нам уже выбираться из этой могилы, пока души остальных сатрапов из других статуй не слетелись сюда. С ними столп вмиг превратится в ледышку.
И вправду, не надо нам здесь оставаться и лишней минуты. Дело сделано: фрески я засняла, тайну цилиндра разгадала, теперь пора вылезать из могилы и ехать дальше на юго-запад к границе Мола-Мати.
Вот только стоило нам выйти из камеры через коридор к колодцу, как все планы тут же забылись. Верёвки, что спускалась сверху, больше не было.
Шанти задрал голову вверх, и я вслед за ним. Что происходит? Как нам теперь выбраться из могилы наружу?
– Эй, где вы все?
На мой крик никто не отозвался. Абсолютная тишина. И это неимоверно пугает.
– Лео, где ты? Чензир? Иризи?!
Да что происходит? Куда они все подевались?
Шанти крикнул что-то по-тромски, и наверху тут же показалась собачья морда. Ну, хоть Гро нас не бросил.
При виде хозяина он стал что-то жалобно завывать и скрести лапой по каменной кладке. И вдруг сверху раздался раскат грома. Ну нет, только не это… Если небесное электричество снова уйдёт в землю и активизирует железную статую, второй вспышки света я не вынесу.
– Лео! Иризи! Чензир! Да что с вами такое?
Куда они ушли, если должны были ждать нас у колодца и стеречь верблюда, к которому привязана верёвка? И где теперь сам верблюд? А стражи, один из которых с позором бежал из колодца?
– Измена, – услышала я от Шанти до боли неприятное слово. – Жрица была права, сегодня быть измене.
Нет, ничего не понимаю и понимать не хочу. Где Леон? Что с ним случилось? Что с ним сделали? Он бы никогда меня не бросил, никогда.
Внезапно сверху донеслись звуки шагов. А ещё сбившееся дыхание.
– Уйди, страшный зверь, уйди, – послышался встревоженный голос, а Гро обернулся и тут же отпрянул в сторону, убрав лапы со стенки колодца. И тут же наверху показалось взволнованное личико Иризи. – Госпожа! Госпожа!
– Иризи! Что случилось? Где все? Где верёвка?
– Это всё трое стражей, –
– Куда убежали?
– В пустыню, прочь от проклятого кладбища. Грома и молний испугались, а ещё смеха гиен-оборотней и взмахов больших крыльев во тьме. Стражи про кару Меретис подумали, говорили, что ты, госпожа, их на погибель сюда завела! Убежали они втроём, всё украли, и казну, и запасы, и верблюда с верёвкой. Меня хотели украсть, но я среди плит спряталась. Господин Чензир и господин Леон за ними в погоню кинулись, а я…
Договорить она не успела, только пронзительно вскрикнула и пропала из виду, будто кто-то дёрнул её за волосы и утащил за собой.
– Иризи! Иризи!
Но она мне не ответила. И её криков больше не было слышно. Только далёкие угрозы донеслись до моих ушей:
– … чего брыкаешься? Я тебе монетами осыплю, нужды знать не будешь. А потом женюсь на тебе, если хорошо себя вести будешь…
– Иризи! – в отчаянии снова закричала я.
Нет, только не так… Бедняжка, она и так настрадалась от мужчин, за что ей снова эти мучения?
– Кажется, – глядя вверх, сказал Шанти, – кто-то вернулся за добычей.
– Эй, – крикнула я невидимому предателю, – вернись! Вытащи нас отсюда! Мерзавец!
Да что же это такое? Как же так? Я не хочу навеки вечные остаться в чужой могиле и медленно здесь умирать. Лео, да где же тебя носит?
– Шанти, что нам делать? Шанти?
А он молчал. И от этого мне окончательно стало не по себе. Если даже Шанти не знает, как выпутаться из безвыходной ситуации, то это конец. Через несколько дней в этой могиле будет лежать не одна мумия, а целых три.
– Гро! – крикнул он, и пёс снова поставил лапы на стенку колодца, чтобы жалобно на нас посмотреть.
Шанти метнулся в сторону погребальной камеры и отыскал там потухший факел. Одним движением ноги он отломил от него кусок палки и вернулся в колодец.
– Эмеран, – не сводя глаз со своего пса, сказал он мне, – отойди, пожалуйста. Не хочу тебя задеть.
– Задеть? Ты о чём?
– Просто сделай три шага назад. Для твоего же блага.
Пришлось мне подчиниться. Я не понимала, что он собрался делать, а Шанти просто подбросил обломок палки высоко вверх. Стоило ему выпустить её из рук, как он тут же упал без чувств, словно жизнь покинула его бренное тело.
– Шанти! – в ужасе я кинулась к нему, а он уже не дышал. – Шанти, ты что!? Очнись, Шанти!
Его тело лежало в тесном колодце подобно сломанной кукле. Я с трудом согнула его длинные ноги и уложила голову себе на колени. Кажется, он все же дышит, но редко. И жилка на шее едва бьётся. Что-то знакомое, когда-то с нами всё это уже происходило. Шанти терял сознание, и я пыталась привести его в чувство. И Гро странной походкой заманивал ходячего мертвеца к реке…
Я подняла голову и увидела пса, что держит палку в зубах. И смотрит на меня своими голубыми глазами так внимательно, так пронзительно.