Миледи и притворщик
Шрифт:
– Нет, Лео, я ни за что не поверну обратно. Я хочу жить.
– Эми, ну как ты не понимаешь?! – в бессилии воскликнул он, – тебе нужен доктор, а не местный знахарь. Ты же погубишь себя, если поедешь дальше на юг.
– Ты погубишь меня, если заставишь повернуть на север.
Леон поражённо замер, а потом сказал:
– Эми, да ты себя послушай. Куда ты собралась? Ради чего?
– Чтобы остаться живой, – только и оставалось мне проговорить очевидную для меня, но не Леона истину. – А ты бери стража и езжай с ним к Бильбардану. Возьми
– Эми, Эми, ты что такое говоришь? Остановись.
– Лео, это не твоя ноша. Нейла приказала мне отнести цилиндр с душами к огненным вратам, я это и сделаю. Мне нет дороги назад, пока моя миссия не исполнена. Но ты не обязан идти вместе со мной в край демонов и рисковать собственной жизнью. Ты должен вернуться домой и рассказать всем, что мы не разбились в той катастрофе, мы выжили и…
Тут Леон коснулся моего лба и озадаченно произнёс:
– Вроде, жара нет, но ты точно бредишь.
– Я говорю правду, Лео, просто ты пока не понимаешь.
– Ну, конечно, не понимаю. Шанти только что мне сказал то же самое. Северяне не в состоянии понять сарпальцев, пятое-десятое. Они тут все тебе знатно мозги промыли. Особенно кухарка, которая от тебя не отходит. Вот она точно рассадник суеверий.
– Не трогай Иризи. Она бывшая жрица, она больше нашего знает о тонких материях.
– О, профессиональная сказочница, значит. И садовод у нас тоже ещё тот сказитель. Только что говорил, что ты в Жатжайских горах демону голову кинжалом отрубила, – он даже глянул на Шанти и добавил, – Фантазия у него почище, чем у этого твоего книжного Стиана Вистинга.
– Это не фантазия. Это правда. Мне пришлось обезглавить ходячую мумию, которой управлял демон, посланный меня убить. Я отправила его в иной мир и больше он меня не тревожил.
– Эми, всё, нам пора домой – лечиться. И тебе, и мне на всякий случай. Мало ли, может безумие и галлюцинации витают здесь в воздухе.
Так я и не смогла убедить Леона в реальности невозможного. Шанти и сам пытался ему что-то втолковывать, но Леон только отмахнулся.
– Шанти, как нам ему объяснить, что колдовство и вправду существует? Он не понимает, он никогда с ним не сталкивался.
Шанти немного подумал и сказал:
– Господин Леон хочет ехать обратно? Что ж, скоро рассвет, почему бы снова не поехать на восток? – я не поверила своим ушам, а Шанти продолжил, – Пусть господин Леон посмотрит, что стало с павшим верблюдом Чензира. Заодно проверим, сильно ли колдовство жены визиря в рассветных лучах.
И мы снова двинулись в путь. Вторая попытка прорваться на север на этот раз была неспешной и крайне осторожной. Я всю дорогу держала руку на груди, прикрывая скорпиона, чтобы ещё и ладонью почувствовать, как меняется его настроение. Как только он начал теплеть, я остановилась и объявила:
– Дальше не поеду.
Никто и не настаивал. Мы с Иризи
Пока я пыталась понять, что это там белеет вдали, вокруг холмика стали появляться чёрные пятна. Они двигались по каменистой земле, и с каждым мигом их становилось всё больше и больше.
– Тарантулы, – с придыханием произнесла Иризи.
Она оказалась права. И минуты не прошло, как мужчины развернулись и припустили обратно к нам. А чёрное колышущееся покрывало тянулось за ними по земле, неустанно преследуя и наступая.
Наконец всадники с мчащимся псом приблизились к нам, а мы с Иризи тоже припустили в сторону деревни. Я успела разглядеть отдельных чёрных мохнатых пауков размером с кисть моей руки, что в авангарде стаи преследовали наших верблюдов и даже пытались прыгнуть на них. Это точно колдовские отродья, в природе таких животных быть не может.
Наконец мы достигли окраины деревни и остановились. Чёрные преследователи замерли в десятке метров от нас, словно говоря: снова пойдёте на север – вам конец.
– Мерзкие твари, – в сердцах крикнул им Леон. – Эми, представляешь, они дочиста обглодали верблюда. Только кости остались. Не знаю, что за чертовщина здесь творится, но мне всё это не нравится.
– Теперь ты веришь в колдовство? – не удержалась я от упрёка. – Я ведь говорила тебе, эти пауки призваны не пустить нас обратно.
Леон ничего не ответил, он продолжал с тревогой смотреть на почерневшую пустыню, что-то обдумывая. Зато Шанти сказал мне:
– Прости, что не подумал о таком.
– Каком? – не поняла я.
– О том, что жена визиря может повелевать любыми животными, а не только своей кошкой. И что она накинула незримый обруч с цепью тебе на шею, и теперь каждый раз эту цепь тянет на себя, чтобы сделать тебе больно. Ты была права, нельзя возвращаться обратно. Теперь никому нельзя. Тарантулы по воле ведьмы не выпустят ни стражей, ни господина Леона, ни меня.
– Но вас-то за что она карает?
– Это не кара. Она просто понимает, что без нас ты не донесёшь столп до огненных врат. Мы нужны тебе, а ты нужна ведьме. Теперь ни у кого из нас нет выбора, кроме как идти к пескам Мола-Мати на поиски Города Ста Колонн.
– Прости, – невольно вырвалось у меня. – Я не хотела причинять всем вам неудобства.
– Что ты, – тут же улыбнулся Шанти. – Когда ещё мне выпадет шанс увидеть столицу Ненасытной сатрапии? Столько легенд я о ней слышал, столько преданий… Это большая удача хоть одним глазком взглянуть на её колонны и порушенные башни.
– А как же демоны? Кинжала Камали при мне больше нет. Мне нечем рубить им головы.
– Зато у меня есть кое-что, – и он показал мне ту самую дудочку из древнего дерева, что получил от Леона в уплату за свои услуги переводчика. – Звук зурны из муравьиного дерева должен отпугивать злые силы.